Институт экстремальных проблем
Шрифт:
Олег, для порядка поворчав слегка на Медведева, остался очень доволен его состоянием, не столько физическим, хотя за такое короткое время произошли большие изменения в лучшую сторону, сколько моральным. Впервые за долгое время он увидел именно того Вадима, каким тот был года три назад, когда они познакомились, не раздраженного, не озлобленного, не подавленного своей беспомощностью, ушедшего в себя и безразличного к окружающему миру. Худяков заметил внимательный, а не рассеянный живой взгляд, жажду деятельности, врача обрадовали быстрые точные движения. Медведев просто кипел энергией, его неподвижность выглядела настолько неестественно, что воспринималась как неуклюжий розыгрыш.
Рисунки Вадима поразили Олега. Он знал, что Медведев рисует, но до сих
— Не ожидал такое увидеть! — Олег сдерживал дыхание, разглядывая рисунки. Они выглядели такими нежными, что, казалось, движение воздуха может повредить их. — И мастер, и модель… Нет слов!
Пять дней пролетели, как один. К моменту возвращения в клинику Вадим достаточно легко самостоятельно садился, мог с небольшой Светиной помощью перебраться с дивана на коляску и наоборот; гиря в его руках казалась пушинкой. Кленов, как и Олег, порадовался положительным сдвигам в состоянии Медведева, но опять назначил десятка полтора анализов и обследований.
— Вот соберем все, посмотрим на результаты, тогда и подумаем, — Евгений Петрович не дал определенного ответа на расспросы Вадима, не пора ли снять корсет и убрать из него инородные предметы. — Спешить пока не будем.
Медведев расстроенно вздохнул, а Кленов, заметив это, улыбнулся:
— Я подумал, что вас можно будет на каждые выходные отпускать домой, каникулы, я смотрю, пошли на пользу. Все-таки, как бы мы ни старались обустроить нашу клинику, больница всегда останется больницей с ее специфической атмосферой.
«Нашел-таки, чем подсластить пилюлю», — невесело подумал Вадим после ухода врача. Он надеялся, что сразу после каникул снимут титановые скобки и пластины, швы заживут и опять можно будет плавать и заниматься на тренажерах. То, что завотделением пообещал перевести его на достаточно свободный режим, тоже вызвало двойственное чувство. Конечно, здорово, что выходные можно будет проводить дома, со Светланой, и ей легче, потому что не нужно приезжать в клинику, но сколько мороки с его перевозкой! Главное препятствие – всего один лестничный пролет, двенадцать ступенек – без посторонней помощи не преодолеть. Перед Новым годом домой его отвезли Олег с Андреем, сегодня утром они же забрали из дома, а в праздники Сергей с Максимом таскали его по лестнице.
Вадим все это выложил Андрею, когда тот помогал ему одеться после осмотра врача.
— Я и один справлюсь, я сильный. Мне совсем не сложно в пятницу вечером отвезти тебя, а в понедельник утром забрать, — предложил он.
— Не дури! Как ты в одиночку собираешься меня по ступенькам поднимать? — Медведев скептически оглядел высокую тощую фигуру парня.
— Олег Михайлович смог же, — Андрей не собирался отказываться от своей идеи.
— Олег Михайлович сможет одной рукой меня, тебя и Светлану по лестнице с первого этажа на пятый разом унести и не заметит, — хмыкнул Вадим. — Кроме того, у тебя выходной может попасть и на пятницу, и на понедельник…
— Я бы приехал и в выходной, мне не сложно, — перебил его Рябов. — Светлана ведь приезжает.
— Слушай, уйди, не морочь мне голову! — рассердился Медведев. — Тебе лучше бы лишний час потратить на то, чтобы с ребенком позаниматься, а не меня по ступенькам кантовать.
Андрей ничего не ответил и ушел, а через полчаса принес направления на рентген и на определение плотности костной ткани.
— Я сам найду, где это, — Вадим отказался от предложения проводить его. — Принеси мне только историю болезни, не хочу на пост за ней ехать. И не обижайся, пожалуйста, на мои слова, — добавил он, увидев опечаленные глаза Рябова. — Когда мне будет нужна помощь, я тебя обязательно позову. Пойми, я хочу хоть
что-то делать сам, я устал от того, что за мной ходят, как за малым ребенком, твой Василий и то самостоятельнее.— Я все понимаю, — улыбнулся Андрей. — Ничего страшного.
