Институтка. Уроки страсти
Шрифт:
– Я,.. я собирался на воды… знаете, нервишки шалят…- директор наигранно улыбнулся.
– Неужели? Понимаю. Возможно из-за этого…- инквизитор эффектно щелкнул пальцами, вызывая видения. на самом деле он давно заготовил нужное плетение, и теперь активировал его.
Воздух заколыхался и сгустился, рождая образы: бледные дети, тянущие руки, словно прося о помощи. В углу сдавленно охнул Валентин.
Повинуясь жесту, видения двинулись вперед. Шаг еще… тонкие голоса:
– За что?
– Почему?
– Господин директор, Вейка…
В воздухе запахло нечистотами.
– Не надо, прошу!
–
– А кто?
– Я… я не знаю…
Еще один щелчок пальцами. силуэты детей раздвоились.
“Вейка, Вейка… - зашелестело вокруг.
– Он убил ее… убил…”
– Нет! Это не я!!! Слышите не я!!!
– Тогда кто?
– Инквизитор скрестил руки на груди, с отвращением глядя на всхлипывающего мужчину. Обрюзгший, в дорогом костюме и без галстука со слезами, струящимися по щекам он выглядел жалким.
– Сайлус! Магистр Сайлус!
– Вот как?
– Да. Это он… он пришел ко мне и предложил… Он придумал идею рпазвития дара у детей, и ее надо было опробовать…
– И вы согласились?
– Приюту нужны были деньги, а магистр располагал средствами…
– Неужели? И вы ни разу не поинтересовались, откуда он их брал?
– Конечно нет!
– Кляйн, казалось, раздулся от негодования.
– Зачем мне знать то, что не следует!
– Например, чтобы рассказать мне… Поверьте, это поможет…
– Но я не знаю. Он просто приносил деньги. Значительные суммы.
– Как часто?
– Раз в три-четыре месяца, - завуалированное обещание смягчить обвинение вкупе с видениями подействовало, и господин Кляйн охотно рассказывал все, что знал.
– Сколько?
– Всегда по-разному. но не меньше ста золотых.
– Это немного.
– Для вас - да. Но за один золотой можно накормить весь приют, за два - купить одаренного ребенка…
– Вы покупали детей?
– Постоянно, - директор вошел во вкус и с удовольствием делился с инквизитором.
– Вы не представляете, сколько в Сен-Кантене тех, кто желают избавиться от незаконных детей: горничные, кухарки, да и сами оплошавшие папаши, желающие спрятать результат измены.
– Вы знаете их имена?
– Нет. Они всегда отдавали детей через посредников.
Рейнард чувствовал, что все больше увязает в этом болоте. Все, что происходило было отвратительно, и самое отвратительное, что это происходило перед его носом.
– И что происходило дальше?
– Мы… Сайлус хотел попытаться развить магический дар детей.
– Каким образом?
– Всегда по-разному. Мы хотели разработать систему…
В углу хрустнуло перо. Рейнард бросил грозный взгляд на источник звука. Валентин смущенно пробормотал извинения и быстро достал новое.
– Мы действовали во во благо науки, - продолжал директор приюта.
– Неужели?
– процедил инквизитор.
– Вы знаете какой процент смертности при раскачке дара в раннем возрасте?
– Между прочим никто не знает точно, а мы собирали статистику и можем сказать…
– Статистику?
– Рей чувствовал как гнев почти вырывается из-под контроля.
– Это дети!!!
Директор пожал плечами:
– И что с
того? Что их ждало в жизни? Отбросы общества, от которых отказались собственные родители. Будущие шлюхи и преступники. Слабосилки, едва способные зажечь свечу. Рано или поздно они все равно бы попались и были бы лишены дара. А мы делали из них магов, достойных академии.– Вы их убивали.
– Это допустимые потери, чтобы в будущем страна получила будущих сильных магов, - с жаром возразил директор.
– Допустимые потери?
Глаза заволокло кровавым туманом.
– Монсеньор, монсеньор… - донеслось сквозь алую пелену. рейнард опомнился и обнаружил себя сжимающим горло директора приюта. Тот хрипел, глаза закатились и он вот-вот готов был потерять сознание. Инквизитор разжал руки, арестованный рухнул на пол. На дряблой шее проступали алые пятна.
– Допустимые потери, - повторил Рейнард, доставая платок и вытирая пальцы, словно они были испачканы чем-то.
– Вы не понимаете, - продолжил директор тяжело дыша.
– Все это - малая плата за то, что могло произойти.
– Но не произошло.
– Не скажите, - запротестовал директор..
– Смертность на начальном этапе обучения стала меньше, дар развивался. Да, потом приходилось лишать детей этого дара…
– Вы лишали их жизни.
– Это все - на благо науки!
Герцог л’Армори не сводил с него тяжелого взгляда. Фанатик, истинно верующий в то, что творит - что может быть страшнее?
Молчание затягивалось. Директор приюта, хоть и дышал тяжело, но выглядел гораздо бодрее. Он был уверен, что мотивы полностью его оправдывают.
– Так что если вы хотите, ваша светлость, эти исследования можно продолжить.
Инквизитор дернулся, как от удара. перед глазами снова всплыло захоронение, детские тела, тускло освещаемые светом луны и факелами жандармов.
– А магистр Сайлус?
– поинтересовался он внезапно охрипшим голосом. Прокашлялся и продолжил.
– Он мертв, да вы и сами знаете. Кстати, вы же наверняка смотрели его бумаги. Там должны быть его методики и описания… - оживился господин Кляйн.
– Подумайте, ваша светлость, что можно сделать, имея ваши полномочия…
– Замолчите, - рявкнул Рейнард, не выдержав.
– Андреас Кляйн. Вы обвиняетесь в заговоре против короны, массовом убийстве детей и убийстве магистра Сайлуса. Вам грозит повешение, так что хорошо подумайте, что сказать, чтобы смягчить приговор.
– Я не убивал!
– возмутился директор.
– Вы только что признались, что способствовали этому. и даже призывали меня способствовать вам…
– Я предлагал вам научный эксперимент! Я не убийца!
– Нет. Вы гораздо хуже. Валентин, вы закончили?
– Да, монсеньор, - судя по голосу, секретарь тоже находился под впечатлением от услышанного.
– Пойдемте.
– Ваша светлость, подождите!
– директор приюта кинулся наперерез инквизитору.
– Вы не можете отрицать пользу…
Герцог отшвырнул его с такой силой, что тот ударился о стену, и не говоря ни слова, вышел.
Глава 42
Заместители ждали в приемной. Оба. Негромко переговариваясь, они сразу же замолчали при виде входящих.