Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое.

врасплох, лишний раз подтвердив навыки хорошего охотника. Вот и

сейчас я медленно-медленно поднял голову над последним на

вершине камнем – пять сайгаков спокойно паслись метрах в

двадцати пяти. Как всегда, когда ты без ружья! А будь оно – этой

сайги вообще бы не встретил, или гуляла бы в километре, не ближе!

Думаете, что я сделал дальше? А осторожно спустился вниз,

сайгу не потревожив, и пошел через лощину к ограничивающей ее

другой дайке. И для себя отметил, что при необходимости добыть

пропитание, вдоль даек-гребней можно прогуляться с ружьем –

очень они к месту для охоты с подхода.

За вторым гребнем сайги не оказалось, я начал колотить

камни, где это было возможно, а заодно подумывать о нашем

будущем. Потому что цели и задачи, стоящие перед группой,

существенно изменились. Прежде всего, приезжавшее из города

начальство нашими делами не заинтересовалось, и толкаться дальше

втроем, когда все уже исхожено и нужно лишь последовательно

наращивать объемы вскрытия в основном на перспективном пятачке,

совсем необязательно. А пятачок, с «березитами» и «железной

шляпой», у Паши. К тому же он уверен, что золото есть, и горит

желанием до него добраться. Вот и пускай добирается, под

контролем моим, а не Владимира, не разделяющего некоторых

Пашиных убеждений.

Ну а «вестника космоса» пора убрать подальше. Ему кстати,

как и мне, тоже смотреть нечего. Кроме канав, которые сегодня

только выставит на местности.

Пока бегал по покрытой мелкой сухой травкой ровнятине, в

голове план дальнейшей работы определился окончательно. По нему

Паша не только остается на пятачке, но в его ведение передаются

площадки моя и Владимира – на них ему придется проследить за

сегодня заданными канавами. А оставшиеся не у дел возвращаются

на старые планшеты, с которых пришлось срочно сорваться.

О своем решении ребятам рассказал в камералке,

вернувшись с поля. И встретил полную поддержку – так один хотел

держаться от пятачка подальше, а другой – ковыряться на нем, и не

слышать постоянных нотаций, что там есть, а чего нет и быть не

может. Оставалось и главного геолога поставить в известность о

намеченной передислокации сил.

«Правильно решил», - поддержал Игорь Георгиевич, - «но за

Пашей присматривай, что бы не переусердствовал - в меру и дудок

БКМовских проходил, и канав – у вас сейчас не разведка, а всего

лишь оценочные работы».

«Буду контролировать», - согласился с замечанием, после

чего главный геолог улыбнулся:

«А проект по эксперименту как лежал в городе, так до сих

пор и лежит. И никаких разъяснений!» - махнул рукой, - «По

времени – пора площадку под выщелачивание строить, и Павел

Петрович на свой страх и риск к старому шурфу бульдозер

отправил, дорогу торить».

Я покачал головой, удивляясь безответственности некоторых

«ответственных» товарищей, но в душе все же надеялся, что это

всего лишь временные неувязки и партии повезет - появится

возможность самой зарабатывать денежки, в добавление к

государственному финансированию.

* * *

Возле дома нашелся Урал, конечно Докин, с устроившимся в

люльке Чапой. Приятель топтался в огороде - определял на вкус

качество экспроприированного овоща.

«К Михаилу едем, в милицию», - сообщил с удовольствием, -

«Я ему позвонить не успел, а он уже предложил встретиться!»

«Даже о мешке с тряпками не пришлось упоминать?» -

улыбнулся я напарнику, проявившему неожиданную храбрость. Хотя

она легко объяснялась – для опера у Доки есть серьезнейшие улики

по расследуемому делу.

«Мамой клянусь!» - перекрестился убежденный атеист, -

«Сам поговорить предложил!»

Что-то Михаил от нас хочет, это очевидно. Только вот что?

Не мог придумать, пока катили на Урале в Мирненскую милицию.

«Охраняй давай!» - приказал собачухе, и она осталась сидеть

в люльке. Мы же с Докой прошли в здание.

Опер встретил приветливо, и без лишнего трепа тут же

потребовал полного отчета за последние дни – так был уверен, что

мы не сидели сложа руки. Для начала я, как говорится, их умыл, то-

есть дал возможность напарнику продемонстрировать найденные в

долине мешок с одеждой, оставленные следы встречи трех человек

(три окурка), а затем и рассказать по порядку, как все это попало в

наши руки.

Михаил внимательно выслушал, похвалил обоих: «Молодцы,

ребятки», - поинтересовался и моим мнением: «Что обо всем

думаешь?»

Что думаю? А правильно угадал, что два преступника,

перескочившие железную дорогу с похищенными деньгами,

вернутся к областному шоссе. И если возле него переоделись, то с

намерением затеряться, вероятнее всего, среди отдыхающих на

озере. На турбазе, точнее. Поэтому в Придорожном Михаил их не

нашел, в направлении на Пионерный или Солнечный в нужное

время их никто не заметил, и место аварии, когда опер там

разбирался, на Мирный они не проскакивали. Насчет третьего

преступника, мотоциклиста, подходящих мыслей не было. Мог куда

угодно смотаться. И на турбазе побывать, и место аварии

проскочить, на Мирный – тогда Михаил должен был его видеть,

когда разбирался на месте аварии. Теоретически и похищенные

деньги мог с собой прихватить, только вряд ли ему их доверили - на

всех дорогах милиция и армейские патрули проверяли любой

транспорт. Больше за то, что деньги рядом с областным шоссе

спрятаны, и их поискать стоит.