Innocent butterfly

– Конечно, - Ричардсон встает с кровати, начиная собирать вещи для принятия душа. – Я и так прошлый раз пропустила.

– Ах, ну да, - на губах Никки появляется хитрая улыбка. – Джастин помешал тогда тебе, точнее его губы, ласкающие твою шею, - она многозначительно дергает бровями.

– Замолчи немедленно и не смей даже вспоминать об этом, - Ева хватает первое попавшиеся полотенце и кидает в Джонс. Та, смеясь, ловко уклоняется.

– Все, я молчу, - она прикрывает рот рукой, пытаясь сдержать громкий смех.

Ева берет все нужные ей вещи и уходит в ванную комнату, плотно закрывая дверь.

***

Быстрыми шагами Ева пересекает коридоры, спеша на первый этаж, в которым будет проходить тренировка. Когда она заходит, многие уже разминаются около станка.

Ева быстро снимает с себя верхнюю одежду и начинает надевать пуанты.

Некоторые девушку здороваются с ней, проходя мимо. В ее группе все очень приветливы и всегда поддерживают друг друга, понимая, как бывает им всем тяжело.

– Привет, - девушка по имени Эшли садится рядом с ней на пол.

– Привет, - Ева слегка улыбается ей.

– Почему пропустила прошлую тренировку?

– Ну, - Ева на секунду запинается, - так получилось, скажем так.

Она надевает второй пуант, начинает двигать ногами, проверяя, удобно ли ей в них.

– Наверное, Никки придумала что-то такое, от чего ты не смогла отказаться. Я ведь знаю, какая она неугомонная.

– Что-то вроде того, - Ева смеется.

То, что она сказала почти правда. И не важно, что Никки виновата лишь в том, что сказала Джастину остаться в их комнате. Все равно в какой-то степени она виновата. Хотя Ева, кажется, была совсем не против, что он оказался там…

– Но, знаешь, Стефани была не очень рада тому, что ты не присутствовала, - Эшли сочувственно поджимает губы.

– Она была зла, не так ли? – Ева волнительно выдыхает.

– Да, - Эшли кивает, - она сказала, что если ты еще раз пропустишь тренировку, то она позвонит твоим родителям.

– Черт, - Ева злостно сжимает губы.

В балетном классе все замолкают, когда входит Стефани Хейли. Этой женщине чуть больше тридцати лет, но выглядит она едва ли на двадцать пять. У нее отличная подкаченная фигура, за которой она тщательно следит путем усиленных тренировок. На лице не единой морщинки, а голубые глаза светятся молодостью и счастьем. Она была бы очень красивой и милой женщиной, если бы не ее строгий характер.

Ева и Эшли быстро встают с пола и выстраиваются в линию с другими девушками около станка, берясь за него руками. Тела их мгновенно становятся напряженными, спины ровными.

Стефани медленно идет около девушек, поправляя осанки, заставляя выгнуться еще сильнее.

– Все подняли ноги вверх, - ее голос слишком грубоват для такого нежного лица.

Все девушки делают так, как она велит. Стефани тщательно смотрит на каждую, следя за тем, чтобы ни одна из них не сдвинулась ни на миллиметр, держа тело в одном положении.

Когда она доходит до Евы, то останавливается. На ее губах появляется легкое подобие довольной улыбки.

– Неужели, вы, мисс Ричардсон, смели почтить нас своим присутствием. Даже не верится, - она грубо усмехается.

Ева ничего не отвечает, продолжая держать тело в одном положении и смотря прямо перед собой.

Мышцы ее тела начинают болеть, ноги немного трястись, но она стойко держится, сильно закусывая нижнюю губу. Она уже привыкла к этой каждодневной боли, синякам на теле. Она привыкла терпеть из последних сил.

Стефани поворачивается к ней, скрещивая руки на груди. Она тщательно следит за каждой эмоцией на лице Евы. В какой-то степени ей даже нравится мучить всех этих девушек, заставляя ежедневно разбивать ноги в кровь.

– У тебя нет объяснения причины своего отсутствия?

– Нет, мисс Хейли, - голос Евы дрожит, как и все ее тело.

– Очень жаль, - Стефани качает головой, усмехаясь. – Ты же знаешь, что происходит с теми, кто прогуливает тренировки?

– Знаю, - Ричардсон еле заметно кивает головой.

– Вот и отлично, - Стефани отворачивает голову от нее с довольной улыбкой на лице. – Поменяли ногу, - она произносит это громче, чтобы это услышали все в классе.

Ева тяжело выдыхает и делает, как велит Стефани.

– Но если такое еще раз произойдет, - Хейли придвигается ближе к ее уху. – Я позвоню миссис Розалин и даже не предупрежу тебя об этом.

– Хорошо, мисс Хейли.

– Имей в виду, Ричардсон, я с тебя взгляда не буду отводить.

Стефани резко разворачивается и отходит от Евы. Та крепко зажмуривает глаза, сдерживая слезы, что так рвутся наружу из ее глаз. Ей боль, и это не сколько физическая боль, а эмоциональная. Она устала от всего этого. Ей хочется лечь и уснуть надолго, чтобы, когда она проснулось, всего этого не было рядом. Не было Стефани, других преподавателей, не было всех тех, кто постоянно указывает ей, что делать. Чтобы была только она и… Джастин. Наверное, только с ним она чувствует себя спокойно и в безопасности, но в тоже время он будоражит в ней самые страстные эмоции, пробуждая всю ее женственность, которая прячется глубоко внутри ее тела.

Но теперь Ева знает, что в сегодняшний вечер ей точно не удастся отдохнуть. Ее ждет станок и несколько часов усиленных истязаний своего тела. Она будет заниматься тогда, когда все уже уйдут из зала, чтобы отдохнуть и заняться своими делами. Но ей этого Стефани не даст сделать.

***

– Всем спасибо за сегодняшнее занятие, - Хейли улыбается девушкам, которые уже порядком измотаны. – Все можете быть свободны.

Девушки облегченно улыбаются ей в ответ и уходят в другую комнату, чтобы переодеться.

– Надеюсь, Ричардсон, ты не забыла, что остаешься здесь? – Стефани надевает кофту, довольно улыбаясь.

– Нет, не забыла, - Ева кивает, разминая конечности, которые уже очень сильно болят.

– Вот и отлично, - Стефани берет ключи от зала и подходит к Еве. – Когда закончишь, то закроешь дверь. Ключи можешь вернуть мне завтра, - она протягивает их Еве.

– А вы не останетесь со мной?

– Нет, у меня есть более важные дела, чем смотреть на то, как ты уныло пытаешься сделать что-нибудь стоящее, - уголки губ Стефани приподнимаются, она явно довольствуется своими слова, сказанными ранее.

– Конечно, я понимаю, - Ева кивает, больно закусывая свою нижнюю губу.

Она пытается делать вид, что не обращает внимание на слова Стефани, но ничего не может с собой поделать, потому что они ранят ее. Ей обидно слышать такое от того, кто тренирует ее. Стефани является для нее не просто учителем, а наставником, в какой-то степени даже мамой, потому что она учит и направляет ее. Даже, если это просто балет. Но Ева посвятила ему почти всю свою жизнь, всегда пытаясь достичь больших высот. Но она давно заметила, что не нравится Стефани, что она всегда старатель пытается задеть ее.