Инквизиция

– Вот вы где! – раздался голос, когда я доедал свой второй апельсин. Оглянувшись, я увидел в дверях секретаря Сэганты. – Вице-король хочет видеть вас, как только вы закончите.

– Ладно, – откликнулся Лиас.

Что там еще стряслось? Я надеялся, что страшных новостей больше не будет. Количество арестов увеличилось: свыше двухсот человек уже сидели в храмовой тюрьме, ожидая суда за ересь. Некоторых их них сожгут, и всякий раз при мысли об этом мне становилось плохо. Стоит ли вера таких мучений? Жрецы почти всегда предлагают выход, но многие его не принимают. На этот раз, как в Лепидоре, будет хуже: инквизиторы дадут своим жертвам меньше шансов. И здесь они использовали пытки. Что было вопиющим противоречием с их собственными законами, не говоря уже о попрании многочисленных более ранних императорских указов, которые игнорировались как нынешним императором, так и инквизиторами.

Никто в здравом уме не хотел встретиться с пытками или костром. Поэтому арестованные сдавались под угрозами и называли новые имена, и все больше людей отправлялись в тюрьму. Рыбацкие флотилии не могли выйти в море, пока инквизиторы не убеждались, что в команде нет еретиков. И по-прежнему на горизонте не было никакой надежды, кроме старых (уже) слухов о фараоне.

Но сейчас речь шла не о фараоне, как мы обнаружили, придя в кабинет Сэганты. Он был роскошнее того кабинета, которым мы пользовались в его отсутствие, с высоким потолком и дорогими коврами на полу. Увы, слабое освещение его не красило. Стол вице-короля был ярким островком света посреди довольно темной и мрачной комнаты, и по приглашению Сэганты мы все поставили вокруг него свои стулья.

– Палатина и Катан, вам и всем остальным нужно уехать, – заявил он без предисловий, откидываясь на спинку простого кресла с подушками. Управление оккупированной страной из темного и неотапливаемого дворца брало свое, и на лице Сэганты появились морщины, которых раньше не было. Я все еще не имел понятия, почему он принял должность вице-короля. – Я впустил вас в город в качестве временной меры, но так не может продолжаться вечно. Обстановка обостряется, и вы – источник напряженности. Я не выгоняю вас, ни в коем случае, но здесь, во дворце, вы ничего не добьетесь, а вне его вам слишком опасно.

Мы с Палатиной беспокойно переглянулись. Никто из нас не хотел оставаться запертым во дворце, но покинуть остров, Равенну и всякую надежду найти «Эон» было еще хуже.

– Вижу, вы не рады.

– А мы не можем просто исчезнуть? – спросила Палатина. – Не надо никакой защиты, мы готовы действовать на свой страх и риск.

– Да, но что вы будете делать? Вы приехали сюда с планом вытеснить фараона.

– Наш приезд был частью плана МАУРИЗА вытеснить фараона, – поправил я его. – Я – пешка, помните?

– Ты пешка, Катан, но разве Палатина не принимала в этом активного участия? С политической точки зрения вы оба сумасброды, не лояльные ни к кому из заинтересованных лиц.

Не зная, что на самом деле думает обо мне Сэганта, я решил рискнуть и попытаться обратить его внимание на нечто другое. Но даже если это получится, не было гарантий, что это не обернется против меня самого.

– Неправда, – возразил я. Потом добавил, поколебавшись: – По отношению к нам обоим.

– Равенна. – Сэганта положил подбородок на кулак, глядя на меня испытующим взглядом. Я сказал ему правду, но не всю; я надеялся, этого хватит. Мы все согласились, что не стоит рассказывать вице-королю об «Эоне», потому что у нас нет уверенности, что он не призовет кэмбрессцев. – Ты знаешь, что она уехала потому, что не доверяет тебе?

Слышать это от Сэганты было горьким ударом, но я об этом уже знал.

– Равенна не доверяла мне из-за плана Мауриза.

«Потому что я Тар'конантур», – мысленно добавил я и спросил себя, найдется ли когда-нибудь способ это обойти.

– Считаешь, она передумает?

– А что меня ждет, кроме участи марионеточного иерарха? Я решил ехать с ними после того, как Равенна сбежала, когда их план стал казаться лучшим способом избавиться от Сферы. Какой шанс у них теперь?

– Если быть реалистом, то способа избавиться от Сферы нет, – тяжело сказал Сэганта. – Нет ни войск, ни защиты от ее магов, ни защиты от штормов. Да, я знаю, вам с Равенной удалось сотворить ту невероятную вещь в Лепидоре. Но вы действовали против одного мага и горстки сакри, на дружественной территории. Все, что может делать фараон, это прятаться в глубинке. Если она начнет убивать жрецов, будет больше арестов и судов.

Он был бы прав – если бы не «Эон». Сакри не являлись здесь решающим фактором. Они просто защищали инквизицию, пока она делала свою работу. А инквизиция держала весь остров в своей власти. Пойдут ли люди за Равенной, если даже упоминание о фараоне объявлено ересью?

– Если вы как-то отправите отсюда Мауриза, Телесту и их слуг, желательно обратно в Фетию, – вмешалась Палатина, – то все, что мы просим, – это возможность беспрепятственно выйти из дворца.

– Ваши друзья помогут им? – спросил вице-король Лиаса и Персею.

Те быстро переглянулись, затем кивнули.

– Если мы частично избавимся от маскировки Катана, все должно получиться. Оставим глаза, сделаем кожу темнее, он по-прежнему будет фетийцем, но не таким приметным.

– Я подумаю, – коротко сказал Сэганта, жестом отпуская нас. – Лиас и Персея, вы мне нужны – поможете почту разобрать.

– Каким образом, интересно знать, он собирается нас вытащить? – спросила Палатина, когда мы закрыли за собой дверь и отошли за пределы слышимости. – Инквизиторы обыскивают каждый уходящий корабль, даже рыбацкие лодки. Сэганта что-то затевает, это несомненно. Вчера он говорил, что мы останемся здесь еще на несколько недель, и это была тягостная перспектива. Теперь вдруг мы должны уехать, и особенно Мауриз и Телеста должны уехать. По поводу нас двоих он, кажется, не так переживает.

Я покачал головой.

– Вообще-то я бы с тобой согласился, но насчет нас он тоже темнит. Мы полезнее ему, чем Мауриз или Телеста. Как ты думаешь?

– Да, ты прав. – Мы вышли в главный двор с его поднимающейся колоннадой, теперь серой, потускневшей под проливным дождем, и побежали мимо трех дверей. Один из главных коридоров был закрыт из-за разбитого днем раньше светового люка, и люди трибуна занимались ремонтом. – Особенно полезен ты. Как иерарх ты слишком ценен, чтобы тебя отпускать, особенно для кэмбрессца. И ты единственный человек, к которому Равенна чувствует какую-то привязанность, поэтому Сэганта может использовать тебя в своей сделке с ней. Ты еще не перестал быть пешкой.

– Знаю. Но перестану. Чем дольше мы остаемся здесь, тем больше у нас шансов получить известие от Равенны.

– Прошло пять дней. Даже если завтра ты получишь от нее письмо, каждый обмен посланиями займет уйму времени.

Я улыбнулся Палатине и покачал головой. На этот раз я совершенно независимо ухитрился кое-что придумать.

– Когда придет ответ, я смогу его проследить.

– Магией? – нахмурилась Палатина.

– Некоего рода.

– А это не привлечет внимание магов Сферы?