— Давай-ка быстро прополощи мне кишки, я хочу со всем управиться до обеда.
Вадим, чувствуя свою вину перед парнем за сказанные недавно резкие слова, стоически перенес процедуру, которая всегда вызывала у него отвращение. Он только отвернулся и молча смотрел в окно все время, пока Андрей возился с ним, заставляя себя ни на что не обращать внимание.
У рентгеновского кабинета Медведев увидел Усова, подпиравшего стенку в ожидании момента, когда ему вынесут проявленный снимок. Спасатель кинулся к командиру и, обнимая, чуть не поднял его вместе с коляской.
— Теща мне поставила диагноз «остеохондроз» и погнала к врачу, а в поликлинике рентген не работает, пришлось идти сюда, — отвечая на вопрос Вадима, Антон недовольно дернул плечом и тут же скривился от боли. — Для того чтобы ходить по врачам, нужно иметь железное здоровье. Я к восьми утра в регистратуру пришел, а там народу, как в районной поликлинике. Оказывается, мы теперь оказываем платные услуги гражданам, сюда едут аж с нескольких областей, и все стоят в одной очереди. Дурдом!
— Что с тобой случилось? — Вадиму показалось, что Усов выглядит нездоровым.
— Не знаю, ерунда какая-то – полголовы болит уже почти две недели, и никакие таблетки толком не помогают. Юлька думает, что меня продуло, а теща говорит, что нечего на голове стоять. Какое там стоять, я ее даже повернуть не могу. Врач больничный предложила, но я отказался – буду ходить на физиотерапию в нашу поликлинику, да и Светлана, наверное, что-нибудь посоветует. — Антон постарался беспечно улыбнуться, но глаза у него остались больными. — Ты-то как, командир?
— Да вот, вернулся в клинику только сегодня и уже отправили в поход по кабинетам. Должны будут еще операцию сделать, чтобы вытащить из меня всю арматуру, но когда это произойдет – неизвестно. Так что, — Медведев усмехнулся, — у меня пока никаких новостей. Расскажи лучше, что у нас на работе.
— Димыч, ты бы зашел к нам, тебя ведь из клиники на прогулку отпускают. Есть кое-какие проблемы, а без твоего совета никак не можем решить, что лучше. Своими глазами все увидишь, как мы обустроились, да и ребятам хотелось бы пообщаться с тобой всем сразу, а не мелкими порциями, — Антон умоляюще смотрел на командира снизу вверх, он опустился на пол, чтобы Медведеву не нужно было задирать голову при разговоре. — Я тебе наш график передам со Светланой сегодня же, приходи в любой день.
— Мне за территорию клиники так просто выйти не дадут, — покачал головой Вадим, — правда, обещали отпускать на выходные домой. Может, когда выпишут разрешение, то как-нибудь в пятницу во второй половине дня доберусь до вас. Но не обещаю, — притормозил он Усова, который от радости готов был не то что вскочить, а встать на голову. — Тише, ты, чумной!
На них уже недовольно посматривали, а проходившая мимо врач сделала Антону замечание за то, что тот устроился на полу. Вадим показал ему на скамейку около стены.
— Сядь по-человечески и расскажи, как у тебя малыш растет.
Антон забыл о проблемах на работе и о своих болячках и начал подробно рассказывать, как Мишка спит, как ест, как смотрит на окружающих, как улыбается, насколько подрос за полтора месяца, сколько прибавил в весе. Медведев уже знал, что эти темы сейчас очень оживленно вместе с Усовым обсуждают Илья и Сергей. Томский делился своим собственным опытом почти четырнадцатилетней давности, а Илья, ждавший пополнения семейства со дня на день, задавал десятки вопросов и впитывал в себя любую информацию. Меньшиков тоже прислушивался к этим разговорам, но, в основном, молчал, что было на него совсем не похоже. Денис по-доброму посмеивался над ними, Петрович одобрительно взирал на остепенившуюся молодежь, и только Генка скептически фыркал и, как Кассандра, мрачно пророчествовал: «Посмотрим, что они потом будут говорить».