Иные города

Вопль Джонни разлетелся по агентству, Настя уронила швабру, и ее черенок с звонким стуком упал и отскочил от кафеля. Она бросилась по коридору, навстречу крикам Джонни, но Диего поймал ее по дороге.

— Тебе нельзя туда.

— Что они с ним делают?

— Они пытаются снять проклятие. Не влезай, Рита очень сильная, она ему поможет.

— Кто она такая?

Диего силой увел ее в кабинет Цезаря и закрыл дверь. Крики за стенкой были невыносимы.

— Она ведьма, королева ведьм. Долгая история. Но она сильная, она справится, с Джонни все будет хорошо.

— Это я виновата, ведь так?

— Нет, конечно. — Зеленые глаза Диего вспыхнули успокаивающим светом. — Кали просто наложила на тебя сильное заклятие, которое граф снял, но остался в тебе вред для других. Думаю, она надеялась, что первым к тебе прикоснется граф. Но это оказался Джонни, и сила заклятия столь сильна, что он может погибнуть, если Рита не остановит его. Но она справится. Обязательно.

Настя медленно входила в транс под его взглядом. Погружаясь в сон, она подумала вдруг, как хорошо было бы проснуться, и не знать ничего о демонах, оборотнях и ангелах.

Она проснулась, когда за окном собирались уже вечерние сумерки. Стояла тишина, не было слышно ни разговоров, ни шагов. Она села на диване в кабинете Цезаря, протерла глаза, потянулась.

Около окна, в бледном свете уходящего дня, четким силуэтом вырисовывалась фигура с тонкой талией и соблазнительными бедрами. Настя щелкнула выключателем торшера, и Рита, озаренная этим золотистым светом, шагнула к ней.

На ней было очень красивое зеленое платье, которое поблескивало, словно чешуя, рыжие волосы локонами облегали плечи и спину. Ее движения были плавными, неторопливыми и невероятно чувственными. Она села рядом с Настей, чуть прикоснувшись к ней коленями.

— Как ты, девочка? — голос грудной, заманчивый, терпкий.

— Как Джонни?

— С ним все в порядке теперь, — Рита взяла руку Насти в свои. Ее тонкие пальцы, изящные запястья, нежная кожа, все вдруг отпечаталось в сознании Насти ярким восточным узором. Она смотрела на Риту и все больше подробностей выхватывали ее чувства: яркий аромат, движущийся, словно калейдоскоп из разноцветных стеклышек в детской игрушке, легкий румянец на щеках, отдельный локон, проходящий как раз посередине зеленой радужки глаза, мягкие тени от света на лице, бледный цвет ее кожи и лишь легкие, словно золотая пыль, веснушки.

Чувственность этой красоты все больше кружила голову. Рита ласково провела рукой по щеке Насти.

— Какая ты еще совсем юная, — вздохнула она.

Настя с удивлением отмечала странные мысли в своей голове: какие на ощупь эти губы, теперь без помады, естественные, но от этого еще более притягательные. Она понимала, что это очень странные идеи, но Рита встала и потянула Настю за собой.

— Хочешь проведать Джонни?

Голос ее звучал низко и тихо, девушка поднялась, но Рита не торопилась идти, вместо этого, она наклонилась к Насте, взяла нежно лицо девушки в свои ладони. Звякнули на запястьях золотые браслеты. Насте подумалось, что Рита будто жидкое золото, перетекающее, обтекающее, заполняющее все пространство. Губы Риты оказались мягкими, нежными, волнующими. Она целовала Настю, крепко обняв за плечи. Даже под закрытыми веками Настя увидела вспышку золотого света, но было так приятно, так хорошо. Она ощущала грудь и бедра Риты, ее аромат, пальцы чувствовали материал ее платья. Рита завершила поцелуй, прижавшись лбом ко лбу Насти, тяжело дыша. Девушка медленно открыла глаза. Золотой свет померк, испарина покрывала лоб и щеки Риты, она устало отодвинулась от Насти и села на диван.

