Инферно Габриеля

Главным подарком стали цифровые копии иллюстраций Боттичелли из тайной коллекции Габриеля. Он оформил их в роскошный альбом, на обложке которого золотыми буквами было вытиснено ее имя. Джулия и мечтать не могла о таком подарке. На форзаце Габриель своим старомодным элегантным почерком написал посвящение:

Моей дорогой Джулианне.

С днем рождения!

Пусть каждый последующий твой год будет счастливее предыдущего.

С искренним восхищением,

Габриель.

Джулия читала и перечитывала его посвящение, осторожно касаясь пальцами заглавной буквы «Г». Такого подарка она никогда и ни от кого не получала.

Габриель подарил ей и второй альбом, поменьше. Там были собраны черно-белые фотографии. На некоторых Джулия узнавала себя, на других она казалась совершенно незнакомой девушкой. Несколько раз пересмотрев этот альбом, она убедилась: Габриелю дано не только восхищаться ее красотой, но и останавливать мгновения.

В этой коллекции были и откровенно эротические, и вполне невинные, и просто милые снимки. Но ни один из них не унизил бы ее, если бы вдруг попал к ее отцу или появился в Интернете. Даже самый любимый ее снимок, где она запечатлена в профиль и где мужская рука приподнимает ей волосы, а мужские губы прикасаются к ее затылку. Ей вдруг захотелось увеличить снимок до размеров плаката и повесить у себя над кроватью вместо репродукции Холидея.

«Вот так-то, скотина Саймон».

* * *

— Почему ты звонишь? Что-нибудь случилось? Ты опять обидел Джулию? Ты меня знаешь, Габриель: если ты…

Он держал айфон на вытянутой руке, дожидаясь, когда иссякнет поток цветистой сестринской ругани.

— Я тебя достаточно наслушался. Теперь послушай меня, — перебил он Рейчел. — Я не обижал и не собираюсь обижать Джулию. В минувшую субботу ей вдруг позвонил ее «экс», и она буквально распалась на куски. Я надеюсь с твоей помощью кое-что выяснить.

— Значит, он достал-таки ее. Тварь! Как Джулия?

— После его звонка была похожа на заводную куклу. Потом более или менее оправилась. Но она мне ничего не рассказывает.

— Ишь чего захотел! Будет она говорить о таких вещах со своим профессором!

— Мы с ней как раз обсуждали поездку в Селинсгроув и праздники, как вдруг позвонило это ничтожество.

— Габриель, а почему ты такой сердитый? Тебе-то что?

— Эта гнусь по имени Саймон сумела облапошить ее отца. И Том дал ему номер мобильника, которого нет в телефонных справочниках. Собственными отцовскими руками. Давай, парень, шантажируй мою дочку.

— Дерьмо в кубе, — сказала Рейчел.

— Вот-вот. У меня есть опасение, что Саймон так или иначе узнает о ее приезде в Селинсгроув и попробует заявиться к ним домой. Расскажи мне про него все, что знаешь. Я должен понимать, с кем мне в случае чего придется иметь дело. — (Сестра молчала.) — Рейчел! Я жду.

— А почему ты спрашиваешь у меня? Это прошлое Джулии. Спроси у нее.

— Повторяю тебе: она вообще не желает говорить об этом.

— Тебя это удивляет? Если ты по голосу понял, какая дрянь этот Саймон, мог бы догадаться, почему Джулия избегает говорить о нем. Одно его имя заставляет ее вздрагивать… Саймон — сын сенатора Джона Тэлбота.

Эту фамилию Габриель слышал не раз.

— Хотя бы расскажи, как они познакомились.

— Джулия встретила его на первом курсе университета. Он сумел ее очаровать. Я помню ее восторги, но мне уже тогда казалось, что это не более чем красивая маска, которую он нацепил на время. Потом Джулия уехала во Флоренцию, а после возвращения они очень скоро расстались. Джулия замкнулась. Тебя удивит, но мы не виделись с нею до самого моего приезда в Торонто. Эрон всегда ненавидел Саймона. Так что дружбы парами у нас не было.

