Иной мир. Компиляция

– Ты как, жирдяй, в норме? – перезарядив автомат, я начал раздавать подарки один за другим, но без энтузиазма, потому что экономлю патроны, которые скоро понадобятся для убийства паучихи.

– Оглушило. – Урхарер, покачиваясь, встал, схватил паука, свалившегося ему на голову, и прибил им другого паука. Вооружившись камнем, но не спеша его бросать, сказал: – У одной паучихи может быть сотни детёнышей, потому готовимся к худшему. Угрх, когда будет наверху, поможет. Как там у вас, людей, называется оружие, способное метать снаряды на большое расстояние?

– Артиллерия! От её помощи я бы не отказался, но в горах она бессильна, особенно в ущельях.

– Угрх будет артиллерией!

– Будет, будет! – крикнул я. – Если там, наверху, его никто не сожрёт. Без берсерков всё плохо, толстяк, нам бы хотя бы одного. Харрора!

– Готовь свои бомбы, человек! – Урхарер стал быстрым, камни полетели один за другим. – Я чувствую паучиху, она недовольна и решила покинуть гнездо. Большая, очень большая и очень злая!

Выругавшись, я полез в рюкзак. Бомбы, сука, доставать… Жаль, что у меня их нет. Бомбами Урхарер назвал подствольные гранаты, от которых вряд ли будет большой толк. Есть, конечно, одна интересная граната, но её использовать буду в последнюю очередь. Экономлю боекомплект, который и так уже до ужаса похудел, всего сутки путешествуем таким составом, а стычек уже было больше десяти. Когда уже эти горы закончатся? И закончатся ли вообще…

– Толстый, ты их тапком, тапком, чтоб не расслаблялись!

Пауки прекратили бешеное наступление. Всё ещё лезут, но без прежнего энтузиазма. Видимо, от мамки установку поумерить пыл получили, подмогу ждут и не сомневаются, что вскоре полакомятся свеженькой человечинкой и медвежатиной. Получив передышку, занимаюсь вооружением, собираю пустые магазины и отправляю их в рюкзак, не забывая пополнять разгрузку полными. Ещё подствольник нужно успеть боеприпасами обеспечить, вскоре в нём острая нужда возникнет.

Урхарер, который тоже занимается боекомплектом, собирает камни и складывает их в кучу, чтобы затем использовать как снаряды, спросил:

– Тапок, это что, какое-то оружие?

– Ага, именно оно, древнейшее оружие, самое эффективное из всего, что человек придумал для борьбы с насекомыми. Особенно это популярно в борьбе с тараканами, хоть те и выработали к нему иммунитет. Валят по щелям со скоростью света, если включить свет и показать им грозное оружие – тапок!

– Пауки не насекомые. – Урхарер попытался приподнять крупный валун, но не смог сдвинуть его с места и на сантиметр. Покачав головой, прорычал: – Тяжеловат, не по мне.

– Согласен с тобой, пауки не насекомые, но сути это не меняет, тапок против них тоже помогает. Тапок – суперуникальнейшая вещь, которой вооружить тебя бы не помешало. Нужен только особый, для великанов, и желательно из хорошей стали, а лучше из титана, чтобы поднять можно было.

– Я умею читать мысли, Никита, а ещё могу видеть образы, и теперь знаю, что такое тапок. Чем в борьбе с пауками может помочь домашняя обувь?

– Будь ваши насекомые такими же, как наши, он помог бы. Не подскажешь, что за чудо повлияло на уродов, что они стали такими большими и злыми? Наши, земные пауки, в своей массе безобидны. Есть, конечно, ядовитые, но первыми они не нападают, вот если потревожишь, тогда кусают. Не по размеру мы для них добыча, себе подобных едят, всяких мух, букашек-козявок.

