Инженером быть не просто

Вот такой нежданный поворот в деле! Хотя, объявленный лишь для Запада. А у нас в стране пока было тихо. И из милиции мне ничего не сообщали… Думаю, что ничего и не сообщат.

— Знаете, ребята, хоть я и подписку о тайне следствия давал, но вам скажу. В меня стреляли именно сотрудники КГБ. Это они стояли за углом дома и сразу же открыли по мне и бандитам огонь. В меня попало три пули, и я сразу же потерял сознание. А главарь бандитов понял, что эти продажные сотрудники КГБ его подставили и сам, перед своей гибелью, застрелил их. Думаю, что так и было. — Да, придётся даже близких друзей ввести в заблуждение. Что же, раз было такое официальное заявление, значит, так всё и произошло. — Вы можете мне не поверить, но я просто ничего не помню. Пришёл в себя в больнице только через три дня. И уже другие больные довели там до меня, что произошло. Тоже через «голоса» узнали.

— Да, Слава, хоть ты почти нигде не бываешь и ничего такого не делаешь, но ведь почему-то умеешь находить себе неприятности. И с Ингой у тебя сложности были. Если честно, любая другая была бы на небе от счастья, что отхватила такого мужа. Даже непонятно, как вы сошлись. Да и сейчас, Слава, только кивни, на тебя столько красавиц набросится, что только выбирай!

Да, красавиц на свете много. И сейчас многие из них будут рады принять меня в свои цепкие объятия. Так что, лучше не спешить к ним и пока остаться в объятиях своей жены. Не зря же говорят, что первая жена от бога. И мне другой и не надо.

Я и не подумал обижаться на Володю за столь откровенные слова. Уже убедился, что он и Стас всегда на моей стороне и вряд ли меня подведут. Можно прямо сказать, что они мои настоящие друзья! Я и сам их не подведу и постараюсь помочь всегда!

— И ведь не сам поехал, а тебя почти силком послали в Венгрию, и то на ровном месте с иностранными шпионами сцепился. Зато и орден заслужил. Хотя, с тобой можно и в разведку пойти.

Да, второй орден Красной Звезды у меня за нежданное и лихое задержание в Венгрии английских и итальянских шпионов. Смог ведь! Если честно, тоже ведь случайность.

— С этой троицей, Слава, с самого начала не всё чисто было! Хорошо, что Видову, гниде, не повезло, и он не смог подложить тебе валюту! — Подложил, сволочь! Только вот я сам смог вытащить себя из тюрьмы, как барон Мюнхгаузен — он за волосы, а я вернув валюту и испортив замок. — Жаль, что этот Збарский, сволочь, сбежал!

Но я и тут сильно сомневался, что Збарский был иностранным агентом и сумел куда-то сбежать. Скорее всего, он уже давно гнил в сырой земле. Его наверняка свои же подельники и закопали? И Лившиц тоже вряд ли был кем-то там завербованным? Разве что своим начальством? И я не верил, что «подлая англичанка» решила отомстить тут и так именно мне. Нет, могла и, вполне возможно, даже приложила руку — само собой, через непойманного сотрудника КГБ, вот только явно повыше уровнем, чем Лившиц и Збарский. И, скорее всего, во главе всё равно стояли местные интересы. Меня явно заказали здешние деятели, возможно, сами и не преступники, но почему, пока было непонятно. Ну, живёт себе один способный инженеришка, что-то изобретает, заодно и хорошую музыку сочиняет. Хоть и мешает, но он к преступным делам и дельцам никаким боком. И к органам тоже, так как антисоветчиной просто не занимается. И ещё ни одного подлого антисоветчика КГБ тайно не застрелил, а лишь открыто сажал в психушку или просто высылал за границу. Мафиозные разборки — это из другой «оперы» и других времён. Николай в своём будущем и так сполна на всю эту гадость насмотрелся, так что, тут и я лишней наивностью не страдал.

— Да, Слава, тебе сильно повезло. Ну, надеюсь, что больше никто на тебя покушаться не будет? — Хоть Володя и изрёк эти слова, но было ясно, что он и сам понимал, что у меня всё равно осталось много врагов. — Вот, всегда так! Разные сволочи всё мешают жить нормальным людям. Ладно, что мы простые люди, нам попроще.

* * *

Конечно, Володе со Стасом было попроще. Я сам жалел, что Петра и Самсона с жёнами перевели в Москву. Их, конечно, как бы и повысили, и они сами были довольны новыми местами службы, ага, в «центральных редакция своих газет». Саша Крутин уже сделал мне нужные намёки. Нет, он ничего тайного мне не выдавал, всё было в рамках дозволенного. Мы с ним во вторник, наконец-то, пересеклись после работы. Просто как бы случайно встретились в метро и немного прошлись по перрону туда-сюда. И ведь и камер нет, и никто к нам близко не подходил и не подслушал, так уж и по губам вряд ли что прочтут. Но мы, опять же, ничего тайного и не обсуждали.

