Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью
Шрифт:
Ш. Бикбов. Seattle, США — 06.03.01
Мидии со специями — это, разумеется, наша гастрономическая фантазия. Как раз примерно в те времена (конец 50-х, начало 60-х) нам довелось побывать на Южном берегу Крыма вместе с нашими более опытными друзьями. Они-то и научили нас варить мидий с последующим употреблением под местное вино. Я, помнится, остался к этому экзотическому лакомству довольно равнодушен, а вот АНу оно понравилось очень. Подозреваю, что «мидии со специями» — это именно его изобретение. Что же касается «исключения из рациона»… Мы не знали тогда принципа Пардо, подействовали (инстинктивно) в полном соответствии с ним: «Все, что доставляет нам удовольствие, либо аморально, либо незаконно, либо ведет к ожирению».
Маринованные миноги — это так специфично! Это Ваше предпочтение
Максим Мослаков. Москва, Россия — 28.08.04
Ничего такого уж «личного» в наших кулинарных пристрастиях нет. «Маринованные миноги» возникли из того примитивного факта, что они вдруг внезапно появились в меню кафе Ленинградского Союза писателей (где-то в середине 60-х), произвели на АБС огромное впечатление и также внезапно исчезли пару лет спустя. В следующий раз мы обнаружили их в природе уже только в самом начале перестройки, когда появились кооперативы и невиданное ранее изобилие и разнообразие еды. Среди чисто семейных же кулинарных изысков я бы назвал «пасифунчики» — маленькие бутерброды (белого хлеба) с ломтиком крутого яйца и свернутой в колечко рыбкой роль-мопса. И опять же: роль-мопсы появились в магазинах Питера в самом конце 50-х, как раз в то время, когда мы у мамы раздраконивали «Человек из Пасифиды» — откуда и название, естественно. Потом роль-мопсы из продажи, сами понимаете, исчезли, а название осталось и применялось в дальнейшем к любому маленькому бутерброду с яйцом и соленой рыбкой.
Скажите, пожалуйста, а каковы Ваши кулинарные пристрастия? Любите ли Вы сами готовить? А как с этим было у Аркадия Натановича?
Евгений Николаев. Йошкар-Ола, Россия — 26.10.04
Люблю жареное и острое (бедная моя печень). Более всего люблю китайское. Готовить не люблю и не умею (разве что — яичницу с помидорами). Впрочем, АН даже яичницу не умел. Он вообще был довольно равнодушен к еде, хотя к китайскому приучил меня именно он. О, эти прекрасные обеды в ресторане «Пекин» — знак окончания очередной работы и награда за нее! Салат из вермишели из гороха маш. Маринованная капуста с красным перцем. Консервированные яйца. Вырезка из свинины с грибами сяньгу… АН еще очень любил трепанги, а я так и не сумел к ним пристраститься.
Как Вы относитесь к такому жанру короткого произведения, как тост? Мне кажется, у Вас и Вашего брата должны были получаться первоклассные тосты. Не могли бы Вы, если это так, поделиться хотя бы одним.
Иван. Алматы, Казахстан — 20.07.02
Откровенно говоря, «культуры тоста» в наших компаниях не существовало. Длинные тосты вызывали, помнится, раздражение — особенно в самом начале застолья. Приветствовался тост краткий и энергичный: «ну, будем!», или «за псюсдесдам!», или, скажем, «за удачу!». Одно время был популярен тост: «Нехай мы все будем здоровы, а они нехай все подохнуть!». И очень, очень был популярен (в моей компании) в высшей степени патриотический и оптимистический тост: «За превосходство советской науки!»
Как Вы лично относитесь к наркотикам? Конечно, наркомания — страшное зло для России, пропаганда недопустима, но признайтесь, были ли у Вас мысли попробовать какого-нибудь «искусственного удовольствия», и как можно преодолеть такое искушение?
Юрий. СПб, Россия — 26.04.00
Я в свое время попробовал курить анашу. Это был научный эксперимент. Я курил, а мой друг (потом я описал его в своем романе под именем Виконт) сидел рядом с тетрадкой и записывал свои надо мной наблюдения. К счастью, анаша оказалась, видимо, старая, выдохшаяся, а может быть, это и не анаша была, а какая-нибудь подделка, но, слава богу, никакого наркотического опьянения я не испытал. Вообще к наркотикам меня никогда не тянуло. Для того чтобы «чувствовать себя взрослым», мне вполне хватало сигарет и спиртного. Беда всех мальчишек и девчонок состоит в том, что они помирают от скуки и от желания стать не такими, как все прочие их сверстники. Отсюда рождаются все пакости и мерзости жизни: хулиганство, наркомания, преступность вообще. «Переломный период» проходят все дети без исключения. Но некоторые (к счастью,
большинство) выходят из него благополучно, а некоторые — остаются переломанными на всю оставшуюся (обычно — недолгую) жизнь.Использовали ли Вы с вашим уважаемым братом субстанции вне ареала ежедневных наркотиков типа алкоголя, кофе, табака?
