Империя волков

– Выбор у тебя простой: с одной стороны, неограниченные средства, любые испытуемые, случай возглавить научную революцию – при полной конфиденциальности. С другой – возвращение к дерьмовой жизни научного сотрудника, которому вечно не хватает денег, работа в разваливающихся лабораториях, жалкие публикации. Не говоря уж о том, что мы-то программу не закроем – просто наймем других ученых и отдадим им твои записи. Можешь быть уверен – они свой шанс не упустят и станут авторами великого открытия.

В следующие несколько дней я навожу справки. Филипп Шарлье – один из пяти комиссаров Шестого отделения Главного управления уголовной полиции (ГУУП). Один из тех, кто отвечает за борьбу с терроризмом в международном масштабе. Его непосредственный начальник – Жан-Поль Маньяр, шеф "Шестого Бюро".

Коллеги прозвали его Зеленым Исполином, он известен особым пристрастием к работе под прикрытием и жестокостью методов. Маньяр регулярно отстраняет Шарлье: его собственная несгибаемость стала притчей во языцех, но в работе он привержен традиционным методам и ненавидит любые эксперименты.

Но сейчас весна 95-го, и идеи Шарлье находят безусловный отклик: Франция боится терроризма. 25 июля на станции скоростного метро Сен-Мишель взрывается бомба – погибают десять человек. Подозревают членов "Вооруженной исламской группы", но у полиции нет никаких зацепок.

Министерство обороны и Министерство внутренних дел решают профинансировать проект "Морфо": даже если результаты будут не сразу, – или их не будет вовсе! – в борьбе с государственным терроризмом пора применить новое оружие.

В конце лета 1995 года Филипп Шарлье наносит мне новый визит и ведет разговор об отборе подопытной крысы среди сотен исламистов, арестованных в рамках плана "Vigipirate".

Именно в это время Маньяр одерживает решающую победу. На железнодорожных путях найдена бутылка с зажигательной смесью, лионские жандармы готовятся ее уничтожить, но Маньяр требует всестороннего исследования, и на бутылке находят отпечатки некоего Халеда Келькаля, подозреваемого в совершении нескольких терактов. Развязка стала достоянием истории: Келькаль, как дикий зверь, затравлен в лесу близ Лиона и убит 29 сентября. Вся его сеть разгромлена.

Триумф Маньяра и старых добрых методов полицейской работы.

Конец проекту "Морфо".

Конец Филиппу Шарлье.

Но деньги на мою работу от министерств, отвечающих за безопасность страны, продолжают поступать. Уже в первый год результаты доказывают мою правоту. Именно введение значительных доз Кислорода-15 делает нейроны проницаемыми для внушения ложных воспоминаний. Память становится "пористой", поглощает вымышленные элементы и начинает воспринимать их как реальность.

Я работаю с несколькими десятками испытуемых, все они солдаты-добровольцы. Речь идет о крайне слабом психологическом воздействии. Одно искусственное воспоминание за один сеанс. Я каждый раз выжидаю несколько дней, чтобы убедиться, что "крючок" засел достаточно глубоко.

Остается провести последний эксперимент: стереть память объекта и поместить в его голову совершенно новые воспоминания. Я не спешу с такой "промывкой", похоже, что полиция и армия обо мне забыли. Все эти годы Шарлье занимается мелкими расследованиями, и он отстранен от власти. Маньяр царит и правит – он и его традиционные методы. Я надеюсь, что окончательно сорвался с поводка, мечтаю вернуться к гражданской жизни, официально опубликовать результаты моей работы и применить их "во благо".

Так бы все оно и было, не случись 11 сентября 2001 года.

Нападение на башни-близнецы и Пентагон.

Дыхание взрыва испепелило то, в чем были уверены полицейские всего мира, все методы расследования и шпионажа. Секретные службы, агентства, полиция и армии стран, которым угрожает Аль-Каида, сбиваются с ног. Политики в растерянности. Терроризм в очередной раз продемонстрировал свое главное преимущество: закрытость, тайну.

Начинаются разговоры о священной войне, химической угрозе, ядерной опасности...

Филипп Шарлье возвращается на переднюю линию борьбы. Он бешеный и одержимый. Силовик, действующий "на грани фола", жестоко – и эффективно. Досье "Морфо" эксгумировано. Позорные слова возвращаются на уста окружающих: психологическое воздействие, промывание мозгов, внедрение...

В середине ноября Шарлье объявляется в Институте Анри-Бекереля и говорит мне, широко улыбаясь:

– Шпионы возвращаются.

Он приглашает меня в ресторан. В лионский кабак, где подают жареную колбасу и бургундское. Кошмар возвращается, приправленный жиром и кровью.

– Знаешь, каков годовой бюджет ЦРУ и ФБР? – спрашивает он.

Я качаю головой – нет.

– Тридцать миллиардов долларов. У этих агентств есть спутники-шпионы, подводные лодки-шпионы, автоматические системы распознавания, передвижные подслушивающие центры. У них самая передовая технология электронного наблюдения. А еще есть НАБ (Национальное агентство безопасности) и их методы... Американцы могут все услышать и все увидеть. На земле больше не осталось секретов. В мире много об этом говорили, вспомнили Большого Брата... А потом оно случилось одиннадцатого сентября. Несколько парней, вооруженных пластиковыми ножами, сумели разрушить башни Всемирного торгового центра и хороший кусок Пентагона, убив около пяти тысяч человек. Американцы все слушают, все замечают – кроме людей, которые действительно опасны.

Зеленый Исполин больше не смеется. Он медленно поднимает ладони к потолку.

– Представляешь себе две чаши весов? На одной – тридцать миллиардов долларов. На другой – пластиковые ножи. Что, по-твоему, перевесило? Что заставило склониться эту чертову чашу? – Он в бешенстве ударяет по столу кулаком. – Воля. Безумие. Горстка одержимых сумела уйти от наблюдения, несмотря на новейшие технологии и тысячи секретных агентов. Потому что человеческий мозг всегда будет сильнее машины. Потому что ни один чиновник, живущий нормальной жизнью, не сумеет загнать в ловушку фанатика, ни в грош не ставящего свою жизнь и думающего лишь о служении высшей цели.

Он замолкает, чтобы отдышаться, и продолжает:

– Одиннадцатого сентября пилоты-камикадзе перед вылетом сбрили все волосы на теле. Знаешь, зачем? Чтобы войти в рай совершенно чистыми. Против таких мы бессильны. Их нельзя ни купить, ни понять, а шпионить за ними бессмысленно.

Его глаза яростно сверкают, словно он только что предупредил весь мир о неизбежности катастрофы:

– Повторяю, существует единственный способ вбить в землю этих фанатиков: перевербовать одного из них. Обратить его в нашу веру, чтобы вызнать изнанку их безумия. Только тогда мы сможем драться с этим врагом.

Зеленый Исполин поставил локти на стол, сделал глоток вина и улыбнулся из-под усов:

– У меня для тебя хорошая новость. С сегодняшнего дня проект "Морфо" возобновляется. Я даже нашел для тебя кандидата. – Он оскалился еще шире. – Правильнее будет сказать – кандидатку.

41

– Меня.

Голос Анны отразился от цементного пола, как целлулоидный шарик для игры в пинг-понг. Эрик Акерманн послал ей в ответ слабую извиняющуюся улыбку. Он уже час сидел на переднем сиденье "вольво", выставив наружу длинные ноги, и говорил, не умолкая.