Инвиктум

– Используйте саму девочку.

Я не удивлена – девочка действительно в Акрополе, у моей матери. Но даже если я

ворвусь туда и схвачу девчонку, она не станет мне подчиняться, а забрать ее силу было бы

самоубийством. Девчонка непременно захочет увидеть брата, и мне придется заставить Ксану

согласиться уговорить его любой ценой.

Хелен замирает со шприцом в руках. Она недовольна. Ей совсем не по душе

использовать девочку. Ведь она постареет. А может, и умрет.

– Мадам президент, со всем уважением, но…

– Я сказала: используйте девочку. Я должна быть уверена в успехе. Вы провели с ней все

нужные тесты и процедуры?

Прайс кивает.

– Тогда приступайте, - холодно отрезает мать. Я не могу видеть ее лицо, но мне кажется, что оно не так непроницаемо, как раньше. Она его любит. Поразительно. Женщина, убившая

собственного мужа и пытавшаяся убить детей, любит кого-то. Меня тошнит. Я подозреваю, что это последствия долгого присутствия в чужом разуме, но может, это из-за того, что я

вижу своими глазами. Отвращение переполняет меня.

Доктор Прайс отправляет одного из лаборантов за Шелли, и через несколько минут она

появляется на экране. Девочке лет семь, не больше. Источники не лгали – она действительно

почти не стареет. За десять лет она повзрослела лишь на 2 года, от силы. У нее длинные

светлые волосы, яркие голубые глаза. Она боится, она в диком парализующем ужасе.

– Шелли, помнишь, о чем мы с тобой говорили? – спрашивает доктор Прайс. Девочка

испуганно оглядывает помещение, замечает лежащего на столе мужчину, а затем кивает. На

глазах бедняжки выступают слезы. – После того, как ты сделаешь это, мы свяжемся с Рэем, и

он заберет тебя. Не бойся, процедура быстрая. Ты лишь должна прикоснуться к этому

мужчине и представить, что он жив.

– Он мертвый? – спрашивает Шелли, моргая огромными глазами. В какой-то момент

мне становиться искренне ее жаль. Она тоже является одним из экспериментов моей матери.

– Да. Но ты сделаешь его живым. Верно? Ты справишься.

Девочка делает маленькие шажки к столу с мертвецом. Постоянно оглядывается, будто

ждет, что из-за угла на нее выскочит большой и страшный монстр. Но монстр наблюдает за

ней через мониторы. Монстр не собирается быть с ней рядом. Монстр не скажет ей, что

сейчас она потеряет несколько лет своей драгоценной жизни, воскресив человека, который

этого не достоин.

Шелли кладет маленькую пухлую ручку на лоб мужчины. Несколько секунд ничего не

происходит. Я чувствую, как сердцебиение и дыхание ледяной женщины замирает. Она

застывает, будто скульптура, и не двигается ровно до того момента, пока в помещении

лаборатории не начинает разливаться теплый, слегка красноватый свет. Я слышу дикий крик.

Это крик Шелли Картер.

32

3

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

Ей больно. Ведь нельзя просто так воскресить кого-то, без последствий для себя. Когда

свет тухнет, а лампочки в комнате лопаются, ледяная женщина спешит выбежать из

наблюдательного пункта. Она быстрым шагом, почти бегом, направляется в лабораторию.

Когда она входит, свет снова включается.

На полу лежат несколько лаборантов, доктор Прайс, а также сама Шелли. Она жива, она

дышит. Любой другой человек не смог бы узнать ее сейчас. Девочка превратилась в девушку, как по волшебству. На вид ей стало не семь, а целых семнадцать лет. Потому что человек, которого она вернула к жизни, был мертв ровно десять лет.

Именно сегодня день его смерти.

Ледяная женщина осторожно подходит к столу. На нем по-прежнему лежит мужчина,

пропитанный ненавистью. Они отлично подходят друг другу. Они – идеальная пара. Она

проводит ладонью по его щеке, и я чувствую, как она смотрит на него. С нежностью, от

которой меня воротит.

Он открывает глаза.

– Получилось, - шепчет она, - Ты жив.

Джонатан Нойр устало улыбается. Будто он всего лишь спал. А затем говорит:

– Здравствуй, Элия.

Меня не выбрасывает из сознания матери по той простой причине, что она

расслабляется. Ее разум поддается мне, как мягкое масло ножу. Она радуется. Ее

переполняют эмоции, хотя в своей жизни я лишь пару раз видела, как она улыбается.

Неужели ей был дороже этот человек, нежели собственные дети?

Она отводит его в большое здание. Я понимаю, что это «Эйхарм», новая

исследовательская лаборатория. Она хочет обезопасить его. Ведь лаборатория охраняется со

всех сторон всеми известными способами. Белое здание окружено электромагнитным полем, убрать которое можно лишь с помощью определенных манипуляций – этим занимаются

гасители. Они же стоят у всех входов и выходов, с лазерным оружием наизготовку.

О, она отлично обезопасила себя и своего любовника. Она не думает, что кто-то сможет

сломать ее систему. Дроны защищают Акрополь снаружи, патрулируя территории каждые два

часа. Также имеется мощнейшее биополе, накрывающее сам город, будто огромный купол.

Кто держит его? Нужна большая сила, чтобы так долго и упорно держать подобное поле.

Матери бы понадобился особый мутант.

Но кто он? Или она?

Мать отводит Джонатана Нойра в просторную комнату в одном из отсеков здания. Здесь

жилые помещения. Я наблюдаю за ней с интересом и отвращением. С каждой секундой мой

голод сильнее. Внутри все кипит. Мне нужна подпитка.

– Тебе здесь будет удобно, - говорит она нежным голосом, а затем снова улыбается.

Ему, но не своим детям. Я задаюсь вопросом – отчего люди могут быть такими, как эта