— Рита? Все в порядке? — Насте было неловко говорить с ней, но было ясно, что ведьме нехорошо. Вздулись под кожей вены, дорожками и веточками побежали от шеи к рукам и ногам. Руки судорожно вцепились в подушки.

Настя испугалась за нее и выбежала в коридор искать помощи, столкнувшись в дверях с графом. Она даже не успела ему ничего сказать, по ее лицу, он понял, что что-то не так. Отодвинул ее, вошел, стремительным шагом приблизился к Рите.

— Как это получилось? — он перевел свой черный взгляд на Настю. Девушка от страха побелела и съежилась.

— Она меня поцеловала, — тихо сказала она и покраснела.

Граф дотронулся рукой до запястья Риты, но тут тело красавицы выгнулось дугой, голова, лежавшая на спинке дивана, поднялась, и Рита страшным, утробным, скрежещущим голосом произнесла:

— Самаэль!

Настя от страха сделала шаг назад и прижалась к стене. Она видела, как исказилось, словно от боли, лицо графа, застывшего черной массой над Ритой.

— Напрасно стараешься, Самаэль. Победа за ним. Всегда.

Граф зарычал, выставил руку вперед, тело Риты задрожало мелкой дрожью.

— Не всегда, Азазелло.

Насте показалось, она видела тень, вырвавшуюся из Риты и рассеявшуюся в воздухе. Рита глубоко вздохнула, вдруг освобожденная, и открыла глаза.

— Я спала? — с удивлением спросила она.

— Что твоя спящая красавица, — заверил ее граф.

Рита перевела взгляд на Настю.

— Не бойся, — она ярко улыбнулась испуганной девушке. — Я сняла с тебя проклятие.

Граф протянул Рите руку, помогая ей встать с дивана, и она, поднявшись, прихлынула к нему мягкой волной и обвила за шею. Настя не стала ждать продолжения, выскользнула из комнаты в коридор. Она вошла на кухню, трясущимися руками щелкнула кнопкой чайника, и пока закипала вода, старалась изгнать отпечатавшийся на сетчатке глаза образ объятия графа и Риты. Такой идеальный по красоте образ, что, не будь он таким болезненным, она бы долго его смаковала, как кадр из фильма, как статую.

Внезапный удар сзади, застал ее врасплох, на нее кто-то прыгнул, развернул к себе. Джонни. Единственный синий глаз его горел ледяной ненавистью.

Он схватил ее за горло и начал душить. Настя не могла ни крикнуть, ни вырваться. Она попыталась оторвать его пальцы от горла, но это было невозможно. Воздуха не хватало отчаянно. Джонни приподнял ее, ноги забились в мелкой судороге. В отчаянии взмахнув руками, она столкнула чашку со столешницы, и она разбилась. Краски перед глазами исчезали, все темнело, кроме синего, стужей смерти горящего глаза Джонни. Снова удар и внезапная свобода от удушья. Настя хватала воздух и не могла откашляться, горло саднило.

Граф тряс ее, как игрушку.

— Ты в порядке?

Она кивнула, и он оттолкнул ее прочь, шагнув к лежавшему на полу без сознания Джонни и Рите, склонившейся над ним.

— С ним все в порядке, — заверила она их. — Он просто связывает еще пережитое с Настей. Я им займусь. Вам лучше прогуляться.

— Пошли.

Граф увел Настю с кухни, протянул ей куртку, вывел из агентства на улицу. Девушка приходила в себя.

— Ни на минуту оставить нельзя, — недовольно вымолвил граф.

Он поднял ей голову, его пальцы дотронулись до багровых следов хватки Джонни. Насте казалось, земля уходит из-под ног. Она схватилась за ворот его куртки, чтобы не упасть. Он усмехнулся.

— Не хочешь попробовать, сняла ли Рита проклятие?

Настя тут же отодвинулась подальше.

— Нет.

— Мне все равно придется это сделать, — его пальцы нежно дотронулись до ее затылка, и от мурашек она содрогнулась. Вырвавшись не без сожалений из-под его руки, она бойко зашагала вперед по улице.