Инопланетяне и инопланетные общества. Руководство для писателя по созданию внеземных форм жизни

А как же запах? У кошек и других животных, которые пользуются им чаще, чем мы, он пронизывает все аспекты жизни — кошки приветствуют друг друга, обнюхивая, и оставляют запахи, чтобы пометить предметы и отдельных особей как своих. Точно так же кья используют глубокие вдохи носом в качестве вежливого приветствия, и многие из их речевых оборотов имеют отношение к запахам.

Таков эволюционный контекст кья. Продумывание его деталей и последствий дало ещё более яркую картину культуры кья и того, какова могла бы быть реакция её представителей на различные ситуации. Некоторые из этих деталей, вроде взаимно непонятного поведения людей и кья по отношению к личностям с нестандартным поведением, помогли создать сюжет «Скитальца».

Но обратите особое внимание, что на этапе создания культуры размышления в первую очередь обращались не к вопросу «Что происходит в «Скитальце»?», а скорее к вопросу «Кто такие кья, как они мыслят и живут, и как они стали такими?» Когда размышления успешно продвигаются в этом направлении, обычно рождается множество интересных идей, которым нет места в том сюжете, над которой вы работаете, но предполагающих другие сюжеты. Проблема «странников», которая изначально была движущей силой «Скитальца», достаточно хорошо раскрыта во второй истории «Вне закона» (“Outlaw”); но кья по-прежнему остаются источником новых сюжетов, основанных на некоторых других идеях, возникших в процессе их создания. Например, игра кья в тяникуль (см. также шестую главу) была упомянута в «Скитальце» лишь вскользь, однако стала главной темой повести «Спортивные хроники планеты Кья», написанной позднее.

На самом деле неудивительно, что именно кья, а не «странники», продолжают оставаться источником новых сюжетов. «Странники» слишком чужды людям, чтобы с ними можно было долго общаться; кья действительно «достаточно похожи... но просто достаточно иные».

Тримус

В цикле рассказов «Тримус» Дж. Дэвида Нордли читателю не ясно, что именно было первым — уникальная планета Тримус, преднамеренная попытка создать общество, в котором сосуществуют на равных три очень разных вида, или же сами виды. Всё это настолько тесно взаимосвязано и разработано с такой глубиной и тонкостью, что автор наверняка должен был начать работу с какого-то одного места в этом комплексе и изрядно проработать его, чтобы все составляющие сошлись воедино.

Так уж получилось, что я знаю, с чего всё началось и как развивалось, потому что мистер Нордли рассказал мне об этом и любезно позволил ознакомиться с некоторыми из его заметок. И ответ таков: ни с чего из вышеперечисленного. Как это часто бывает в писательской деятельности, хороший сюжет (или их серия) оказывается результатом не закономерного развития зародыша одной идеи, а столкновения и взаимодействия двух или более идей. (Урок писателям: всегда будьте начеку, когда две ваши идеи идут на сближение!)

На самом деле «Тримус» берёт своё начало в конференциях «Контакт» и информационных бюллетенях (см. раздел «Источники»), а также в размышлениях самого Нордли о возможности наличия разума у китов. Интересно, подумал он, каково это — быть разумным китом и быть загарпуненным?^[46] Он начал обдумывать возможность создания детективной истории с участием китоподобного инопланетянина, возможной жертвы удара гарпуном, но с необычным поворотом. А почему бы вместо старого клише о «монстре» и/или жертве, обнаруженной людьми, не позволить китоподобному инопланетянину быть детективом и авторитетной фигурой?

Авторитетной фигурой — но где? Параллельно другая часть разума Нордли работала над линией размышлений, которая казалась независимой: какими были бы условия на планете, которая фактически представляет собой находящийся в приливном захвате спутник коричневого карлика, вращающегося вокруг более крупной и «нормальной» звезды? (Это было бы необходимо, потому что сам по себе коричневый карлик не обладал бы достаточной светимостью для поддержания жизни.) В таком мире были бы три различных климатических зоны, которые могли бы поддерживать три вида жизни, каждый из которых держался бы в своей предпочтительной зоне, но мог бы наносить визиты к другим видам и взаимодействовать с ними на их родине. Так что у Нордли возникла идея провести эксперимент по сосуществованию — немного похожий на «Авалон» Андерсона, но ещё более масштабный.

Если астрономические параметры были верны, это дало возможность вывести на сцену людей, что помогло бы втянуть читателей-людей в историю. И поскольку мир Нордли, Тримус, предлагал три отличных друг от друга зоны, он мог бы в полной мере воспользоваться этим преимуществом, добавив к ним ещё и третий вид.

