Инженерный парадокс 11

Так что Вжух и Вжик стояли на стартовых позициях в готовности, чтобы сорваться по маячкам к нам.

И… насколько же спокойнее было продвижение! Нет, твари атаковали нас практически сразу, как мы отдалились от Теплицы. Сама по себе она была фактором раздражения сельвы, так что в округе хватало как тварей бешеных, которые перерабатывались на пищу и эфирные компоненты, так и хитрые, не прущие к Теплице дуром, но крутящиеся в округе.

Так вот, хотя тварей было не меньше, а даже больше, чем когда мы славно драпали… в смысле тактически передислоцировались, первый раз, они фактически не замедляли наше движение. Телекинетические турели просто расшвыривали их, а караван шёл.

Так дошли до «брода» — скрытого под толщей воды моста, который с честью выдержал испытание лежания на дне, был функционален и выдержал весь наш транспорт.

После, с непрекращающимися атаками тварей, мы добрались до скального плато, места ночёвки в прошлый раз.

Где одна из мобильных баз за пару часов развернулась в стационарную, а ещё через час — вышла на рабочий режим. Не только убивая и отпугивая тварей, но и делая некоторый запас их туш. Их, когда они накопятся, перевезёт в Теплицу Вжух. Учитывая высокую эфиризацию — окупится, сырьё тут гораздо качественнее чем в окрестностях Манауса.

— Эх, хорошо, — развалился я в спальном отсеке командирской машины с Глорией.

— Лентяй, — сообщила она.

— Энергосберегающий Марк, — потянулся я. — Вымотался с этой подготовкой.

— Это понять можно. Но зачем ты так гнал? — поинтересовалась девица. — Можно же было сделать всё за пару недель.

— Можно, — согласился я. — Только за эти пару недель вот ТОЧНО случилась бы какая-нибудь гадость, которую чёрт знает, сколько разгребать. Но даже не это главное.

— А что?

— У меня разработки тормозят, Глория. Я не занимаюсь массой нужных вещей, потому что не знаю, что мы найдём в сельве. Занимаюсь мелочёвкой — не лишней, ей, вообще-то, нужно заниматься, но…

— А ты нетерпеливый, — посмотрела на меня Глория даже с некоторым удивлением.

— Иногда, — скромно признал я ещё одно из своих многочисленных достоинств.

Естественно, «нетерпеливый», когда вопрос об осуществлении Мечты. Да и просто чертовски интересно, тоже весомый фактор.

Наутро мы выдвинулись по уже неразведанному маршруту, но количество тварей парадоксально снизилось. Хотя если подумать — парадокса особого нет.

Сельва, конечно, огромна. И тварей — до черта. Вот только им надо жрать, соответственно, они размазаны по сельве довольно «тонким слоем». То есть, место нашей ночёвки оттянуло на себя большую часть окрестных тварей, которые перебиты или переведены в запас ресурсов.

А твари из отдалённых мест либо ещё телепаются, либо вообще не обращают на нас внимания из-за удалённости: реакция сельвы локализована, проверено и подтверждено.

За день прошли даже больше. чем по проторенному маршруту, хотя потратили около часа для поиска места опорной базы. В результате поставили почти на берегу Амазонки: единственное более или менее надёжное место в округе.

Ночь также не принесла сюрпризов, как и следующий день. А вот на третьей ночёвке под защитой третьей и последней базы я начал слегка нервничать.

— Слишком гладко, — пояснил я Глории, на вопрос о том что со мной. — Мы отлично подготовились, но… Какая-нибудь тварь, стихийное явление. Да чёрт возьми, технический сбой!

— У тебя? — подняла бровь Глория.

— Ну-у-у… бывает же такое? — скорее вопросительно, протянул я, припомнил и решительно кивнул. — Бывает. Хотя редко.

— В общем, ты параноишь, — поставила Глория диагноз.

— Не без этого, — признал я.

Впрочем, моя паранойя оказалась единственной непредвиденной гостьей в эту ночь. И наутро выдвинулись всего три машины, прибавив в скорости. Вот только…

— Нет, это мне СОВСЕМ не нравится! — возмутился я через пару часов пути.

— И что же?

— Где твари, Глория?! Где эти долбанные твари, мы в самой глубокой, чтоб его…

— Заднице?

— Сельве, но разница невелика. На нас не нападают, и я их не вижу.

— Испугались?

— Ага, и будут встречать нас в конце экспедиции в цветочных гирляндах, фруктами и технологиями, и секретами на подносах, — хмыкнул я. — Горелый, останавливаемся, — сообщил я связью.

— Лады. А что случилось?

— Ничего. И с этим срочно надо что-то делать, — всеобъемлюще ответил я.

— Ага, понял, — непонимающе ответил Горелый, но караван остановился.

И я занялся замерами, расчётами, проверками.

— Растёт эфирный фон, — констатировал я через минуту. — Сильно растёт, раза в три сильнее фона теплицы.

— Это… хорошо или плохо? — уточнила Глория.

— Это хрен его знает, — признал я. — Нейтральный эфир, настолько плотный что частично материален — не вреден.

— Те самые кристаллики?

— Угу. То есть ничего страшного, но…

— Тварей в округе нет.

— Именно. И я не понимаю, почему.

— Возвратимся к базе, может быть?

— Ни фига! — возмутился я. — Вперёд! Но осторожно.

А вот через три часа осторожного пути один из сельвопроходцев откинуло на несколько метров. Причём как — непонятно. Эфирный фон был такой, что в округе был этакий «светящийся туман», сбоили радары и сенсоры… И защитные механизмы.

На ТАКОЙ эфирный фон я не рассчитывал — он вообще казался нереальным, но был.

К счастью, никто в машине не пострадал, как и сама техника. А через минуту мы увидели, кто стал причиной, и даже поняли — как.

На высоте пяти-шести метров в воздухе свивался… ОГРОМНЫЙ змей, покрытый перьями, зелёными, красными и золотистыми. Хотя к левитации твари, не менее десятиметровой длины, перья вряд ли имели отношения.

Змей выпучил глаза, разинул пасть и… сотряс чем-то, хрен пойми чем, штабную машину.

Несколько выстрелов по нему не оказали вообще никакого эффекта — не фиксировалось даже попаданий, снаряды исчезали в светящемся тумане.