Инквизиtor

На уроках он любил, когда она выходила к доске. В такие моменты можно было смотреть на Катю открыто, не скрывая интереса. Изучая каждую деталь, мимику, сомнения и волнения, белые колготки, сморщенные на коленках, шоколадного цвета платье. Она была лучом света в тёмном царстве реальности парня. Мирон полюбил праздники, одноклассница приходила нарядная, в кружевном фартуке и с пышными бантами. Три долгих года он любил девушку, играя роль друга. Перестал замечать проблемы дома, стал лучше учиться, мечтал поступить вместе с ней в институт.

В тот вечер Мирон и Катя готовились к выпускным экзаменам - занимались физикой. Мать Мирона ушла спать рано. Отчим пил на кухне в одиночестве. Катерина отлучилась в туалет. После того, как парень понял, что девушки долго нет, вышел из комнаты в поисках. Прошёл по тёмному коридору, через стекло двери увидел, как его одноклассница стоит рядом с отчимом. Руки Виктора сминали платье шоколадного цвета. Она не вырывалась, не кричала. Девушка плотно прижималась к его отчиму в поцелуе. Эмоции охватили парня, мрачной пеленой надвигаясь на восприятие мира. Сначала мать, теперь Катя. Осталась лишь девушка из снов. Мирон распахнул дверь кухни.

– Не отвлекаю? Я воды попить!
– остальное он помнит смутно.

До сих пор для себя Мирон так и не определил: подарком судьбы был военком, предложивший пойти служить в армию, или можно было иначе. Отчим написал заявление на нанесение тяжких телесных повреждений. Мать и Катерина Мирона не навестили в ИВС.

Выбор «зона или горячая точка», для Мирона был очевиден - лучше уйти в армию. Изменил в своём восприятии отношение к женщинам, как к чему-то чуждому и отталкивающему. Единственная женщина, не предавшая его за много лет - девушка из снов. Она приходила всегда, когда ему нужна была помощь. В моменты отчаяния, в дни заключения, и потом - на войне.

Мирон смотрел на свежую зеленеющую листву за окном клиники. Когда-то он дал себе слово, быть лучшим, чтобы никогда не вернуться в то прошлое, которое наполнило его мир тьмой. Апостол ясно дал понять: сотрудник не справился с задачей, есть тот, кто сделает это лучше. Кто может быть лучше Мирона? Женщина - вновь причина разрушения его планов.

Схема

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Вот тебе и радуга, как же достали нововведения!» - Апостол смотрел в окно, сидя на заднем сиденье автомобиля. В последнее время он часто ностальгировал. В молодости, когда решился перевестись в новый отдел, бывшие коллеги обсуждали за его спиной: «Зачем с хлебного места переходить туда, где фактически отсутствует определение правовой базы, устава или возможности срубить по – быстрому бабла». Его же, молодого, перспективного оперативника привлёк обещанный карьерный рост, секретность и доплаты. А самое главное - практически отсутствие контроля за его деятельностью, но лишь спустя много лет, Пётр осознал - это было предложение бесплатного сыра в мышеловке.

Сначала ему вывернули мозги набекрень матчастью, пытаясь создать практически новую личность в его оболочке. Апостол скептически посмеивался над методами и способами пробуждения у него сверхкачеств. Умопомрачение наступило после накачки до предела новым информационным полем - его вышвырнуло за грань реальности. Оперативник научился замечать в толпе людей, которые являлись целью работы их отдела. Миновал год стажировки, появилось представление, что же происходит в этой загадочной подложке реальности. Или на самом деле его прежняя реальность являлась скромной подложкой объективного мира, где существовали свои правила и законы.

По-новому открывались для него история, причины и следствия, когда-то загруженные в архив «глухари» вырисовывались очевидной линией ошибок в поимке. В том числе, закрытие дел по факту материальной заинтересованности со стороны сотрудников системы. После инициации, первое время, он горел рвением изменить мир в лучшую сторону, считая, что откровения даны только ему. Но чем глубже эта идея прорастала в его сознании, тем энергозатратней становились обыденные дела. Потом наступил период падения идеалов и жажда ловить, вычислять, скачивать и оставлять объекты личными ходячими ресурсами. Образовалась энергетическая пирамида, её он спокойно выстраивал в свободное от работы время, наслаждаясь приливом сил каждый раз, когда упивалсячьим-то потенциалом.

