Интендант его Драконьего Превосходительства

Дракончик, который до сих пор сидел на полу и старательно притворялся, что его здесь нет, робко приподнял крылышки, свел их перед собой, словно в молитвенном порыве, и со скорбью в голосе ответил:

– Разрешите доложить, ваше превосходительство. Болел Мартель недавно. Три дня в бреду, в горячке лежал. Может, тогда память его и повредилась.

Я выслушала скорбные признания Теля с недоумением. Вот интересно: Мартелла и правда болела, или мой дракончик - прирожденный врунишка?

Как бы то ни было, но генерал Ардашир ему поверил. Покачал головой. Вздохнул душераздирающе.

– Ничего сложного Мартель. Повторяй за мной.

С убийственной серьезностью он протянул левую руку мне, а ладонь правой приложил к сердцу. Мне пришлось сделать то же самое.

– Взываю к тебе, великая Драконица-прародительница… - начал Ардашир, и по нашим встретившимся ладоням побежал ток.
– Подтверди слово мое своим всеведением…

– Ой!
– я поспешно отдернула руку, поскольку вспомнила, как позаимствовала у братца Мартеллы кучу одежды, и вдруг подумала, что местное божество вполне может засчитать это как кражу!

Ардашир замер. Глаза его начали сужаться, ноздри затрепетали, предвещая новую бурю негодования.

Похоже, придется каяться! Но не во всем…

11. Повышение

Не дожидаясь, когда Ардашир выскажется, я поспешно затараторила:

– Понимаете, ваше превосходительство, я у старшего брата одежду… позаимствовал. И ботинки. Мне не в чем из дома выйти было, а ему как наследнику родители много такого купили, чего он носить не хочет. Но я верну! Потом…

– Вернешь… - с сомнением повторил генерал. Но видно было, что за такое воровство он меня строго судить не готов.
– Ладно. Для одежек твоих - кстати, и правда дешевых - сделаем исключение. Давай руку.

Мы снова встали друг против друга, соединив левые ладони и прижав правые каждый к своей груди напротив сердца. Оно и у экти, и у делесов оказалось слева, как и у земных людей.

– Взываю к тебе, великая драконица-прародительница, - опять завел свою песню генерал, - подтверди слово мое своим всеведением…

Я послушно повторяла за ним клятву. Когда магический ток побежал по моей коже, снова слегка вздрогнула: все-таки очень уж это непривычно, когда неведомая сила на твои слова откликается.

– Клянусь, что не брал чужого, кроме нескольких вещей брата…

– Клянусь!
– над нашими сомкнутыми ладонями вспыхнула золотистая искорка.

– Клянусь, что не портил чужого имущества…

– Клянусь!
– в воздухе зажглась вторая искорка.

– Клянусь, что не вымогал денег у селян…

– Клянусь!
– третья.

– Клянусь, что не сбегу от генерала…

– Клянусь… Ой! Что?!

Я попыталась прикусить язык, но было поздно. Четвертая искорка вспыхнула так же ярко и уверенно, как первые три. Вот уж воистину: слово - не воробей. Вылетело - не вернешь!

– Вы-ы-ы!
– взвыла я. Оторвала свою ладонь от ладони генерала. Искры засияли еще ярче и впились острыми иголками в подушечки моих пальцев - всех, кроме большого. Я затрясла рукой, морщась от боли, и договорила со стоном.

– Это… это нечестно!

Перводраконица клятву признала, и теперь мне предстояло как-то с этим жить.

– Небольшая военная хитрость, - усмехнулся генерал. Глаза его загорелись торжеством.
– Не сажать же тебя на поводок, Мартель, а натура у тебя неугомонная.

– Да зачем я вам?!
– мне ужасно хотелось расцарапать это самодовольное лицо с орлиным носом и сросшимися бровями, но момент был упущен. Чертовы искры!
– Или никто, кроме двух отставных вояк, вашему превосходительству служить не желает?

– Марти-и-и!..
– испуганный писк моего дракончика заставил осознать, что я снова ляпнула лишнего.

Самодовольная улыбка сползла с красивого лица Ардашира. Брови сошлись над переносицей. Ноздри породистого носа затрепетали.

– За честь служить моим адъютантом борются лучшие кадеты имперского военного училища!
– надменно процедил истинный.
– А ты… ты у меня чистильщиком обуви будешь!

– У вас так много обуви?
– почти шепотом, но все же возразила я.

Ардашир открыл рот. Закрыл. Потряс головой.

– Какое это имеет значение?
– спросил с недоумением.

Я тут же пустилась в объяснения.

– Вот смотрите, ваше превосходительство. Если вы наймете меня личным чистильщиком обуви, то вам придется меня одевать, обувать, кормить, возить с собой повсюду. Столько расходов! И чего все ради? Чтобы три-четыре пары сапог в порядке содержать?

Есть! Ардашир задумался, даже глаза к потолку поднял, вероятно, прикидывая, сколько пар обуви у него имеется, и окупятся ли мои услуги… Задумался - и забыл, как только что обижался и гневался на мои неосторожные слова.

– Ладно. Придется тебе еще-что-нибудь доверить, помимо обуви, - наконец, признал он. Отпускать меня на волю противный драконище явно не собирался!
– Идем-ка, проверим, так ли хорош твой почерк, как Тель нахваливал. Может, писцом своим тебя назначу.

– В смысле, писарем?
– уточнила я.

Писец меня и без того догнал и отпускать не собирался, как и слишком хваткий генерал.

– Генерал сказал - писец, значит - писец, - его превосходительство ухмыльнулся, положил мне на плечо свою железную длань и повлек меня в сторону, противоположную той, где располагались его покои.

Там, в паре шагов за поворотом, обнаружилась солидная такая дверь с резьбой. Она вела в библиотеку, которую хозяин дома, судя по всему, совмещал с рабочим кабинетом.

Во всяком случае, помимо заполненных толстыми фолиантами стеллажей, тут имелся массивный письменный стол, пара кресел по обе стороны от окна, и светильник под абажуром на высокой ножке. Как там его…. Торшер. Правда, тут он наверняка как-то иначе называется, но в этот момент меня беспокоило другое: справлюсь ли я с испытанием? Работы я с детства никакой не боялась, но начинать карьеру в новом мире с должности чистильщика обуви - так себе старт.