Институтка. Уроки страсти

– Что ты там забыл?

– Как ни странно, ничего, хоть и получил удар по голове, - демонстративно игнорируя удивление присутствующих, инквизитор провел рукой по волосам, чтобы нащупать шишку.

– Подожди… - Лайонель непроизвольно подался вперед.
– Ты хочешь сказать, что на тебя напали на территории посольства.

– Угу.

– А что ты вообще там делал?
– поинтересовалась Дезире, расправляя кружевные рукава пеньюара.
– Насколько я помню, это - территория другого государства.

– Я… - инквизитор осекся и внимательно посмотрел на Дезире, словно гадая, можно ли рассказывать все при ней.

– Рей, милый, я и так почти внештатный сотрудник твоего ведомства. Знанием больше, знанием меньше… - отмахнулась сводня.

– А если знание касается монархии?

– О, у королевы любовник?
– оживилась женщина.

– С чего ты решила?

Оба мужчины с удивлением уставились на хозяйку дома. Она закатила глаза:

– Это очевидно. Эта трагическая складка у губ, скорбный вид… Так выглядят только женщины, которые постоянно каются, чтобы сразу же согрешить снова. А с учетом, что она прибыла из Альмандии… логично предположить, что с любовником она встречалась именно на территории посольства.
– Она ослепительно улыбнулась замешательству слушателей.
– Итак, Рей, ты это видел?

– Что именно?

– Встречу двух возлюбленных.

– Увы, не успел. Как я уже упоминал, меня огрели по голове, - он машинально потер место удара и поморщился. Магия заживляла такие раны, но место еще фантомно ныло.

– Жаль. Тогда у тебя нет доказательств.

– Да. более того, я очнулся в спальне, рядом с Сесилией. А у ворот ждали газетчики.

Лайонель присвистнул, а Дезире скривилась:

– Грубая игра.

– Именно. Я ускользнул, но…

– Не дождавшись тебя у ворот посольства, газетчики вполне могут искать тебя по всем известным адресам, - подхватил Лайонель.

– Именно. Поэтому я пришел сюда.

– Почему не к этой твоей… как там ее?
– игнорируя хмурый взгляд инквизитора, заместитель щелкнул пальцами.
– Кажется, Гросс?

– Потому что эта милая институтка совершенно не умеет врать, - усмехнулась Дезире, томно выгибаясь. Пеньюар раскрылся, демонстрируя соблазнительные полукружия. Рейнард откинулся на спинку кресла и устало вздохнул:

– Извини, но сейчас я не в том состоянии, чтобы по достоинству оценить твои прелести, Дейзи.

– Жаль, потому что вчера вечером я столкнулась с тобой на крыльце этого дома. Ты не смог устоят перед моими прелестями, а я - перед очередным очередным сапфировым гарнитуром.

– Я пришлю его тебе.

– А я?
– с иронией поинтересовался Лайонель.
– Обо мне вы не забыли?

– Разумеется, забыли, как только я услышала про украшения!
– рассмеялась Дезире.
– извини, Ли…

– Женщины продажны.

– Именно.

– Ладно, - Лайонель зевнул и поднялся.
– Как я понимаю, сейчас я в этом доме лишний и мне лучше уйти.

– Только выходи через черный ход и не забудь заклинание для отвода глаз, - напутствовал его Рейнард.
– Да, и пришли мне одежду!

Заместитель скривился и вышел.

Дезире дождалась, когда хлопнет дверь и повернулась к Рейнарду, дремавшему в кресле.

– Ну а теперь, милый, ты сможешь сделать то,о чем мечтал последние несколько часов.

– Неужели помыться?

– И переодеться.

– Ты всегда умела угождать мужчинам.Как не хотелось заснуть прямо в кресле, пришлось встать и идти на второй этаж. мылся Рейнард с наслаждением и очень долго. после, закутаный в гостевой халат, он вернулся в гостиную, где уже был накрыт завтрак. Если горничная, сервировавшая стол, и заметила, что с утра мужчина оказался иным, чем был вечером, то ничего не сказала.

– Слуга привез твою одежду, - проинформировала Дезире. Одетая в утреннее платье нежно-лавандового цвета она казалось слишком цветущей, какой бывает женщина, проведшая ночь любви.

Глядя на нее Рейнард задумался, какие же на самом деле отношения связывают его заместителя и бывшую любовницу.

– Думаю, лучшее, что мы можем сделать - проехаться вместе до здания инквизиции. Я приказала запрячь экипаж, - Дезире скупо улыбнулась.

Герцог кивнул и неожиданно для самого себя произнес:

– Прости, что помешал.

– Пустяки. Ли все равно никогда не задерживается, - в голосе слышалась едва уловимая грусть.

Продолжать разговор на эту тему Рей не стал. молча позавтракав, он переоделся и вместе с Дезире сел в ландо.

Путь не занял много времени, и вскоре они подъезжали к зданию инквизиции. как и предполагал герцог, подступы к крыльцу заняли газетчики. при виде великого инквизитора рядом с известной сводней и бывшей актрисой они разочарованно загудели. кто-то махнул рукой и поспешил уйти сразу, несколько тех, кто помоложе, сунулись было с вопросом, как великий инквизитор провел эту ночь, получили вежливые уверения, что восхитительно и тоже поспешили ретироваться.

Герцог проводил их взглядом и повернулся к Дезире.

– Спасибо, я - твой должник.

– Не забудь прислать сапфиры, - рассмеялась она, подставляя губы для поцелуя. послушно исполнив ее немую просьбу, Рейнард выскочил из ландо, экипаж тронулся.

Герцог помахал вслед и только потом заметил знакомую темноволосую фигуру на другой стороне улицы.

– Амадин?
– он нахмурился и поманил ее рукой.

Девушка вспыхнула, но подчинилась. Подошла к инквизитору, гордо вздернув голову, словно собиралась на казнь.

– Что ты здесь делаешь?
– поинтересовался он.

– Жду тебя. Видимо зря.

– Пойдем, - не желая привлекать внимание зевак, он увлек девушку за собой. быстро поднялся по лестнице, кивнул ошарашенному Валентину и провел в кабинет, плотно закрыв дверь.
– Итак?

– Я… - она запнулась. Все слова, которые она так тщательно продумывала вылеткли из головы, а их место заняла ревность.
– Это же Дезире?

– Дезире?

– Та женщина в экипаже. Это у нее ты был всю ночь?

– Да, - впервые ему было противно врать любовнице.

– Ясно, - Амадин вдруг по-детски всхлипнула и сразу же прикусила губу, пытаясь сдержаться. Это почему-то задело.

– Насколько я помню, я не обещал хранить тебе верность.

– Действительно,- прошептала она.
– Свои обещания ты выполнил. И даже с лихвой.

Девушка достала из сумки и протянула ему свиток, в котором инквизитор узгал диплом Академии магии.

– Ты сдала все экстерном?

Амадин дернулась, как от удара и подняла на инквизитора огромные темные глаза, пытаясь прочесть на лице хоть какие-то отголоски чувств.