Имперский престол

— Ты продался, Сагайдак! — кричал на Казацкой Раде Изапович. — Я уйду и ты не остановишь!

Вот только такие крики не находили должного отклика. Наиболее верные королю казаки сгинули во время войны с Россией. У Киева, остались лежать погибшие реестровые запорожцы. Так что Изапович не получил должного большинства. Между тем, этот атаман нашел и некоторую поддержку в Сечи и в других станицах. Так что чуть более двух тысяч казаков отправились к Львову и теперь ждут милости короля. Изапович уверен, что он и его люди будут более чем благосклонно приняты Сигизмундом. Воины королю сейчас нужны, как никогда ранее, потому Изапович не сомневался, что будет принят на службу и разбогатеет, а то и земли получит.

Как не хотел Петр Кононович отпускать немалое количество воинов с Изаповичем, это пришлось сделать. Начнись усобица, и далеко не факт, что получилось бы быстро и относительно безболезненно подавить сторонников Изаповича. Немалое количество казаков оказалось на распутье, именно они, при резких политических или репрессивных решениях, способны доставить массу неприятностей при реализации проекта казачьего государства Сагайдачного.

Был у Петра Кононовича Сагайдачного еще один соперник — Богдан Олевченко. Этот атаман выступал и вовсе за то, чтобы запорожцы приняли полную независимость. Могли обещать хоть Москве, хоть Стамбулу, но провозглашать свой суверенитет ото всех.

— Московиты и ляхи воюют, они заняты, так почему же мы не можем стать той силой, которая сама решит свою участь? — взывал Олевченко.

Часть бедного, не реестрового казачества поддерживала радикально настроенного Богдана Олевченко. Атаман же обещал молочные реки и кисельные берега, в лучших традициях политиков будущего.

— А где нам брать порох? Оружие? — спокойным тоном спрашивал на прошедшей Казачьей Раде Сагайдачный.

— А что руки у нас есть, голова… Так что не построим мельниц пороховых? — ухмылялся Олевченко.

Сагайдачный тогда пытался рассмотреть в выступающем: понимает ли он, что говорит чушь, или, действительно, верит в сказанное. Для того, чтобы казаки могли полностью себя обеспечивать, необходимо существенно изменить уклад жизни казачества, что уже будет встречено негативно. Тут нужно и на землю садить людей и налаживать торговлю, для чего, вероятно, привлекать жидов. А так же ремесленников привлекать. Но и так паразитирующая сущность казацкого государства никуда не уйдет. Нужны набеги, походы, а это все равно большая трата средств и необходимая поддержка сильного государства.

— Ты, Богдан, еще хуже Сагайдака! — орал Изапович.

— Не тебе судить! — уже чуть ли не хватался на саблю Олевченко.

Сагайдачный в тот момент только потирал руки. Ему Богдан Олевченко не нужен был совершенно. Нельзя допустить наличие лидера, который сладкими речами способен поднять, может, и половину казаков. И сейчас все видят, что Олевченко схватился за эфес своего клинка, а Изапович, так вообще извлек саблю. Пусть оба атамана и успокоились, но жесты были сделаны не двусмысленные.

Вот тогда и решил Сагайдачный, что нужно убить Олевченко, при этом подставить Изаповича. Нужно всего-то прирезать Богдана и оставить на месте преступления труп одного из людей Изаповича. И такие исполнители, способные осуществить задуманное, у Сагайдачного были. Они, к слову все сделали, как было задумано. Лишь только поступила информация, что Изапович бежит, Олевченко был найден убитым на одной из дорог к Черкассам.

И теперь Петр Кононович наслаждался моментом. Он избран гетманом, пожизненно, как любой монарх. Немалая территория нынче управляется Сагайдачным, а его воинство насчитывает больше тридцати тысяч казаков. Да, часть запорожцев ушло, но, ведь, многие стали возвращаться, бросать службу и бежать в земли Войска Запорожского.

— Ну, гетман, ты долго шел к этому! — к Сагайдачному подошел Дмитрий Богданович Барабаш.

— Спаси Христос Дмитро, не забуду поддержку твою! — сказал гетман.

— Ну так нынче я, как кагла у крымцев, или визирь у турки. Так что и мне есть чему радоваться, — отвечал Барабаш. — Не уйти бы полностью под руку Москвы.

— Не уйдем. С нас с требуют только воевать, а жить станем по своему укладу. А случись, что на нас нападут, так московиты должны помочь, — отвечал гетман.

— Только при выборе гетмана царь должен утвердить его. И меня это смущает. А что, коли не утвердит? А еще посол этот — Карела. Что он будет смотреть? Вмешиваться станет? — Барабаш не верил в то, что Москва может дать самостоятельность Гетманщине, не мог осознать, что казакам позволяют жить по своей воле и собирать налоги с немалой территории.

— Пошли, Дмитро, выпьем с казаками, а то скоро уже все бочки с медом опустеют! — сказал Сагайдачный и поспешил уйти с балкона дома, на котором стоял с Барабашем и наблюдал за творящемся.

Дмитрий Богданович не стал выговаривать гетману, что ему не престало нынче пить с казаками, что он, как-никак, но монарх. Не привычно было осознавать, что сегодня, после принятия грамоты Черкасской Рады, многое для казаков изменяется.

Глава 8

Глава 8

Москва

17 января 1610 года

Метелица, метелица и кружится и стелется и песню напевает и думы навевает. Вот оно — идеальное четверостишье, полностью отвечающее тому настроению, в котором я пребывал.

Во дворе, действительно мело, непрестанно падали снежные хлопья, которые подхватывались ветром, и затейливые своими узорами снежинки вальсировали, не замечая преград. Насколько же все это выглядит феерично, особенно, если смотреть из прогретого помещения в большие, стеклянные, но главное, прозрачные окна. Это мой телевизор, который сегодня завлекает не меньше, чем любая развлекательная программа в будущем.

За почти четыре года пребывания в начале семнадцатого века, я уже столь сросся с современной реальностью, что просмотр метелицы в окне — уже развлечение, сравнимое с залипанием в Тик-Ток в том времени, откуда я провалился в прошлое.

Особенный антураж всему происходящему предавали множественные костры, что развели стражники, продолжающие свою борьбу со стихией. Впрочем, воины жульничают, периодически подливая горючую смесь и не давая затухнуть огню. Но и природа не сдается, напротив, стоящие с тяжеленых тулупах с высоченными воротниками, стражники едва-едва спасаются в своих одеждах от холода и снега.

Большую часть нашей жизни занимает работа. Бегаешь словно гончая, пытаясь везде успеть, чтобы заработать еще чуточку дивидендов в зависимости от того, что именно мотивирует к работе. Кто-то старается заработать больше денег, реже, но и такое бывает, реализоваться творчески, не взирая на материальные блага. Еще часть нашей жизни занимает любовь и другие чувства по отношению к людям. Но иногда, на смену привычному ритму жизни, приходит некоторое озарение и все обыденное, казалось, наиважнейшее, отходит на второй план и ты смотришь в снежное небо и восхищаешься совершенством замысла Создателя. Или, как сейчас, наслаждаешься буйством природы из теплого уютного помещения.