Империя в огне

– Нет! Ты будешь ждать нас в том месте, которое я укажу. – Мой голос сразу посерьёзнел.

– Я принцесса, и не смей так со мной разговаривать, воин! – задрала носик девушка.

– Не было заботы, купила баба порося, – вздохнул я, подтягивая уздечку.

– Ты, ты меня назвал свиньёй, этим непотребным животным, имя которого для благоверного мусульманина и слышать-то великий грех!

Как я ни пытался ей объяснить, что это поговорка такая, иносказание то есть, ничего не помогало.

– Раз ты так, то поеду рядом с нашим братом Дилан- даем, он нас любит и никому в обиду не даст, – показала мне язычок негодница.

– Какая ты принцесса, принцессы языки не показывают, – осадил я её.

– А настоящие воины своих сестёр одних не бросают, вот так!

Я вспомнил свою младшую сестрёнку Лену, которая в далёком детстве словно хвостик повсюду болталась за мной. И надо заметить, никогда не плакала, а наоборот, когда ей было больно, не показывала этого и громко смеялась. Учительницей всё хотела стать, когда вырастет.

– А что, пускай прокатится, прогулка-то так себе, можно сказать увеселительная, или ты кого боишься? – Голос друга стал до приторности елейным.

– Добро! Вот и присмотришь за ней, – я дружески опустил руку на плечо Диландая.

– Да я чё, я ничё, – захлопал ресницами куин. – Пусть дома сидит. А то отвечай за неё. Мы так не договаривались.

– На конь! – раздалась команда Менге.

– Послушай, командир, тут такое дело, – зашептал что-то на ухо десятнику Диландай.

– Не блей, словно баран, – отшатнулся от него Менге, – говори ясней.

– Сестру, говорю, с собой надо взять.

– Как в седле?

– Выдержит.

– Бери.

Я подивился быстрому согласию командира.

– Не лапай, сама справлюсь, – отвергла принцесса попытку Диландая помочь ей взобраться на коротконогого монгольского скакунка.

– Стойте, стойте! – донеслись до нас чьи-то запоздалые возгласы.

Мы повернули головы в сторону кричавших. Внушительная кавалькада всадников, разбрасывая тучи пыли, приближалась со стороны ханских покоев, но Угэдэя среди них не было.

– Что там произошло, шакалы их раздери? – выругался десятник.

– Уважаемый десятник Менги, мы осмелились вас задержать с разрешения тысяцкого Туга, – проблеял тот самый торгаш, у которого я купил Танюху.

Я сразу понял – толстяк привёз неприятности.

– Вчера воин вашего десятка приобрёл товар не совсем правильным путём, – начал юлить торгаш.

– Украл, что ли? – не стал миндальничать Менге.

– Я бы не стал говорить так утвердительно, – продолжал мяться торговец.

– Слушай, ты, испражнения бабуина, я воин, и на свои вопросы привык получать чёткие ответы, – просипел десятник, буравя торговца глазами.

Мы покатывались со смеху.

– Они заплатили слишком смехотворную цену за товар, а он стоит во сто крат дороже, – выпалил торговец.

– Интересно, как это мои глупые молодцы смогли обвести вокруг пальца такого зубра? – удивился даже десятник. – И что же это за драгоценность?

– Вот! – Указующий перст искателя справедливости был направлен прямо на Тань Я.

– Что? Эта мокрохвостка стоит таких денег?

– Это не мокрохвостка, это принцесса правящего дома наших союзников уйгуров, – выдвинулся вперёд один из монгольских чиновников.

– Так ты заплатил купцу за товар или нет? – посмотрел на меня Менге.

– Сполна, – без смущения сказал я. – Но если они хотят вернуть её под отчий кров, я только буду рад.

После этих слов я перехватил такой взгляд раскосых глаз молодой уйгурки, что решил больше в ту сторону не смотреть.

– Так дела не делаются, – десятник повертел головой. – Назови цену, которую дашь за этого цыплёнка?

– Господин кешиктен заплатил полушку серебра, – торговец начал было сбивать цену.

– Это и понятно, ведь урус покупал, а ты продавал гулящую девку, – торговаться командир умел, – а сколько, по-твоему, должна стоить принцесса?

– Кто сказал, что я собираюсь домой? Диландай берёт меня с собой, – неистово кричал «предмет торга», восседавший на лошади.

Все обернулись на возмущённый девичий крик. Посмотрел и командир. Разгневанная девица с перекошенным и покрасневшим лицом добавила Менге азарта. Он вновь посмотрел на купца:

– Ну, на чём мы остановились? На цене… Сколько предлагаешь?

– Шесть боевых чистокровных скакунов, – начал

перечислять тот, – три дамасские сабли с булатными ножами, русские кавалерийские луки с запасными тетивами…

– Тетиву проверять буду сам, – перебил купца командир. – Под проливным дождём, – предостерёг обратную сторону Менге. – Пожалеете, если монгольские или какие другие подсовывать будете.

Далее последовали копья, топоры, чжурчжэньские брони. Ну и несколько золотых орлов (римское золото) на веселие души.

– Я хочу остаться! Меня уже купили! – продолжала блажить принцесса.

– Скажи спасибо, что ребята у меня хорошие и урону тебе не причинили, дура ты малолетняя, – по-отечески журил её Менге. – Подневольное дело такое, сегодня купили, завтра продали.

Наконец, сопротивляющуюся изо всех сил принцессу стащили с лошади и увели.

В лагере стало скучно.

– Как будто чего-то не хватает, – первым не выдержал Диландай.

– Выезжать пора. В дороге вся дурь-то развеется, – проворчал Менге.

Наш поход начался с восходом луны. Подчиняясь заведённому порядку, основная группа держалась посредине, четверо разведчиков рыскали по сторонам. Это был мой первый боевой выход, и поэтому всё было интересно и необычно.

– Послушай, Менге, а почему ты взял именно русские луки? – спросил я с гордостью за отечественного производителя.

– Потому что монгольских у нас полно.

В ответе командира я уловил хитрый смешок.

– Не умеете вы, урусы, торг вести. Купцу на базаре и то уступаете, а это значит, и в битве проиграете, – уже по-серьёзному добавил он.