— Рейчел, не надо обтекаемых фраз, — не выдержал Габриель. — Ты не ответила на мой вопрос. Что значит «красивая маска»? Саймон издевался над Джулией? Я хочу знать как. Это был телесный или эмоциональный садизм? Может, он изменял ей и потом хвастался этим?

— Честное слово, не знаю. У нас был разговор с Натали. Она тоже из Селинсгроува. Мы вместе учились в школе. В университете она была соседкой Джулии по комнате в общежитии… В общем, Саймон уже тогда любил манипулировать людьми. Он пытался сделать Джулию своей послушной марионеткой. Он поломал ей душу. Остальное можешь представить сам.

— Он что-то говорил насчет ее проблем. Якобы ей нужна профессиональная помощь.

— Габриель, этот парень — лживый ублюдок. Что ты ожидал услышать от него? — возмущенно произнесла Рейчел. — Самая большая проблема Джулии — это он. Если всерьез хочешь помочь Джулии, то не добавляй ей жизненных сложностей. Надеюсь, ты больше не пугаешь ее своими придирками? Она их вдоволь хлебнула с ним.

— У нас с Джулией прекрасные отношения.

— Как на снимках, которые я посылала тебе по электронной почте? — злорадно усмехнулась Рейчел.

— У нас вполне профессиональные отношения.

— Габриель, ты можешь дурачить кого угодно, но только не меня. Джулия мне звонила и сказала, что в субботу у нее было свидание. И вдруг, в ту же субботу, когда позвонил Саймон, ты каким-то образом оказался рядом. Скажи, ты виделся с Джулией после ее свидания или перед ним? Она что-то темнила.

— В четверг мы будем в Селинсгроуве. Я привезу Джулию, — неожиданно холодным тоном ответил Габриель.

— Отлично. Пусть объяснит своему отцу, что ей безопаснее остановиться у нас. Если Саймон и припрется в Селинсгроув, к нам он точно не сунется… Да, Габриель, спасибо тебе за все хлопоты с домом. Отец очень рад. Мы все рады, даже Скотт.

— Это немногое, что я смог сделать. Пока, Рейчел.

— Если только ты чем-нибудь обидишь Джулию, я тебя прикончу. Поддерживай ее, не давай ей закисать, но будь очень осторожен. Я не шучу: стоит ей захлопнуться, и ты уже не выманишь ее из раковины. Пока, братец.

— Пока, сестрица.

Разговор почему-то оставил неприятный осадок. Габриель отложил телефон и стал думать, как лучше выстроить семинар по Данте.

* * *

Конец семестра становился все ощутимее. Джулии было не продохнуть. Она начала писать диссертацию. Габриель предупредил своих аспирантов, в том числе и ее, что четвертого декабря он хочет видеть их обзоры по каждому из проведенных семинаров. Помимо этого, Джулия уже задумывалась над программой своей докторантуры.

Габриель помнил, как ей хотелось учиться в Гарварде, и рекомендовал заранее составить продуманную и тщательно аргументированную заявку. Но он не знал, что Джулия приходила в ужас от одной только мысли покинуть Торонтский университет и Габриеля. Втайне от него Джулия подготовила вторую заявку на учебу в Торонтском университете.

Габриель вплотную занимался аттестацией аспирантов и своей новой книгой. Он убедил Джулию, что в его квартире можно не только целоваться и спать, но и работать. Иногда они работали вместе: он — у себя в кабинете, а она — в столовой. Джулия добросовестно раскладывала на столе все свои записи. Однако, посидев пару часов за столом, она перемещалась в кресло у камина. Как ни странно, здесь ей думалось лучше, и она, покусывая карандаш, записывала в блокнот наиболее удачные мысли и идеи.