Инволюция

Свет камешка подрагивает. Нервно замигав, он гаснет на секунду, вспыхивая с новой силой.

— Джедедия, — Агата сама не верит, что говорит это. — Мне сказали, что ты всё видишь и слышишь. Если так, то помоги мне. Пожалуйста.

Агата открывает глаза. В давящей тишине дома находиться всё труднее. Вздохнув, она поднимается со стула. Делать ей здесь больше нечего. Придётся вернуться в дом Рен—Клод. Днём попробовать ещё раз связаться матерью. «Терри обрадуется…», — разум тщётно ищет преимущества. Очередной провал. И почему она не удивлена?

С громким стуком камешек падает на пол.

— И ты от меня убежать пытаешься? — горько усмехнувшись, Агата нагибается, готовясь поднять беглеца.

Коснуться его она не успевает. Блеснув гранями, камешек укатывается до спуска лестницы и там замирает. Обескураженная Агата направляется за ним. Взгляд скользит по ружью. К удивлению, от бечёвки, на которой висел оберег, остались лишь лохмотья. Кто—то грубо покромсал её.

Стоит Агате приблизиться к камешку, как тот срывается по лестнице вниз, звонко ударяясь о ступеньки. Но и там его бег не кончается. Блеснув гранями, он продолжает самовольно катиться, подзывая за собой Агату. «Чувствую себя Алисой, спешащей за кроликом»,— Агата заворачивает за угол. Сверкнув на прощание спасительным светом, самовольный камень скрывается в стене. Агата останавливается. Подождав, пока глаза немного привыкнут к темноте, она медленно ступает по комнате. Теплый огонёк за одним из кирпичей подсказывает, что искомый предмет там.

Внимательно оглядев стену, Агата замечает небольшую дыру между кладками. Раньше она не видела её из—за обилия строительного мусора, сложенного почти у самого входа. Пригнувшись, девушка пролезает в соседнюю комнату, двери в которую нет. «Этот дом полон сюрпризов». Белое покрывало устилает банки с засохшей краской. Паллеты с кирпичами, досками и обширными рулонами обоев до сих пор ждут своих хозяев.

Светящийся камешек гордо восседает на оконной раме, поджидая Агату. За ним открывается обширный сад. Уютно укрытые снегом высохшие растения протягиваются за горизонт. В его пределах знаменем вечности выступает часовня с обезглавленным шпилем. «Или церковь?» Агата не особо разбирается в подобных вещах. Но один вид этого здания навевает мысли о колоссальном отличии от обычных религиозных зданий. Мрачные кошачьи мотивы с брезгливыми мордами готических горгулий, будто создавались не для рассеивания тревоги, а для вселения. Причем самыми пугающими способами.

Агата приглядывается к окнам здания. Её показалась или… «Да!» В окнах отчетливо мельтешит яркий огонёк. Кое—как подвязав камешек, девушка залезает на подоконник. С обратной стороны поскрипывают строительные леса. У Агаты нет сомнений, что ей нужно именно в часовню. В конце концов, возможных путей больше не осталось.

Осторожно ступая по готовым надломиться доскам, Агата спускается вниз. Ветер утих. Звёздное небо услужливо освещает строительные леса, протянувшиеся по всей стороне дома. «Интересно, как я не заметила их из других окон». На секунду заглянув в одну из комнат, она смущается ещё больше. Помещение совершенно ей не знакомо. И в следующем окне тоже. Как один, залитые краской, с недоклеенными обоями и валяющимися кувалдами.

Всё ещё пребывая в шоке, Агата ступает по саду. Разрушенные каменные фигуры нимф покрылись налётом времени и высохшими плющом. Обильная растительность выбилась из клумб и декоративных грядок. Высохшие фонтаны и чайные беседки с обвалившейся крышей не слышали голосов уже долгое время. Памятники роскоши, обречённые однажды навсегда вернуться в землю. В конце концов, материальные формы не живут вечно. Самые прекрасные произведения человека превратятся в руины. Но дух тленности и уныния, пронизывающий их, всегда будет прекрасен.

