Immeasurable Power

Орсон молча слушает ее, едва заметно улыбаясь. И не говоря ей ни слова о том, какую роль во всем этом сыграла в этих описанных ею приятных событиях деятельность одного друга Галена, который подавал в течение последних двух лет бесконечные рапорты и отчеты о военных и научных заслугах доктора Эрсо перед Имперской Армией и флотом и Галактической Империей в целом.

А потом он с тонким юмором рассказывает ей о своем детстве на Лексруле, в Среднем Кольце, участии в республиканской «Программе будущего» вместе с ее отцом, своих студенческих годах и юношеских выходках, заразительно смеясь и время от времени чуть пожимая ее тонкие пальцы.

Теперь уже она охотно слушает, не перебивая, и только изредка задавая короткие вопросы.

И в какой-то момент она внезапно понимает, что не чувствует их разницы в возрасте. Совсем. Только серебристый отлив его волос и жизненный опыт, чувствующийся в глазах, слегка напоминают о ней. Но ей нравится и то и другое.

— Значит ты, как и папа, “сделал себя сам”… А папа тоже был таким… ветреным в те годы, как ты, Орсон?

— Нет, Гален, конечно, гений и талант… Но в части вечеринок ему до меня было далеко, — теперь его усмешку Джин бы назвала абсолютно порочной и в то же время неотразимой. Вот он - тот самый обаятельный монстр, о котором Орсон говорил ей раньше. Как он есть.

— Сейчас это все в прошлом. Тебе нечего опасаться, дорогая, — произносит он, и в этих словах такой обжигающий… даже не намек — что Джин слегка вздрагивает, не зная, что сказать. Поэтому переводит тему.

— А этот… Таркин… он тоже участвовал в этой программе с вами? — Не может не поинтересоваться она зловредным существом, о котором столько раз слышала дома, а теперь — от него.

— Не упоминай его больше на ночь глядя, прошу, Stardust, не отравляй вечера этим именем, — Орсон забавно закатывает глаза и, услышав зазвучавшую музыку, встает, подавая ей руку, обтянутую темной кожей.

— Уже поняла, как вы друг друга «любите». Не буду сегодня, так и быть, — Джин подавляет смешок и принимает его ладонь.

В медленном танце оба молчат, полностью погруженные в свои мысли и чувства. Орсон очень умело и аккуратно ведет ее, лишь слегка касаясь спины одной рукой и крепко держа за ладонь другою.

Джин почти болезненно хочется более тесного и близкого контакта… еще с той встречи дома, у лестницы. Положить ему голову на плечо. Почувствовать его объятия, его руки на ее плечах, спине… Но как сказать об этом?..

И она просто кружится на паркете ресторана, в сиянии ярких люстр, под спокойную мелодию. Даже не представляя, насколько ее партнеру хочется того же самого, что и ей самой.

— …Нам нужно поговорить, Джин, — блеснув глазами, говорит ей Орсон, когда танец окончен. — В более приватной обстановке. Ты не согласишься заехать ко мне домой… на минутку? Тут недалеко.

Она долго смотрит на него, до конца осмысливая его слова, словно все уже понимая. И вдруг, как-то отчаянно и мятежно встряхнув головой, решительно кивает.

***

Вместе они входят в его апартаменты. Орсон закрывает дверь и наспех сбрасывает свою обувь, она, стараясь выглядеть элегантно перед ним, аккуратно расстегивает и отставляет в сторону ботиночки.

Кренник что-то еще говорит ей про прекрасный вечер, и уточняет, не хочет ли Джин еще что-нибудь выпить. Она качает головой. Тогда он открывает какую-то дверь, предлагая показать квартиру.

И все мгновенно меняется, когда они входят туда вместе — по всей видимости, это спальная комната.

Орсон, не договорив фразы, резко и твердо берет Джин за руки и поворачивает к себе, одновременно плотно прижимая, почти впечатывая ее в стену.

— Дальше так нельзя, Stardust, — хрипло говорит он, покрывая поцелуями ее щеку и краешек губ. — Сводишь меня с ума. Здесь. Сейчас. Со мной. Никуда не отпущу, хочешь или нет.

Его дыхание и слова, как биение пульса, ударяют Джин в голову, словно зажигают кровь изнутри — крепче выпитого алкоголя. Орсон такой сильный и страстный.

Неловко признать перед ним свою неопытность и в то же время до невозможности хочется узнать его полностью — его умения, его ласки, почувствовать и разделить с ним разливающееся внутри от его поцелуев и прикосновений желание. Такое стыдное и такое мощное, сносящее все границы и барьеры в ее душе.

— Буду с тобой. Хочу. Делай, что пожелаешь, — тихо и уверенно говорит она, и он только резко выдыхает в ответ, быстро, не отрываясь от нее взглядом, срывая свою одежду.

— Так, на чем мы остановились в прошлый раз? — горячий шепот, перемежающийся поцелуями за ушком и в шею. Как он находит слова, которые так будоражат и сладко волнуют ее?.. — Примерно на этом?

Он безошибочно и бесстыдно находит застежки платья и через несколько мгновений опускает его с плеч своей девушки, позволяя мягко соскользнуть на пол.

— Я… должна сказать, Орсон, — запинаясь, с трудом произносит она. — Я никогда… — Джин окончательно теряется, только радуясь, что полумрак скрывает цвет ее щек.

— Я знаю, — говорит он, не ожидая окончания фразы. — Я все знаю. Тебе не нужно бояться или смущаться. Помни, что я тебя люблю, и все.

Тогда она порывисто тянется к его лицу и снова так же по-детски целует в щеку. Как тогда, у них дома, на лестнице.

От этого невинного искреннего касания Джин у Орсона Кренника перехватывает дух сильнее, чем от всех порочных и искушенных ласк, какие были в его жизни.

Он вдруг осознает, что, оказывается, внутри него, — море нерастраченной нежности и бережности.

И он готов отдавать это ей — бесконечно любимой — всю оставшуюся жизнь.

***

— Я не сдержал обещание, данное три дня назад твоей матери, — задумчиво говорит Орсон в лучах рассвета, заложив руки за голову. — Но шансов, что сдержу, просто не было.

Джин поглаживает его обнаженную грудь, обводя пальцами сосок и чуть заметные розовые отметины около него. Удивительно. Это она так могла целовать его вчера? Она вся краснеет от воспоминаний, таких сладких, таких стыдных. И ей хочется еще.

— Какое обещание? — Запоздало переспрашивает она, задумавшись и утопая в своих грезах.

— Не скажу, — вдруг усмехается он, притягивая ее к себе. — Потому что собираюсь нарушать его снова и снова, пока не…

Она не успевает задать новых вопросов. После долгого поцелуя он, погладив Джин по волосам, встает, обернувшись простыней, и куда-то выходит. Возвращаясь через пару минут обратно с небольшим подносом в руках.

Она принимает из его руки бокал с тем же вкусным шампанским, которое вчера подавали в ресторане, и он касается его края тем, что держит в своей.