Император и шут

Придворные неохотно уступали дорогу сенатору и его спутникам. Лицо Итбена было мрачным, а взгляд подозрительным.

— Сенатор! — холодно произнес он. — Нас известили, что ты желаешь сообщить нам нечто важное. Мы все внимание.

Насупленные брови и сжатые в ниточку губы регента заранее предупреждали, что он разразится гневом, если сообщение его не устроит.

— Ваши императорские высочества! — поздоровался Ипоксаг, склонившись в глубоком поклоне. Продемонстрировав перед внимательными зрителями исключительное уважение к регенту и его жене, сенатор продолжил — Во-первых, я имею честь представить вашим высочествам отдаленного родича, который неожиданно прибыл в мои дом вчера вечером — его величество Азак ак'Азакар ак'Зоразак, султан Алакарны.

Следуя имперскому этикету, Азак снял шляпу, но затем поклонился, сложившись вдвое, как это принято по обычаям джиннов.

— Достойный сенатор, кто это, эмиссар? — гневно вспыхнул регент. — Сейчас не время и не место!

Инос изумилась, заметив, что Ипоксаг боится.

— Нет, ваше высочество, — воскликнул сенатор. — Его величество посетил Город Богов по личным причинам. Он просит вспомнить о праве Призыва к Четверке.

Итбен, испытав облегчение, позволил себе роскошь не скрывать удивления. Регент действительно был доволен, что появление джинна не повлияет на ход заркианской военной кампании. Он обменялся взглядами с несколькими вельможами, скорее всего своими советниками, и не замедлил с решением.

— Наши традиции свято хранят это древнейшее право, ваше величество. — Регент больше не хмурил брови.

Инос вспомнился намек Ипоксага на то, что регент с большим восторгом упрочил бы свой престиж, только появись у него возможность созвать Хранителей.

— Мы незамедлительно и с величайшим удовольствием выслушаем твое прошение, султан. Если оно действительно соответствует требованиям Протокола, мы выполним наши древние обязанности и будем всецело на твоей стороне.

Вдруг за спиной Азака Итбен заметил Инос. То, что женщина не джинн, было ясно с первого взгляда. Неизвестность насторожила его, и глаза регента снова похолодели.

— Сенатор, ты сказал нам «во-первых». Итак, мы ждем...

— Во-вторых, ваше высочество... — Ипоксаг на секунду умолк, глубоко вздохнул и оглянулся на Инос, словно желал убедиться, что женщина стоит именно там, где стояла минуту назад, что она цела, невредима и ее не унесло магией в какой-нибудь медвежий угол. Вновь набрав полную грудь воздуха, сенатор продолжил: — Ваш благородный предшественник был введен в заблуждение, но теперь недоразумение разъяснилось. Эта дама — жена султана Азака, султанша Алакарны Иносолан...

Итбен, услышав слово «султанша», начал было вежливо улыбаться, но имя девушки повергло его в шок а Ипоксаг между тем продолжал:

— ...она является также и моей отдаленной родственницей... и также полноправной королевой Краснегара.

— Ты шутишь! — промямлил регент.

— Отнюдь нет, ваше высочество. Она, как ваше высочество наверняка заметили, жива, хоть и не совсем здорова. Сообщение о ее смерти оказалось неточным.

Регент, его жена и вельможи, находившиеся непосредственно близ трона, ошеломленно переглядывались и молчали. Первым опомнился Итбен.

— Чем ты можешь доказать свои притязания?

Инос вышла вперед, сделала учтивый реверанс и произнесла, глядя прямо в глаза регенту:

— Я сделаю это перед Хранителями, если так пожелает ваше высочество. Или перед любым другим колдуном, распознающим ложь.

Итбен пожевал губами, молча подумал, а затем, посмотрев вбок, заорал:

— Посол Крушор!

На зов регента сквозь толпу протолкался пожилой массивный джотунн. Его голову украшал начищенный до блеска шлем, а плечи — длинный меховой плащ. Под плащом была видна густая седая поросль волос на груди посла. Джотунны с презрением отвергали рубашки. Голубые глаза Крушора яростно сверкали.

— Ваше высочество!

— Извести тана Калкора, что объявился третий претендент на трон Краснегара.

Джотунн засунул ладони за пояс. Мелькнули грубые кожаные штаны и пряжка пояса, щедро усыпанная драгоценными камнями.

— Божий Суд — это не шутки. Однажды произнесенный вызов назад не вернешь. Нет такого способа.

Итбен покраснел от досады.

— Но герцог Анджилки, узнав о новых обстоятельствах, вполне может пожелать отказаться от своих требований.

— Возможно, он ошибся, но платить нужно и за ошибки.

— Но... — начал Ипоксаг и, смешавшись, умолк.

Регент, вспомнив, видимо, об огромной толпе, окружавшей поле, окинул взглядом взволнованное море голов. Нетерпение людей возросло до предела, гул многотысячных глоток перерос в гневный рокот и принимал угрожающий оттенок ярости. Толпа, ожидающая кровавое действо, действительно походила на неведомое легендарное чудовище, возжаждавшее жертвы.

И в тот момент из одного из шатров вышел глашатай и, поднеся к губам рог, протрубил.

— Остановите его! — крикнул регент.

— Напрасно, ваше высочество, — произнес посол. — Это никто не остановит, ни вы, ни я, ни кто-либо другой. Позвольте сказать, при всем моем должном к вам уважении, здесь, на священной церемонии, вы такой же зритель, как и любой из присутствующих.

Гулкие звуки рога плыли над полем. Вызов был брошен, и шум толпы смолк. Всадники столичного легиона легким галопом доскакали до противоположного конца поля, а затем неторопливо выстроились в линию наблюдать за поединком.

Итбен метнул на Инос яростный взгляд, и она поспешила отойти назад. Поддерживая ее за локоть и уводя в сторону, сенатор прошептал:

— Не получилось! — Ипоксаг выглядел потрясенным.

— Мне очень жаль, — ответила она. — Твоя доброта к нам навлекла на тебя неприятности.

— Теперь это не важно, — тряхнув головой, мрачно изрек сенатор.

Древний ритуал между тем шел своим чередом. Что принесет это Краснегару, горе или радость, предугадать не было никакой возможности.

Толпа успокоилась и жадно ловила каждое движение, происходившее на поле. А там в ответ на призывный рог появился второй глашатай, тоже в красном плаще, но вышел он уже из другого шатра. Этот горнист сделал столько же шагов по полю, сколько и первый, и также протрубил в рог. Затем оба глашатая повернулись друг к другу спиной и вернулись каждый в свой шатер.

— Ты это видела в окне? — раздался шепот Азака откуда-то сверху и сзади.

— Приблизительно, — пожала плечами Инос. Она недоумевала, почему нет дождя? Небо достаточно хмурое, свинцовые тучи нависают низко, но обещанного дождя так-таки и нет. Как только глашатаи скрылись внутри шатров, из-за пологов, закрывающих вход, вышли противники. Оба дуэлянта были предельно обнажены, только вокруг бедер, стянутая на талии кожаным поясом, висела довольно широкая меховая полоска. Бойцы находились слишком далеко от Инос, чтобы она могла различать их лица, но серебристо-соломенные волосы и бронзовая кожа безошибочно указывали на джотунна. Второй — тролль — грузный громадина с телом цвета ножки гриба. Невольно сравнивая тролля с людьми, Инос с изумлением поняла, что гладиатор — гигант, мясистый, как вол. Да, тролль был огромен, куда до него Азаку!