Инквизиtor

– И тебе не болеть, боец! Бороду отрастил? Ничего, в отдел вернёшься, мигом сбреешь.

– Не планирую я, Пётр Сергеевич, возвращаться!
– Мирон снял мясо с огня, - Тарелку придержите?
– Куском чёрного хлеба сдвинул ряд мяса с шампура на тарелку.

– Что, Петь, не успел с дороги руки помыть, уже припахали тебя?
– Макар вышел из дома, направился к брату.
– В деревне оно так! Чуть зазевался, уже пашут на тебе.
– Поприветствовал тепло брата.

Вечер был в разгаре, мужчины за столом вспоминали, шутили, обсуждали планы. Телефон Апостола зазвонил. Спешно вытерев руку бумажной салфеткой, проскользил пальцем по поверхности сенсора.

– Игорь, я же тебе сказал, за песчаником. После «Зари» направо поворачивай!
– завершив разговор, извинился за то, что отвлёкся?

– Мы кого-то ещё ждём?
– знахарь вопрошающе посмотрел на брата.

– Макар, тут у меня дело агрономов одно зависло. Представляешь, месяц назад, некая гражданка пыталась вывезти из страны редкое семя.
– Апостол посмотрел на присутствующих.

– Что за семя? Вы теперь ещё и этим занимаетесь? Тарелок сколько принести ещё?
– хозяин дома засуетился.

– Две хватит! Не весь отдел едет.
– Пётр Сергеевич хитро улыбнулся, глядя на Мирона.

Чёрный ворон слетел с крыши бани, приземлившись на плечо Макара начал клянчить еду со стола, клацая клювом.

– Гарик!
– Егор похлопал себя по плечу.
– Иди, покормлю.

Ворон послушно сменил место расположения, выхватив из рук Егеря кусок шашлыка.

– Так, понятно! Ещё один член ОПГ раскрыт. Вы меня долго троллить собираетесь? Один с Гери и Фреки в белку играть потом со мной будут?

Мирон, чувствуя себя чужим на этом празднике жизни, обратился к Макару.

– Я за тарелками схожу!
– встал из-за стола, удалился в дом.

– Ну, а я тогда мясом займусь, - Егерь с вороном ушли к мангалу.

– А Мирон что, не в курсе, что ли, был этих ваших постановок?
– не поняв перепада настроения бывшего подчинённого, уточнил у брата.

– Нет!
– знахарь разлил по стопкам водку.
– Мы его не посвящали, он служил отделу преданно.

– Да, не хорошо, получилось как-то, под замес пустили парня.

– Оклемается, - грустно подытожил Макар, наблюдая через окно, как Мирон достаёт тарелки.

Через бревенчатый забор промелькнул свет фар.

– Пойду, встречу.
– Апостол, переступив через лавку, направился к воротам.

Мирон спускался по деревянной лестнице крыльца дома, наблюдая, как из темноты в свете фар во двор входит Пётр Сергеевич. Игоря он знал заочно, не приходилось пересекаться по службе, не особо радовало то, что сейчас мужчины начнут обсуждать рабочие моменты и звать обратно в отдел.

Отвлёкся на Берту, по привычке прыгающую у его ног. Пытаясь не разбить тарелки, сосредоточился на пути до стола. Краем глаза заметил, как фары машины потухли. Апостол с Игорем вошли в ворота. Следом за ними, робко вглядываясь в темноту двора, шла Анна. Мирон, почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулся. Волна эмоций накрыла его с головой, воскрешая в голове здравое восприятие цвета. Медленно поставил тарелки на стол. Аня подошла к Мирону сзади, обняв его, сжала кисти рук. На запястье девушки блеснул браслет с бирюзовой бусиной.

– Привет, бороду отрастил?
– как ни в чём не бывало, спросила она.

– Да, а ты?
– поворачиваясь лицом к Ане, улыбнулся Мирон.

Стесняясь публичных проявлений чувств, сели за стол рядом.

– Вот, теперь все в сборе!
– Пётр разлил по рюмкам водку мужчинам, - еле успели перехватить в порту беглянку. Гроза спасла, рейс задержали. Эх, молодёжь, глаз да глаз за вами!

– Ань, ты что пить будешь?
– Мирон обреченно заметил, что женских напитков на столе нет.

– Налей мне сок. Мне спиртное нельзя, - протягивая стакан, засмущалась девушка.

Мирон налил Ане сок. Знахарь посмотрел на Апостола, приподняв брови дважды. Апостол кивнул в ответ. Егерь, заметив на руке Анны браслет, улыбнулся. Неловкая тишина повисла за столом. Пётр поднял рюмку, понимая, что уже не может сдержаться, чтобы не рассказать присутствующим. На Анну надежды не было.

– Ну, так сказать, за агрономов и плод любви!
– выпил залпом.

– Да, Егор, поздравляю!
– поддержал тост Мирон.

– А его-то с чем?
– Апостол покачал головой, впервые в жизни поймав себя на мысли, насколько Мирон в делах любовных далёк от тонких намёков.

– Как с чем? Сына ждут с Еленой! Мы же за это пьём?
– Мирон пожал плечами, запихнув в рот четвертину сочного помидора.

Апостол поперхнулся. Аня потянула Мирона за шею, прошептав ему что-то на ухо. Тот со слезами на глазах повернулся на неё, от неожиданности пытаясь что-то сказать, прыснув семенами помидора ей в лицо.

– Я буду папой!
– прокричал Мирон. В округе залаяли собаки.

Гарик от неожиданности обгадил плечо Егеря. Громко каркнув, взмахнул крыльями, зацепив перьями, лицо насупившегося Апостола, взлетел на крышу бани.

Из кустов раздался громкий смех и треск ломающихся веток.

– Бежим!
– крикнул Один Велесу, взгромоздившись на призрачного медведя. Растворились в створах параллельной реальности.

– Один, что за вонища опять? Я же говорил тебе, не корми Бурого капустой!

– А ты не прижимайся ко мне! Отодвинься. Как думаешь, разберутся дальше сами?

– Разберутся! Леса спасли, демографию наладили, куда дальше?
– поинтересовался, поправив седую бороду.

– Есть у меня одна идейка!
– поворачивая голову медведя за уши вправо, всадник расправил плечи.

Игорь повел носом по воздуху:

– Что за запах, не пойму, очистные что ли рядом?

– Да нет, вроде! Так, просто, с поля повеяло, - наблюдая за полётом старых друзей, Макар загадочно улыбнулся. Вслед за медведем с двумя всадниками, на звёздном небе мелькнули тени волков-спутников.