— В общем, Слава, в КГБ начата сильная чистка. Хотя, по слухам, многие там сами стали переводиться к прежнему начальнику. А у нас, в Ленинграде, не только Збарский пропал, но и майор Буримович, и подполковник Кароянов. Первый был прямым начальником троицы, а второй стоял уже над ним. То ли сбежали куда, то ли свои убрали? Пока никто ничего не знает. По имеющимся у меня данным, они имели в городе весьма широкие связи, в том числе, и довольно близкие, и с теневыми дельцами. Оба как-то случайно засветились в тех делах, которые я расследовал. Лично им ничего не предъявить, но странные знакомства имели. Хотя, это я только тебе сообщаю. Даже своему начальству, от греха подальше, ничего не доложил. Самому просто спокойнее. Меньше обо мне знают, спокойнее спишь.

Ну, тут я кремень. Ни одно слово Саши в сторону не уйдёт.

— А с музыкантами и прочими культурными деятелями они не пересекались? Уж никак не могли остаться в стороне.

Тут Саша откровенно рассмеялся:

— Конечно, имели, Слава. Ты же и сам прекрасно знаешь, что многие музыкальные деятели имеют левые доходы, и через одного там являются, скажем, «внештатниками». И за границу любого не выпускают. В том же Эстрадном оркестре они имеются. Там и наши «внештатники» есть, так что, что вы там и как записали, я уже на другой день всё узнал. Хотя, и просто интересно было.

Я и не обольщался, что меня и нас не контролировали. Да пусть хоть как следят. Мне, конечно, есть что скрывать, но все дела пока на виду. Что не надо, никто и никогда не узнает.

— Э, Саша, пусть там музыканты хоть что делают, но я с ними не связан. Мне и так неплохие авторские капают, так что, левые доходы не нужны. Лишь предоставил музыку, и всё. И что они там думают, мне без разницы. Я за ними не присматриваю. К примеру, тот же Вахтанг Георгиевич антисоветчик похлеще меня, но ведь пока никто к нему не придирается. Я даже боюсь, как бы он за границей не остался. Или вот сейчас в кино снялись. Там, если честно, многие из артистов, особенно одной национальности, держат на советскую власть камень за пазухой. Если выпустить их за границу, то могут и сбежать. Вот чего у них не отнять, способные. Многие артисты и музыканты занимаются левыми «чёсами». Я даже боюсь, как бы «Синяя птица» не попалась на чем-нибудь. Хоть и просил, не уверен.

Я ранее ничего такого Саше не рассказывал, но сейчас что-то прорвало. Наверное, устал всё держать в себе? Хотя, он и сам всё прекрасно знал и понимал. Ну, антисоветчина не по его части, но вот «чёсы», да. А что я боялся, что попадётся «Синяя птица», так ведь хотел вывести ансамбль на мировой уровень. Попадутся, все мои старания будут насмарку. И, ведь, к сожалению, не найдёшь сейчас среди музыкантов или артистов идеально преданных советской власти людей. Моё послезнание предупреждает, что их там нет. У них, особенно киношников, и среда вполне антисоветская сложилась.

— Да, Слава, за «Синюю птицу» стоит переживать. Я о них уже немного узнавал. Кстати, ты и сам, ещё года три назад, промышлял вместе с Костей и Фёдором, хоть и по мелочи. И знаю, что они тебя просто кинули. Тем не менее, ты именно их подтянул к себе.

И я не стал ничего отрицать. Тем более, уже и обсуждали:

— Было дело, Саша, поэтому именно их и подтянул. И некого, другие ещё хуже. Но Костя с Фёдором хоть хорошие музыканты.

Да, так и есть. Одни из лучших, и состав в ансамбль подобрали хороший. Есть и получше, но у них уже свои амбиции.

Но Саша ещё не всё выложил:

— А ещё ранее ты, Слава, водился со многими антисоветчиками, вот оттуда это пятно за тобой и тянется. И теперь к этому добавилась зависть. Тебе сильно завидуют и будут всеми силами мешать. Но сейчас у тебя всё чисто, так что, придраться к тебе не так-то просто. И я знаю, что ты, хоть как бы и князь, свой. Мы с тобой не зря в погранвойсках служили и вместе много чего перетерпели.

— Не, Саша, те антисоветчики, с кем я водился, мелковаты. Не тот уровень. И их и сейчас прессуют.