Инкуб
Шрифт:
– Но если вы поможете разрешить наше пари. Для нас будет же лучше. Это Мэдокс Мэдс.
Второй мужчина постарше, весь седой, показался ей привлекательным. Настолько, что подумалось, даже любопытно, не уже ли все иностранные юристы такие? Идиотская мысль, но именно она мешала сосредоточиться. А точнее, взгляд черноволосого Марса Блицкрига. Он смотрел на нее, без стеснения, прямо. Так что это заметила не только Венера, но и Курумканский с Алисой.
Джефри Смит тоже смотрел на Венеру, но с усмешкой, он собирался рассказать о сути пари, когда Курумканский вскинул руки вверх, перебив его.
–
Мужчины повернулись к Джефри, который смотрел на нее все с той же улыбкой, застывшей, ничего не значащей и вежливо-обходительной, а затем развел руки. Слегка усмехнулся, мол в следующий раз, моя дорогая.
– Я выбрал Андрея Ритмова, - сообщил он.
– Почему?
– У него нет в биографии негативных инцидентов, - произнес Мэдс.
Курумканский нахмурился и понял все без дальнейших слов. Покачал головой.
– Венера лучший мой хирург, думаю и в Забайкалье.
– Вы не поняли, мы сделали выбор, - с нажимом произнес Мэдс, и Курумканский всплеснул руками, взревел:
– В деле указано, ее вины нет.
Венера вышла за дверь, она больше ни на кого не смотрела и не слушала, прислонилась спиной к стене. В ее биографии и в самом деле был негативный случай. Она ощущала внутреннюю мешанину страха, позора и ужаса. Дикая смесь, в которой профессиональная гордость перевесила все остальное. Ей не смыть пятно позора. Не смыть, сколько бы жизней она не спасла, после. Люди судят не объективно, а субъективно, а в вопросах здоровья тем более.
Из палаты вышла Алиса. Остановилась, она взглядом разбирала Венеру с некоторым призрением. За последнее время Алиса расцвела. Прибавила в груди и как-то стала выглядеть женственнее. Дамское самолюбие напомнило о себе неприятным ощущением в груди.
– Думаю, ты заслужила, - заявила та не в силах скрыть триумфа и злорадства над давней соперницей.
Что с того, что выбрали не Венеру, любовнице муже и бывшей подруге? Выходит, они не просто соперницы. Она по-новому взглянула на нее, пока та слегка улыбнувшись, вздыхала:
– Боже, какие мужики. У наших баб в отделении слюни текут.
– К чему столько откровений?
Бывшая подруга не сказала ей за последние годы и двух десятков слов. А ведь когда-то были, не разлей вода.
– Передай Андрею, я не могу сегодня, - она бросила взгляд на дверь палаты.
– Передай сама.
– Это не мне сделали предложение и женились. Так что вы чаще видитесь.
Все происходило на глазах у Прасковьи Дмитриевны, которая забыла о своем желании сходить домой за ружьем, об усталости и о посетителях в Вип-палате. Вместо этого, разинув рот она впитывала подробности новой сплетни.
Эка новинка, любимица Курумканского увела у его дочери жениха. И кого? Такого талантливого и несчастного. Теперь они несчастные любовники. Ой-ёо-ёй! Адвокаты и Вип-больной тут же уступили в ее рейтинге новостей первую строчку и, она, спохватившись, старательно отвела взгляд от двух молодых женщин, сделала вид, что читает принесенные справки-пропуска.
Венера выпрямилась, с возмущением глядя на Алису. Офигеть, жена будет передавать послание от любовницы
мужу. Она что, совсем с катушек съехала. Как она себе такое представляет?– Он не мой любовник.
– И не мой. Я между прочим замуж выхожу. Он твой теперь. Навсегда!
Алиса таинственно повела бровью, повернулась и победным шагом пошла по своим делам. Оставив Венеру в удивлении смотреть ей вслед.
Глава 4
Спустя пять дней, ноги несли Венеру по липкому снегу к машине, и каким-то внутренним чутьем она поняла, что предчувствия не обманывают ее.
В клинике и раздевалке, казалось тихо. Где-то стайкой бродили интерны. Они пьют кофе и готовятся к сложному дежурству. Она сама была такой несколько лет назад. В двух-трех операционных ведутся срочные операции, две готовят для утра. Венера вошла в раздевалку и присела на скамейку, собираясь с мыслями и духом.
В тишине перед рассветом ее охватило чувство неуверенности, но уже другое. Профессиональное. Венера неосознанно растирала заживший кровоподтек. Дело было даже не в Андрее, которого она видела только на работе. А в том, что казалось, их отношения дошли до точки кипения. С момента назначения ведущим врачом рок-звезды, он все время срывался, никак не мог собраться и что хуже всего не объяснял причины и мотивы поведения. Догадаться можно было и так. У них с Алисой все плохо.
В раздевалку влетел Курумканский и окинув помещение сердитым взглядом, зло мотнул головой. Она поняла, вот оно. То, что тревожит и грызет ее с утра.
– Его нет, - сообщил он. – На звонки не отвечает.
Они планировали начать в девять утра.
Джефри Смит готов, проводились последние анализы и приготовления. А главного хирурга-трансплантолога не было на месте. Венера только моргнула.
– Нигде. Гребанный ублюдок. Собирайся, - скомандовал он ей, и вышел из раздевалки.
В следующую секунду, она уже была на ногах и едва поспевала за Курумканским, шагающим к выходу.
– Я так понимаю, дома не объявлялся?
– Нет.
Он вдруг остановился, резко повернулся к ней и выдохнул:
– Подумай, где он может быть, кроме Алисы. Где?
– Я не знаю, - Венера, растерянно хлопала глазами.
– Давно не ночевал дома?
– Дней пять, - она припоминала, что с того самого разговора на планерке, они виделись только на работе и выглядел он не важно. Растрёпанный, осунувшийся, небритый, он походил на человека, у которого великое горе.
Курумканский потер бритое лицо и закрыл глаза.
– Подумай, ты его жена, где он может быть? Где обычно, этот засранец заливает горе?
Венера пару секунд пыталась понять, о чем он, а затем кивнула.
– На выезде из города, шатры, где поют.
– Поехали.
И спустя десять минут, они ехали по Улан-Удэ, в направлении выезда на Байкал. Город в предрассветных сумерках отражал свет фонарей витринами, мигал неоновыми вывесками, позевывая темными окнами многоэтажек.
– Что происходит?
– Алиса замуж собралась, - ответил тот, после некоторой паузы. – Бросила твоего кабеля.
– За кого?
– Одного из этих. Адвокатов Смита.