Интендант его Драконьего Превосходительства

– Тогда оставайся. Надеюсь, пяти минут тебе хватит, чтобы решить свои вопросы.

Мартель неуверенно повел плечом. Смущенно опустил глаза, переступил с ноги на ногу. Его щеки слегка порозовели.

Ардаширу вдруг тоже стало неловко. Так, будто он никогда в жизни не пользовался общим отхожим местом на десяток лиц.

– Жду на прежнем месте!
– прервал он затянувшееся молчание и покинул помещение.

За его спиной звякнула защелка.

На этот раз Мартель и правда справился быстрее. Правда, в пять минут не уложился, но зато явился повеселевшим, с влажным после умывания лицом и задором во взгляде.

– Готов к труду и обороне!
– доложил он.

Ардашир тут же вспомнил, как непочтительно лежал перед ним Мартель во время побудки, и ехидно приказал:

– Десять отжиманий!

– За что?!
– задор в глазах мальчишки сменился недоумением пополам с возмущением.

– Чтобы вставал по команде «подъем», а еще когда к тебе старшие по положению обращаются! Или ты привык нежиться в койке, как избалованная делеса?

– Ну вы и… - Мартель надулся, однако начал закатывать рукава своей слишком просторной в плечах курточки.

– Кто я? Ну, говори!
– Ардашир недобро прищурился.

Мальчишка, видимо, сообразил, что нарывается на новый десяток отжиманий или на очередное обещание порки, и вовремя прикусил свой не в меру длинный и болтливый язык.

– Самый справедливый, самый строгий и самый … самый… - похоже, на этом фантазия у Мартеля закончилась.
– Командир.

– Упал! Отжался!
– Лести генерал не терпел ни в каких проявлениях, а потому снова вскипел.

Какой же он хитрый, этот Мартель! Пытается, значит, к нему, Ардаширу, с помощью хвалебных слов подход найти. Не пройдет у него этот номер! Форуги на сладкие слова не ведутся!

– Раз! Два! Три!
– начал считать истинный, одновременно хлопая ладонью по перилам рядом с хвостом Теля. Дракончик от каждого такого хлопка чуть вздрагивал крылышками, но сдвинуться с места и убраться подальше не смел.

Мартель первые пять отжиманий выполнил бодро. На шестом разе дело пошло медленнее. Хилые лапки мальчишки начали подрагивать. На лбу у него выступила испарина.

– Если… я каждый раз… отжиматься буду, - бормотал найденыш, задыхаясь, - у меня плечи скоро станут… как у чемпиона мире по гребле…

– По… чему?
– Ардашир даже считать забыл.

Он последнее слово вообще плохо расслышал. Слишком уж запыхался Мартель, звуки произносил нечетко, некоторые и вовсе проглатывал.

…А у Ардашира в воображении вдруг всплыла картинка, как повзрослевший, раздавшийся в плечах найденыш участвует в неприличных соревнованиях и отжимается не над ковриком, а над…

Мартель, его Мартель будет заниматься непотребством, да еще с какой-то чужой, неизвестной Ардаширу легкодоступной девицей?!

Ой!

В груди у генерала вдруг стало невыносимо горячо, под кожей разлился огонь, пальцы скрючились, грозя превратиться в драконьи когти.

Он рванул к ближайшему окну, выбежал через него во двор, обратился драконом и метнулся в небо. Промчался над рощей астрагалов, оказался над озером, выдохнул в воду струю огня, отчего поверхность ее вскипела, пыхнула паром.

Жжение под шкурой черного дракона ослабло. Пламя в груди тоже улеглось. Ардашир сделал круг над озером, нырнул в его по-прежнему прохладные глубины. Потом всплыл уже человеком, лег на воду и, наконец, смог спросить себя: и что это с ним такое было?

10. Бегство

– И что это было?
– Я упала носом в пол. Перекатилась на спину и уставилась в потолок, будто ждала от него ответа.

Вместо потолка ответил Тель, о котором, признаться, я слегка подзабыла. Зато он обо мне не забывал ни на миг.

– Не знаю, что ты там такое ляпнула, но его превосходительство пришел в неистовство. Может, попробуешь иногда помалкивать, Мартелла? Хотя бы когда от пола отжимаешься?
– набросился на меня с критикой этот слишком умный ящер.

– Да-да. Сначала молчать, потом - глаз от пола не поднимать, а там моргнуть не успеешь, как рабский ошейник на плечах окажется. Нет уж! Или генерал позволит мне иметь собственное мнение и озвучивать его, или мне с Ардаширом не по пути!
– Я отдышалась, села. Начала массировать ноющие от непривычных нагрузок бицепсы.

Тель фыркнул осуждающе, раздраженно махнул хвостом и нашел новый повод для наезда.

– Если будешь спать, не запираясь и голой до пояса, его превосходительство быстро обнаружит, что ты не та, за кого себя выдаешь!

– И как он поступит, если узнает, что я не парень?
– Надо признать, тут мой дракончик был прав. Я непозволительно расслабилась после целительского сеанса и едва не попалась.
– Может, отстанет от меня с этими своими отжиманиями?

Тель спорхнул со своего насеста, сел у моих ног, которые я скрестила по-турецки, заглянул проникновенно снизу вверх мне в лицо.

– Ты не понимаешь, Мартелла. Наверное, у вас в мире все по-своему, а у нас незамужние девушки живут или с родителями, или с опекунами, пока не выйдут замуж.

– Да уж догадалась!
– Теперь пришла моя очередь фыркать.
– Женщины у вас - невольницы бесправные. За них все мужчины решают…

– Не так! Неправильно ты догадалась! Жена - самое ценное, что есть в жизни истинного дракона. Его сокровище! И этому сокровищу очень многое позволено! Впрочем, как и женам делесов. Но пока дева не замужем - она вроде как не совсем взрослая, и отношение к ней почти как к ребенку.

Мило, ничего не скажешь. Плевать на возраст, плевать на интеллект и опыт. Главное, чтобы при мужике была. Очень знакомо! В этом смысле наше общество от местного не сильно далеко ушло, если честно. Впрочем, что это я разворчалась? Сама ведь никогда яростной сторонницей феминизма себя не считала… Просто с семьей и с детьми в земной жизни как-то не сложилось.

– Ладно-ладно! Допустим, не так плохо живется вашим женщинам, как мне сразу подумалось, - я примирительно улыбнулась Телю.
– Но что со мной сделает генерал, если узнает, что я - девушка? Вернет родителям и заставит выйти замуж за того, кого они для меня выбрали?

– Вернет? Да, скорее всего, - повесил голову дракончик.
– Вряд ли его превосходительство станет вникать в дела чужого семейства. Не принято у нас такое.

– А бить девицу, которой выбранный жених не нравится - принято?!
– снова вскипела я.
– Неужели нет такого закона, чтобы женихи и невесты сами друг друга выбирали? По любви, а не потому что родители дела вести не умеют?