Емил Евгениев. София, Болгария — 12.08.04
Кроме алкоголя, кофе, табака и чая — ничего и никогда.
В ЗМЛДКС упоминается кот Калям, в ДР — пушистый ручной калям и кажется, где-то еще. А кто из Вас любитель кошек, «кошатник», Вы или АНС? А как Вы к собакам относитесь? Или кошмарище баскер и есть Ваше к ним отношение?
Маргарита. Таллинн, Эстония — 03.03.03
Любитель кошек — я. Калям — наследственное имя всех моих кошек, независимо от пола, возраста и происхождения. Собак я уважаю, но той нежности, что к калямам, все-таки к ним не испытываю. АН был к домашним животным вполне равнодушен.
Калям (остро отточенный камыш, служивший вместо пера), кончар (меч), тангуты — это все Вы взяли из «Чингисхана»?
Черный Zамысел. Северодонецк, Украина — 16.08.03
Калям, кончар, тангуты — совершенно не обязательно брать из Яна. Это достаточно распространенные понятия. Что же касается нашего кота Каляма, то он вовсе не от тростникового пера, он — от слэнгового словечка моего детства: «калямчик» значит «кусочек», «ломтик», нечто маленькое.
Один Лель из ОУПА чего стоит! Кстати, откуда такое имя, неужели из оперы?
Елена Соколова. Челябинск, Россия — 27.04.99
У АН в семье некоторое время жил большой белый неимоверно глупый (но добрый!) пудель по кличке Лель. В чью честь он был так назван, я не знаю, но Лель из «Отеля» — его ближайший родственник и в какой-то степени — портрет.
Вы были знакомы с И. А. Ефремовым или нет? И если да, то, пожалуйста, расскажите что-нибудь об этом знакомстве.
Ник. Россия — 20.08.98
С Ефремовым одно время был близок АН — они часто встречались, как правило, у Ефремова, я тоже у него бывал несколько раз. Это был воистину «матерый человечище» — гигант мысли, великий эрудит, блистательный рассказчик и бесстрашный боец. Он был подлинным лидером фантастики 60-х, пролагателем новых путей и защитником всего нового. Конечно, писателем он был неважным, да он и сам не претендовал особо на это звание — считал себя в первую очередь философом, мечтал писать трактаты и «Диалоги» в манере древних. Те жалкие людишки, которые мнят себя сейчас и объявляют последователями «школы Ефремова», просто ничтожные пигмеи, копошащиеся в тени титана.
Судя по «Понедельнику…», Вы с братом достаточно иронично относились к несколько холодному миру ефремовской «Туманности Андромеды». А повлиял ли как-то на Ваше творчество «Час быка»? Или разочарование в прекрасном будущем пришло у Вас с Иваном Антоновичем порознь, но одновременно?
Ник. Россия — 20.08.98
Ефремов (как и АБС) никогда не был «очарован» светлым будущим. Просто он писал Будущее, которое Должно (по его мнению) Быть, а АБС — Будущее, в котором (им, АБС) Хотелось бы Жить. Разочарование, о котором Вы пишете, было просто результатом жизненных наблюдений — уже в середине 60-х стало совершенно ясно, что правят нами жлобы и дебилы, для которых коммунизм — это общество, в котором народ радостно и с удовольствием выполняет все указания Партии и Правительства, и никак не более того.
Как Вы относитесь к Стратегии Творческой Личности Генриха Альтшуллера? Знакомы ли Вы с ним? Приходилось ли спорить о проблемах творческого существования человека в антитворческом мире?
Борисов Сергей. Шадринск, Россия — 04.12.00
Мы были знакомы с Генрихом Сауловичем и относились к нему с большим уважением, хотя чисто литературные вкусы и представления у нас с ним были весьма различны. Где-то в архиве у меня хранится целая переписка по поводу того, какой должна быть литература и в чем ее назначение. Можно было бы ее опубликовать, по там много личных выпадов против писателей, которые и сегодня живы и работают — Генрих Саулович был человек в своих оценках жесткий и даже жестокий.