Подойдя к часовне, Агата с облегчением обнаруживает, что дверь не заперта. Глаза на секунду слепнут. Попривыкнув, она не сдерживает вздох удивления. В отличии от дома здесь ничего не пострадало от людской жадности. Засаленные витражи изображают сцены с котами, ходящими на двух лапах. Они танцуют, собирают урожай, летают на метлах, варят зелья и принимают молитвы маленьких людей. Пол устилают ковры. На середине главной дорожки валяется упавшая люстра. Повсюду расставлены кадки с растениями. Орхидеи, монстеры, щучьи хвосты, апельсинные деревца, аглонемы, фикусы… В отличие от сада, они пышут жизнью, хвастаясь яркими цветками. Мягкие пуфы у алтаря по своим размерам предназначаются скорее для мохнатых повелителей, чем для людей. В углу притаился орган с выбитыми клавишами и погнувшимися медными трубами. Центральную часть занимает трибуна чтеца и исполинская статуя кота. Смешение разных пород диких и домашних котов делает существо похожим на мифическое божество. Материал, из которого он создан, схож с шаром, который украл Терри. Не белый и непрозрачный, но будто нейтральный цвет переливается радугой под сумрачными сводами часовни.

Сдвинутые скамейки образуют у входа в часовню миниатюрный круг. Вокруг него раскиданы в беспорядке книги. По углам стоят ящики с консервами. Лапки вешалок едва выдерживают обилие одежды на них. Металлическая тахта с одеялами и пледами подманивает окунуться в мир снов. В центре примостилась печка—буржуйка. Похожая на ту, что была в доме у Терри, она имеет огромную склеенную из погнутых металлических листов трубу. Последняя поднимается к дыре в крыше часовни. Можно было принять это место за пристанище бездомного, если бы не отсутствие грязи, пыли и затхлого запаха.

— Мяу?

Корзинки с пряжей, расставленные внутри круга, оказываются спящими котами. Тройка маленьких рыжих котят в комбинезонах подползают особенно близко к Агате, и встрепенувшаяся знакомая толстушка Шанель небольно бьёт их лапкой. Испугавшиеся, они отбегают в сторону, прячась за мамой.

— Добрый… ночь? — мямлит Агата. — Не хотелось вас беспокоить, но…

Договорить она не успевает. Порыв ветра ударяет в спину. В печке тревожно вспыхивает огонёк. Ещё не проснувшиеся коты поднимают головы. Их ушки подрагивают, пытаясь уловить, с какой стороны движется опасность. Поддавшись общему чувству угрозы, Агата оборачивается. Мрачная тень в начале сада пробивает тело дрожью. Резко захлопнув дверь, она хватает первый попавшийся под руку стул. Затем задвигает затвор на дверях с внутренней стороны. Сомнений нет. Это что—то не настроено дружелюбно. Оглядев помещение, Агата подмечает шкаф со сломанными полками. Всем телом навалившись на него, она толкает его к двери. Но стоит заблокировать им вход, как он отлетает в другой конец часовни от мощного толчка. Доски сотрясают грозные удары. Опешив, Агата отступает. Взяв под прицел ружья дверь, она задерживает дыхание. Успеет ли она выстрелить? Стул с грохотом отлетает в сторону, задев по дороге стопку книг. Попытаться стоит.

Следующий глухой удар распахивает дверь. Агата кладёт палец на курок. Сейчас!

— Мисс МакГрегори, это уже переходит все границы.

В проёме стоит разъярённый Деливеренс.

— Я тут, знаете ли, живу!

— Вы?

— Я!

Агата опускает ружьё. Деливеренс недовольно хлопает дверью, проходя вовнутрь круга. С оскорблённым видом он принимается поднимать упавшие стопки книг. Закончив с ними, он возвращает на место сломанный стул и покопавшись в груде вязаных пледов, укутывается в один из них.

— Что стоишь? Проходи.

Агата садится на край скамейки. Она буквально чувствует, как от неловкой ситуации у неё загорелся румянец на щеках. В какой момент контроль эмоций покинул её, помахав на прощание рукой?

— Почему вы ютитесь здесь? Разве у вас нет собственного дома?

— А это что, по—твоему? — Деливеренс обводит рукой помещение. В пальцах у него зажата вилка.

— Не очень похоже на особняк авторитетного мэра города, — вяло протягивает Агата. Глазами она следит за мужчиной, усердно вскрывающим банку с персиками.

— Ты глянь, уши так и хлопают. Один раз выбралась в центр и уже успела нахвататься слухов Бернадетт? Похвально.

До Агаты доходит очевидная мысль.

— То есть, всё ваше богатство ложь? Семья Ван дер Брумов разорилась?

Устало вздохнув, Деливеренс откладывает вскрытую банку. Любопытные коты тут же подбегают к ней, норовя поймать лапой консервированный фрукт.

— Пусть это останется между нами, хорошо?

— Секрет только тогда секрет, когда о нём никому не рассказывают, — мрачно отвечает Агата.