Интриган. Новый Петербург

— Только в двух случаях. Если глава рода признан недееспособным — физически или психически. Или же обвинен в государственной измене. И то и другое устанавливает суд. А что? Решил взять власть в свои руки?

— Не подумай ничего плохого, но Андрей Семенович слишком мягок и податлив. Слышала или нет, но он сосватал меня к Варваре на правах верного слуги дома Пушкиных. Меня это, разумеется, не устраивает. Да и другие его решения тоже… спорные.

— И тем не менее, с головой у твоего отца все в порядке. Да и если его внезапно покалечит, пройдут месяцы, прежде чем коллегия вынесет вердикт. К тому же, в таких случаях часто созывают жюри присяжных из представителей влиятельных родов. Так что либо женись, либо…

— Нет, — покачал головой. — Это исключено.

— В браке по расчету нет ничего зазорного. Почти все дворяне так женятся.

— Но у тебя почему-то кольца не вижу.

Рита грустно улыбнулась.

— Потому что отец сломал об меня все зубы и когти, но так ничего и не добился. А вот Альберт помолвлен с четырнадцати. С одной милой баварской принцессой.

— Меня заботит не сам брак, — вздохнул и разгладил усы. — А невеста. Не нравятся мне Пушкины. Да и условия не равные, а скорее кабальные. Вот если бы это были мы…

Волшебница резко крутанула штурвал, гондолу тряхнуло, и стакан с недопитым лимонадом опрокинулся мне на штанину.

— И думать не смей. Генрих все еще крайне тебе благодарен и даже может согласиться, но клянусь всеми богами, ветрами и самим Светом — я застрелю тебя в первую брачную ночь. А потом застрелюсь сама.

— Но ведь…

— Я все сказала, — она вцепилась в колесо так, что затрещали рукоятки.

— Извини, — пришлось резко стравливать пар. — Это лишь мысли вслух.

— Обсуждай такое про себя. А лучше вообще не лезь в мою личную жизнь.

Извинился еще раз и отвернулся к обзорному окну. И заметил среди полей белую угловатую кляксу, по расположению совпадающую с описанным индианками фортом.

Прильнув к окуляру и настроив фокус, разглядел невысокие белые стены, окружающие нечто, которое я бы назвал лабораторией безумного алхимика.

Внутри периметра блестели медью здоровенные — с силосы — вертикальные баки.

Три в ряд, оплетенные змеевиками и гофрированными шлангами, утыканные циферблатами, манометрами и бог весть чем еще.

Для питания такой махины пришлось притащить котел от паровоза.

Ильвас с исполосованными спинами непрерывно кормили углем ненасытный огонь, а ковбои с кнутами то и дело их подгоняли.

На стенах прохаживались стрелки, в четырех каменных башнях засели снайперы, а в ромбических бастионах на поворотных лафетах с бронещитами расположились многоствольные пулеметы.

При штурме такой крепости и современная армия прольет немало крови, а отряду индейцев вообще ловить нечего.

И самое поганое — нельзя использовать магию, ведь тогда Пан сразу поймет, что аборигенам помог кто-то из дворян. И кто бы это мог быть? Уж не тот ли, чью сестру здесь держат?

Очень хотелось хотя бы издали ее увидеть — не потому, что соскучился, а чтобы наверняка убедиться, что игра стоит свеч.

Но как ни вглядывался, так и не заметил никого похожего — только пленных ильвас и вооруженных до зубов наемников.

А еще на глаза не попалось ни одного грузовика.

Хотя если это не лаборатория по производству манорода, а навороченный самогонный завод, машины должны кататься туда-сюда целыми караванами.

Подвозить сырье, увозить на склады готовый продукт, а тут тишь да гладь, а единственная грунтовка поросла травой.

Слишком мало данных для того, чтобы пойти на столь сложную операцию, как штурм.

А что если индианки ошиблись?

Или Афину уже перевезли в другое место? Пожалуй, стоит найти больше информации, вот только как? Быть может, вернуться к первоначальному плану?

— Знаешь, о чем я хотел попросить изначально, когда подарил Генриху сонар?

— Вроде бы ты говорил что-то о ловле на живца.

— Да. Мне были нужны поддержка и подкрепление. И вот я думаю — почему бы не попробовать сейчас?

— Как именно? — Рита отвечала односложно, потому что внимательно следила за показаниями приборов на панели.

Я осмотрел раскинувшиеся внизу угодья и заприметил прямо по курсу россыпь деревянных домиков, облепивших пути с двух сторон.

Навел телескоп — городок небольшой, но со станцией и телеграфом.

Как раз то, что нам нужно. Осталось добавить немного магии для пущего эффекта, чтобы о нашем прибытии знала каждая собака.

— Держись крепче. Сейчас мы разыграем аварию.

— В смысле?!

Вместо ответов и разъяснений направил ладонь на левую мотогондолу.

Раздался взрыв, из корпуса пулей вылетел поршень, а из отверстия со свистом повалил густой черный дым.

Я притушил зачинающийся пожар так, чтобы пламя не перебросилось на фюзеляж.

Цеппелин потерял в скорости и маневренности, но все еще прекрасно держался в воздухе и обладал достаточной управляемостью для безопасной посадки.

— Садись в том городе. Но не спеши, заверни пару виражей, чтобы все успели насладиться зрелищем.

— Ты с ума сошел, — проворчала летчица, с трудом удерживая штурвал.

Мало кто из коллег согласится, но я дополнил шпионскую формулу еще одной переменной — импровизацией.

Иногда, чтобы подтолкнуть мысли в правильном русле, надо не просто рассуждать и просчитывать, но и действовать.

Пусть даже спонтанно — главное, не подставляться под удар.

Вот и сейчас я придумал план на ходу именно потому, что сел в дирижабль и отправился в полет.

А если бы корпел над решением дома, обложившись книгами и тетрадями, далеко не факт, что нечто подобное пришло бы в голову.

И первая стадия прошла безукоризненно.

Весь городок вывалил на улицы и принялся тыкать пальцами в небо, с удивлением и ужасом глядя на медленно оседающую громадину с длинным черным хвостом.

Засверкал, сгорая, фосфор фотовспышек — кто-то подсуетился, чтобы запечатлеть невиданное событие на память. Или выгодно продать в газету, ведь для таких поселений любая диковинная новость — считай, праздник.

Но газета — это слишком медленно. Передовицы выйдут в лучшем случае завтра утром, а мне был важен куда более быстрый способ передачи. И таковой, готов поспорить, уже задействовали.