– Земля – настоящий рай для разумных существ, почти ноль опасностей, особенно для нас, медведей. Тауран – ад, и выживать в нём нужно постоянно, потому что в ходе эволюции появилось множество разнообразных созданий, которые только и мечтают о том, чтобы полакомиться кем-то, кто сделан из мяса. Без вмешательства Основы тоже не обошлось, много экспериментов над флорой и фауной планеты они поставили и сильно видоизменили что первую, что вторую. Насекомые тоже эксперимент, который, к всеобщей радости, завис. Раньше, несколько миллионов лет назад, всё было хуже, но сейчас природа медленно, но верно делает откат и почти все насекомые мельчают. Генетические эксперименты прекращены давно, а те, что были удачными, закономерно стремятся вернуться в изначальное состояние. Пара-тройка миллионов лет, и большинство тварей неизбежно вымрет, а те, что не вымрут, видоизменятся. Когда-нибудь планета Тауран будет такой же, какой было до того, как на неё сел корабль Основы, но будет это не скоро.

– Вакши тоже эксперимент?

Спросив, я занялся отстрелом особо наглых паучков и за секунд пятнадцать продырявил четверых. Погрозив кулаком оставшимся, которые остановились и по которым сложно попасть из-за их выгодных позиций, опустил автомат и посмотрел на медведя. Тот, подтащив булдыган в килограммов триста весом, устало вздохнул и ответил:

– Да, вид вакши был экспериментом.

– Ага, верно, именно был, потому что кое-кто уничтожил всех ящеров. Вам, так понимаю, вообще пофиг, с кем воевать. Не результат интересен, а сам процесс. Последний вопрос, касающийся местных тварей: урлооки правда использовались берсерками как ездовые животные?

Давно, в другой жизни, нам с Боковым повезло убить тварь, зовущуюся урлооком. Именно повезло, потому что плана по её убийству мы не имели и все наши действия были импровизацией. Вспоминаешь те события и понимаешь, что всё могло быть иначе, сделай мы один неверный шаг.

– Использовались, но редко. Сахаши, или, по-вашему, урлоок, страшный зверь, и приручить его удавалось только самым выдающимся воинам, которыми могли быть только берсерки. Моя память хранит лишь несколько фрагментов, в которых фигурируют приручённые сахаши, которые подчинялись лишь своим хозяевам, а для остальных оставались смертельно опасными… Прости, человек, но я не могу рассказать тебе всего.

– Достаточно и того, что услышал, остальное сам додумаю. – Моё воображение без труда нарисовало урлоока, здоровенную зверюгу, в родственниках которой были как медведи, так и кошачьи. Этакая лютая смесь всех лучших качеств двух хищников, приправленная максимальной живучестью, лютой силой и поразительной скоростью. Чёрная смерть – вот как можно назвать урлоока, потому что если окажешь рядом с ним, то последнее, что увидишь перед забвением, будет промелькнувшая чернота. Садишь на зверюгу Харрора верхом и просто не можешь ни восхищаться. Хотел бы на это вживую посмотреть, да вряд ли когда-то удастся. Эх, размечтался…

Шагающий экскаватор вошёл в ущелье беззвучно, и мне тут же захотелось стать альпинистом экстра-класса. А ещё лучше будет обзавестись реактивным ранцем и взять резкий старт с приземлением где-то далеко, в безопасном месте, и чтобы там была охрана минимум из роты берсерков, всех как один похожих на Харрора.

Сравнивая паучиху с экскаватором, не промахнулся, такая же вальяжная, медлительная, осторожная. И такая же большая!

Перебирает ножками лениво, но неимоверно приближается, окружённая сотней с лишним детёнышей паучков. Зад паучихи красуется большой сферой-яйцом серого цвета с проступающими по всей поверхности бугристыми чёрными линиями. Уже хочется взорвать кокон, в котором ждут появления на свет много уродливых тварей, коими являются пауки. Неволей начинаю любить земных, абсолютно безобидных, паучков.

Сотни полторы в метрах до паучихи навскидку, отправляю в подарок гранату из подствольника и попадаю куда надо, в самую гущу паучат. Мамаша взрыва не почувствовала от слова совсем, хотя её наверняка угостило осколками. Несколько паучат остались лежать, и на них тут же накинулись голодные сородичи. Нормальная практика, поверженных съедают на месте, чтобы «добро» не пропадало попусту. И дались мы им? Пусть лучше себя жрут, а нас в покое оставят.

Оценив удобство позиции на небольшом уступе вертикальной сказы завала на высоте метров двенадцати-пятнадцати, я сказал: