Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.
Шрифт:
«Рядом с юртой будка стояла. А в ней было устройство,
поднимать воду из скважины, и движек. Туда и перебазируемся».
«Прямо в будке молотилку поставим?» - довольный, что
вопрос в принципе решен в его пользу, Дока руки потер от
удовольствия. Пришлось ему объяснить, что не все так
безоблачно:
«В будке мы ночью спать будем, когда похолодает. Если
кто и заглянет случайно – мы на охоте, отдыхаем в комфорте.
Никто и не удивится, сейчас многие по степи шастают. А
дробленку
там я когда-то задавал, с ВВ. Она получилась глубиной под три
метра, и длиной под десять. В ней молотилку установим, сверху
перекрытие сделаем – вокруг на старых скважинах труб буровых
брошенных навалом. Ну и замаскируем по возможности».
«Придется машину доставать», - Дока в голове уже
составлял план работ, - «на моем мотике много не навозишь».
«На нем завтра туда смотаемся, посмотрим все на месте»,
– это по принципу куй железо пока горячо.
Дока и тут со мной согласился:
«Тянуть нечего, до снега бы с дробленкой разделаться».
Решение мы приняли вовремя: на крыльце загремело,
Чапа завертел обрубком – идут его хорошие знакомые. И точно,
появился Паша, вслед за ним пропавший Владимир. Паша без
разговора поставил на стол бутылку, Владимир скромно (надо
же!) нашел для себя место на диване. Я молча полез в
холодильник за закуской, а Дока, оставшийся не у дел, решил
напомнить одному из гостей железное правило: где ночь
гуляешь, там утром и здоровье поправляешь:
«У вас в школьном коллективе мужиков нет? Не с кем
похмелиться?» - это он Владимиру, проигнорировавшему вчера
нашу компанию.
«Пропойцев таких, как геологи, точно нет», - нашелся
Владимир, - «И потребляют напитки благородные, а не самогонку
как вы!»
«Делать ее боятся, потому и не пьют», - Паша подал голос,
– «а принес бы с собой бутылку – вторую бы попросили!»
«А что, от благородных напитков голова не болит?» -
продолжил свое Дока.
«Может и болит, только я вчера свое дело сделал, и
больше очкариков видеть не хочу. Всю плешь за вечер переели,
интеллигенты хреновы!»
«Мог бы еще вчера от них сбежать», - втиснулся Паша, -
«мы то как всегда – отлично посидели!»
«Не получилось», - вздохнул Владимир, - «жена заставила
в школе праздник организовывать, целый день крутился с
закупками, в магазинах то пусто. Да и народ другой», - обреченно
махнул рукой, - «не наш точно. Каждый сам по себе, ни веселья,
ни радости», - и Доке персонально, - «Вчера б еще сбежал к вам,
да жена не пустила. Подрываю мол ее авторитет!»
Теперь его остальные пожалели: Паша головой покачал, я
тоже но с улыбкой: что хотел то и получил, а Дока даже
прискорбно вздохнул и предложил:
«Тогда давайте за стол. Хоть чуть вчерашнее
для него(Владимира) наверстаем!» - сказал полную ерунду, но все его
поняли и начали подбираться к столу, на котором все изыски
были представлены грубым жареным мясом и самопальной
самогонкой. Для присутствующих привычными и любимыми.
Как и обычно, часа два мы посидели. С разговорами по
жизни, но общего характера. Паша жаловался на дела в партии,
мол все, скоро конец и денег уже не платят. Владимир
возмущался своим положением в школе – из геолога
превратился в завхоза. Дока тоже что-то темнил о своих
заработках на ремонте частного транспорта. Я же по привычке
молчал, и придумывал, как бы поэтичней сообщить Владимиру,
что общее незаконное производство мы с Докой решили из
партии, вернее из погреба, перебазировать в другое место, где
работать ему в ночную смену будет невозможно. Как он на это
дело посмотрит, как отреагирует? В чем будет заключаться его
участие в нашем общем деле?
Наконец я набрался наглости и предложил «поправку
здоровья» кончать. Хватит, сидим уже третий час. Паше, как и
обычно, этого показалось мало, и он тут же предложил
желающим продолжение у себя в антисанитарии. Но
предложение принято не было: Доку я раньше успел
предупредить, что бы никуда не уходил, а Владимиру в
подходящий момент, когда Паша не мог меня видеть, состроил
зверскую рожу и показал жестом, что бы сразу же вернулся ко
мне. Компаньоны по незаконной деятельности поняли меня
отлично, и в итоге домой отправился только Паша, в недолгом
сопровождении школьным завхозом.
«Зачем Владимир тебе нужен?» - поинтересовался Дока,
как только парочка вышла за калитку бывшего огорода.
«Объяснишь ему, что производство мы перебазируем,
пока не поздно».
«Не, не», - начал тот открещиваться, - «ты у нас главный –
ты и объясняй!»
«Но в твоем присутствии, что бы Владимир понял: другого
варианта нет».
Дока покивал головой, повздыхал. И начал помогать мне
убирать стол. Владимир вернулся через десяток минут.
Заинтригованный, в ожидании новостей приятных. Пока я
рассказывал ему о трепаче Шарпане, о выступлении Паши на
вчерашней гулянке, на лице у него все ярче и ярче проявлялись
черты сожаления, возмущения и желания набить этому болтуну
морду. И когда я замолчал, задал вечный вопрос:
«Что делать будем?»
Когда я объяснил и это, возмутился окончательно:
«А я как? Обо мне вы подумали? Я же днем на работе! И
ездить в степь не на чем! И прав у меня нет!»
«Пехом можно», - подлил Дока масло в огонь, - «Всего то
двадцать пять км. туда, и столько же обратно!»