Сладкие были времена, за ночь из трёх ночных клубов была возможность собрать с десяток номеров телефонов объектов, рассказывая им сказки о любви. Девушки открыто шли навстречу улыбчивому холостому мужчине с квартирой в ЦАО и статусной, по тем временам, иномаркой. Только сам Пётр знал, что все эти блага материальные - служебные. Чем активней он накачивался до одури энергией ведьм, тем сильней его примагничивало к мыслям о необходимости создать свою схему обогащения. Начал он с нестандартного подхода - знакомств успешных предпринимателей с «талисманами» в лице наскучивших ему женщин. Личная база контактов Петра и возможность определять потенциальных жриц разных культов, на тот момент, были основным критерием отбора претенденток. Он гарантировал качество своих услуг сводника. Заказчики же его, не желая тратить своё время на кастинги и пробные отношения, отнеслись к предложению весьма заинтересованно. Тогда мужчина даже не представлял, как быстро разнесётся молва, процесс станет на поток. Деньги потекли рекой в его карманы. Но счастье длилось недолго, на него вышли сотрудники другого ведомства, намекнув, что пора делиться. Его версия о талисманах дошла до кругов, способных схлопнуть его, как надоедливую муху с его же кучи навоза, в котором он увлечённо ковырял лапками.

Апостол решил сбавить обороты, но было уже слишком поздно. Вопрос вербовки, как системы, вменили ему в обязательства, подразумевая штатное обеспечение представительницами клана «талисманов». Тут-то он и осознал - его поимели. Сами ведьмы «в шоколаде», никто их гонять не планировал. Напротив, лучшие рестораны и клубы, связи, возможности, подарки, путешествия. Постепенно определение элитарности обретало образ властительных дам, идущих по головам. Сам он стал рабом системы, которую думал, что взломал. Никто не отменял обязательные галки в отчётностях, однако, наличие новых подходящих девушек стало проблемой. Начались кастинги по деревням, посёлкам, поиски самородков. Это была его личная теневая сторона. Чёрный нал энергообмена. Сшитые белыми нитками дела, в которых фигурировали далёкие от темы женщины, вошли в норму. Хищницы росли, плаха ожидала жертв. Конкуренция и безжалостный отбор близились к апогею.

Отрезвляющим эффектом от транса собственных заблуждений для Апостола стала вечеринка, на которой к нему относились, как к придворному шуту. В ту ночь, он решил для себя, перестать делиться, обосновав это отсутствием новых лиц, и раскачать свой авторитет до такой степени, чтобы никто, никогда не смог подшучивать над ним или опускаться до панибратства. У него это получилось, но не сразу.

Иногда ему казалось, что он напоминает себе дилера, к которому в ломках стучат в окна и двери. Но больше всего, после того, как пелена спала с глаз, мужчину поразило то, в каком состоянии находился город. Грязный воздух, с оседающими на слизистой частицами пыли при вдохе, увядающие деревья, стаи ворон и мусор, гонимый ветром по тротуарам. Вокруг всё напоминало ему о предательстве своих принципов. Он был виноват в том, что занимался рекрутом неинициированных для постельных утех с пожирателями потенциала. Апостол истощал запас энергии ядра собственными руками, обменивая на купюры свои и чужие способности.

Хотелось сбежать, скрыться, спрятаться. Решительно принял бой с собой. В его пирамиде по-прежнему ввинчены были болты системы, в лице польстившихся на него женщин. Пётр запойно погрузился в изучение скрытых документов, выискивал записи и соединял воедино любую информацию о том, как выстроить своё, применяя знания на практике. Оставив в иллюзиях клубов и разврата тех, кого трясина затянула глубоко.

Он посещал мужские монастыри, отмывался. Возвращался. До рвоты лазил по тёмным подвалам и снова тащил ресурсы на свою базу. Отчасти, у него получилось: удалость найти единомышленников, кто старательно зачищал любую информацию открытого ящика Пандоры в памяти осведомлённых. Так у него появились в подчинении гипнологи, руководители: нет, не стоящие над ним, а те, которые водили руками и человек принимал транслируемые мысли за свои. Вдохновение захватывало его Дух идеей об абсолюте и Высшей власти, приходилось опять отмываться, чтобы не завершить свои дни с пометкой «мания величия», по указке, оставшихся с воспоминаниями, членов клуба.

Тогда было всё просто, но сейчас, когда вопрос перестал принадлежать замкнутому пространству и перешёл на международный уровень, появились контроль, наблюдатели, много новых терминов: «эмансипация, феминизация, сексизм, харасмент, чайлдфри». Старые методы изжили себя. Приходилось продумывать операции тщательно, каждое знакомство и возможность подхода к объектам. А самое главное, учитывать совместимость сотрудников с подопечными. Апостол всё чаще чувствовал себя свахой, не как в молодости: тогда он считал себя элитным сутенёром, а именно свахой, которая вычитывает личные дела сотрудников, изучает «Объекты» и сводит их в попытках лояльно решить вопрос обмена энергией на основе любовной зависимости дамы.