Тот факт, что одним из видов должны стать люди, накладывал некоторые ограничения на астрономический фон. Хорошо разбираясь в искусстве миростроения, Нордли разработал подробную картину Тримуса и солнечной системы, частью которой он является, подобрав параметры таким образом, чтобы одна часть Тримуса была пригодна для людей. Если вы прочтёте его работы (что я рекомендую), то вы легко узнаете в Ду’утии «китоподобных инопланетян» из исходной концепции, хотя они приобрели некоторые особенности, явно не похожие на китовые, вроде многократно разветвлённого языка, который служит универсальным манипулятором. Кроме того, они скорее земноводные существа, нежели строго водные. Нордли проработал большую часть их эволюционного и исторического контекста в мире, который сделает их подходящими к другим зонам Тримуса.

Также оставалась третья зона, которая благоприятна для расы летунов — клетиан. Чтобы понять клетиан, необходимо было аналогичным образом проработать их эволюционный контекст и природу планеты, с которой они происходят. В случае каждого из трёх видов создание целостной картины требовало внимания к таким аспектам их обществ, как размножение и язык.

В каждый вид входило несколько различных культурных групп, и те, кто поселился на Тримусе, как правило, делали для себя выбор в пользу определённой субкультуры. В случае Тримуса цель состояла в том, чтобы позволить каждому из видов сохранить собственную идентичность и отличительные признаки, сотрудничая при этом с другими видами в качестве частей единого общества. Чтобы это стало возможным, требовались такие вещи, как согласование системы измерений и языка, который могли бы использовать все три вида. В ходе работы над тем, чтобы это стало возможным, выбор автора следовал в определённых направлениях.

Например, язык Ду’утии немного похож на тот, который я придумал для «Пиноккио»: в нём используются широкий спектр звуков и ультразвуковые образы. Язык клетиан больше похож на некоторые человеческие языки. Их вокальный диапазон чуть уже, но сходен с человеческим, а языковая структура крайне символичная, тональная, ёмкая и потому выразительная. (Они также обладают способностью использовать свои крылья как звуковые отражатели, чтобы слушать звуки на очень больших расстояниях.) Все эти особенности согласуются с анатомией и эволюционным контекстом двух видов, но им было не обязательно быть в точности такими. Некоторые особенности были выбраны ради удобства чтения. Языковые навыки Ду’утии и клетиан включают в себя способность выговаривать слова на английском языке, который на Тримусе превратился в lingua franca, поскольку это единственный из трёх языков, которым пользуются все три вида.

Как и в случае с кья, исходной целью всей этой разработки предыстории было создание подходящей обстановки для одного сюжета. Но предыстория породила такое множество интересных побочных идей, что искушение использовать некоторые из них в других произведениях оказалось непреодолимым — особенно когда первое из них было принято читателями с энтузиазмом.

С ЧЕГО ВАМ СТОИЛО БЫ НАЧАТЬ?

Универсальной формулы для создания инопланетян и рассказа истории о них не существует. Фактически есть, видимо, два основных подхода, зависящих от того, к чему автор проявляет основной интерес — или, возможно, просто от того, какой из компонентов того или иного контекста пришёл ему в голову первым. Иногда процесс начинается с общей идеи сюжета, и для того, чтобы сделать его возможным, необходимо создать миры и живых существ. Иногда изначально задумывается мир или живое существо, и после этого нужно создать либо живых существ, чтобы они населили этот мир, либо воображаемый мир, который порождает этих существ и является их домом — и сюжет вырастает из их природы.

На практике, вероятно, развитие какой-либо реальной истории достаточно редко протекает строго, прямолинейно и незатейливо в соответствии с какой-то из этих схем. Многие авторы в одних случаях используют одну отправную точку, а в других — иную. Как только процесс начался, каждое решение, касающееся нового аспекта сюжета, скорее всего, приведёт к переосмыслению и видоизменению других аспектов, в которых, как вам казалось, вы уже добились ясности. Лучше всего не слишком прикипать душой к своему изначальному видению; иногда его единственная ценность заключается в инициировании хода мыслей, который в итоге ведёт в совершенно ином направлении. Вы не должны позволять процессу выйти из-под контроля, но должны оставаться открытыми для любых новых возможностей, которые сами подсказывают себя. Важен конечный результат: опубликованная история, которую увидят ваши читатели. Вы хотите, чтобы она была как можно лучше, поэтому любой метод, позволяющий добиться этого, будет правильным.