Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы

— Их мало. Но они есть.

— Но ведь я не псих! Кристаллы — это сложно. Тут даже опытный маг не всегда справится, о них можно сколько угодно говорить… — Торговец замолчала, что-то припоминая. — Нет, этого быть не может.

— Чего? Что ты вспомнила? — спросил инквизитор.

— Ко мне ходил один в гости. Он писал летопись про ведьм. Говорил, что я самая великая ведьма и ему повезло, что он смог меня разыскать.

— Льстил значит, — сказала Лив.

— А ты бы вообще молчала! — вспылила Торговец. — Он хотел узнать о ведьмах и старинных заклинаниях.

— Этот человек заплатил тебе, чтобы ты научила его делать кристаллы? — спросил Демиан и было видно, что в альтруизм странного человека, который интересуется ведьмами, он нисколько не верит.

Торговец проткнула пирог большим кухонным ножом и недовольно оглядела библиотеку. Где-то вдалеке зазвенели кастрюли, и не будь она связана клятвой и ошейником, уже бы давно сбежала туда, готовить свой очередной шедевр.

— Заплатил, скажешь тоже, — недовольно проговорила она. — Подсунул мне вместо оплаты какую-то захудалую брошку. Сам ничего не знает, говорил только, что заплатят ему совсем скоро и очень много за его летопись, а пока аванс. Нет, вещица старинная, конечно…

— Покажите, — не дала договорить Лив.

Торговец открыла крохотную дверцу под столешницей и достала оттуда старую брошку в виде желтой извивающейся змеи. Украшение было не столько изысканным, сколько исторически ценным. Возможно, где-то на рынке за нее можно выручить неплохую сумму, если добавить душещипательную легенду о древнем роде и старинной реликвии. Демиан повертел брошку в руках и всем своим видом показал, что она не представляет для инквизиции никакого интереса. В отличие от Лив, на него не нахлынули воспоминания о старой доброй бабушке и ее безумном пророчестве, напугавшим внуков до заикания.

— Я могу ее взять с собой? — уточнила Лив. — Исключительно в целях расследования.

— Забирайте, — махнула рукой Торговец. — Это не золото, я проверяла. Какой-то дешевый сплав с двумя бессмысленными камнями. Но он всегда с таким восторгом говорил об этой безделушке, что я не могла отказать.

— Этот мужчина говорил, для чего ему нужны кристаллы? — спросил Демиан.

— Нет, — ответила Торговец. — Я же сказала, он никогда не говорил о кристаллах. Он хотел узнать обо мне о моем роде и ему нужно было несколько заклинаний.

— Меч Белого Огня? — уточнил Демиан.

— Да, — удивилась Торговец. — Вот недавно брал, прямо перед последним, но как ты догадался?

Отвечать инквизитор не стал. Он посмотрел на ведьму, перевел взгляд на Лив и в глазах его читался неподдельный азарт.

— Предпоследнее, значит?

— Месяц назад расспрашивал о нем. А несколько недель назад спросил о заклинании кровавого феникса.

— И ты рассказала?

— Это просто заклинания. Он не тот колдун, который сможет их повторить. Какой-то безумный ученый, полный псих. Но он восхищался ведьмами, искренне восхищался!

— Скорее только одной. Где он живет? — повысил голос Демиан.

— Я не знаю.

— Как он с тобой связывался?

— Он сам приходил. Очень внимательно меня слушал, интересовался жизнью, всегда слушал, всегда.

— И ты говорила?

— А как иначе? Я готовила ему пироги и рассказывала все, что знаю.

— Как его можно найти?

— Он сам… — начала Торговец, но взгляд ее застыл на окне, с другой стороны которого что-то происходило.

Она вскочила с кресла и подбежала, стараясь лучше рассмотреть.

— Вот же он! — прикрикнула она. — Да! Это он. Вот тот самый мужчина за которым гонится какой-то волк.

Не теряя ни секунды Лив и Демиан бросились к выходу. Пока удача была на их стороне, нельзя было упускать такой шанс.

Только у самого порога, когда Демиан уже выскочил на улицу, Лив почувствовала, как ее руку сжало в плотные тиски. Она обернулась. Лицо Торговца было прямо напротив, и столько боли, ненависти и обреченности читалось в ее взгляде, что Лив стало все понятно без слов.

— Завтра ты снимешь с меня ошейник, — прошипела Торговец. — Если не хочешь, чтобы я все рассказала Демиану, ты снимешь с меня эту проклятую штуку.

— Я не могу.

— Это я больше не могу стирать, убирать, гладить и печь эти мерзкие пироги. А вот ты сможешь. Завтра. И только посмей не явиться.

— Стой! — совсем рядом прокричал инквизитор. — Стой, тебе говорят, ничего тебе этот пес не сделает!

Последние слова он кричал уже на бегу. Лив тоже удалось вырваться из цепких рук ведьмы и почти догнать Демиана. Не будь на ней такого тяжелого платья, она бы смогла сделать это намного быстрее.

Бежал и сумасшедший ученый, подгоняемый Валеротом, и останавливаться не собирался. Инквизитора он узнал сразу, но поверить в его добрые намерения было еще труднее, чем не потерять кусок плоти в борьбе с огромной псиной. Под пристальные взгляды шарахающихся прохожих он завернул за угол и вписался прямиком в стену дома. Тупик. Он метнулся вправо, неуклюже задев старые ящики — там погоня. Метнулся влево — грозный оскал настоящего демонова пса.

— Уберите от меня эту тварь! — завопил он, не видя другого выхода, и взвел арбалет. — Я за себя не ручаюсь! Уберите эту тварь!

Слева донесся цокот копыт. Вне всяких сомнений, кто-то мчался в это тупик на лошади. Но кто этот кто-то? Обычный горожанин, защитник ученого или помощник инквизитора? Ни Лив, ни Демиан пока не могли видеть. Видно было только, как ученый сильнее сжимал арбалет и откровенно паниковал.

— Лив, прикажи Валероту отступить, — довольно громко сказал Демиан, чтобы несчастный загнанный в угол любитель ведьм тоже его услышал.

При этом он абсолютно не понимал, что же такого нашла в этом исхудавшем, помятом и испуганном человеке Торговец. В былые времена она отказывала высочайшим лицам на балах и приемах, не обращала внимания на ухаживание его друзей, с совершеннейшим безразличием относилась к официальным и неофициальным приглашениям, да и попросту плевать хотела на любые предложения руки, сердца и земель. А тут потеряла голову из-за какого-то недотепы, который просто ее слушал? Странно все это.

— Вал… Вал… Валерот! — прикрикнула Лив, задыхаясь не столько от быстрого бега, сколько из-за корсета. Попробовал бы инквизитор сам пробежать целый квартал, когда твои легкие сдавлены, никогда бы не снимал корсет с того дерева.

Валерот не стал слушать свою хозяйку. Вместо того, чтобы отойти от своей добычи, он так и оставался стоять на расстоянии нескольких шагов, продолжая рычать и злобно оскаливаться. Неожиданно инквизитор понял, что вовсе не удивляется тому, как в волшебном квартале оказался пес, которого даже в Сальмаир не брали, как в нем не вызывает никакого удивления и тот факт, что прекрасно обученное животное неожиданно имеет собственное мнение. Эти размышления он решил оставить на потом, а сейчас обратился к ученому: