Инженю

Господи… Да ведь кажется лорду Лестеру действительно также страшно и неловко, как и мне самой! По крайней мере, выглядел папа как-то слишком бледно.

– Арджун, надеюсь, ты позаботишься о моей дочери этим вечером? – торжественно спросил Бхатию отец и, получив кивок, вложил мою руку в руку Солнышка. – Развлекайтесь, дети. Джейн, это твой вечер, надеюсь, ты покажешь, каковы на самом деле Лестеры.

Если бы только я сама знала, каковы на самом деле Лестеры. Не знала ведь! Так что придется действовать по обстоятельствам, ну, и полагаться на помощь и советы Арджуна. Какое счастье, что он есть у меня. Ну, и другие ребята тоже наверняка помогут.

– Мы же сегодня не будем танцевать? – с опаской просила я у моего кавалера. – А то я все еще не особо умею…

Арджун только рассмеялся.

– Нашла чего бояться.

Честно говоря, чувствовала я себя… ну, точно не счастливой. Огромной любви в глазах гостей не видела, скорее уж все хотели получить свеженькую сплетню. А что может оказаться более интересной, чем внезапное появление внебрачных детей, да еще и у кого-то вроде моего отца? Хотя… подозреваю, все удивлялись отсутствию у лорда Лестера внебрачных детей куда больше, чем моему появлению.

– Улыбайся, Джейн, улыбайся, – подбадривал меня время от времени Солнышко. Вот уж кто точно чувствовал себя на светском сборище совершенно спокойно.

– Стараюсь как могу, – отозвалась я, растягивая губы в вымученном оскале.

Неожиданно я заметила в углу Брендона Фелтона.

– Почему здесь вдруг оказался Паук?! – удивилась я, глазам своим не веря. – Он же сейчас должен быть в постели! Он ведь болен!

Арджун только вздохнул.

– Ты еще попытайся объяснить этому упрямому паршивцу, что он болен. Тетя Катарина все утро пыталась его уговорить не вставать, и все равно никакого результата.

Я только покачала головой. Вот что за глупости Брендон творит? Слов нет. Мог бы и поберечься, в конце концов.

– А если он свалится где-нибудь? – опасливо уточнила я у Солнышка.

– Ну, кто-нибудь поднимет и положит на более пригодную поверхность. Но не должен он свалиться, на одном упрямстве протянет.

Вечер стал для меня самой настоящей пыткой, иначе и не скажешь. Взрослые постоянно подводили ко мне кого-то из гостей, но в итоге имена и лица слились для меня в одну сплошную круговерть, и можно было спорить на что угодно, я не сумею узнать совершенно никого из тех, с кем меня так старательно знакомили.

– Когда это закончится, скажи мне? – взмолилась я, когда чуткий Арджун отбуксировал меня в угол и вручил что-то в бокале. Наверняка безалкогольное. Я проглотила напиток залпом и даже вкуса не почувствовала.

– Часа через два. Крепись.

Чертовски утешительно. Хотелось в окно выпрыгнуть.

– О, взгляни, профессор Мэтьюс все-таки пришел, – кивнул в сторону входа в зал Арджун. – Пойдем, поздороваемся. Он же тебе понравился?

Как будто он мог мне не понравиться.

– Пойдем! – едва ли не бегом бросилась я к будущем преподавателю. Он хотя бы улыбается искренне. Не то что эти аристократы.

Николас Мэтьюс как и при первой встрече сиял улыбкой во все тридцать два зуба.

– Арджун, Джейн, очень рад видеть. Я благодарен вашему отцу и мистеру Фелтону, что меня пригласили.

– Очень рада вас видеть, профессор, – выпалила я и улыбнулась мужчине.

Хоть один нормальный человек на этом сборище.

– Выше нос, Джейн, вы звезда этого вечера, – подбодрил меня профессор Мэтьюс. – И вы сегодня удивительно хороши. Ведите себя смелей.

У меня тут же щеки запылали от смущения. Сама-то я не думала, что по-настоящему красива, куда мне… Каждая из моих кузин превосходила меня на несколько порядков. И они все такие элегантные.

– Вы счастливец, Арджун. Заполучить такую даму – большая удача, – обратился профессор к моему спутнику.

Арджун кивнул.

– Вы совершенно правы, профессор. Моя дама одна из самых прекрасных созданий в этом зале, и я безмерно счастлив, что именно меня выбрала Джейн.

Вечер стал уже не таким уж и кошмарным, как думалось сначала. Главное, не потерять ни Солнышко, ни профессора Мэтьюса, и мне удастся не завыть от тоски, не наговорить никому гадостей.

– Ты привыкнешь через какое-то время, – заверил меня Арджун, отметивший, что я упорно стараюсь найти причину не возвращаться в гущу гостей. – Потом будешь чувствовать себя свободней, чем тетя Катарина.

Как будто это вообще возможно. Миссис Фелтон-Сфорца черным лебедем двигалась среди гостей, раздаривая улыбки направо и налево. Дядя Френсис наблюдал за супругой издалека, временами только снисходительно усмехаясь, если кто-то слишком уж сильно воодушевлялся от знаков внимания тети Кати.

Вот уж точно настоящая светская дама.

– Профессор Бхатия уже прибыл? – поинтересовался у Арджуна профессор Мэтьюс.

Солнышко с удивлением посмотрел на преподавателя.

– Только не говорите, что вы и сегодня хотите поговорит с отцом о диссертации! Ну, только не на приеме! – воскликнул Арджун, забавно округлив глаза.

Профессор Мэтьюс рассмеялся и покачал головой.

– Нет, разумеется, – успокоил он своего студента. – Но, думаю, мне стоит найти высокое начальство и поздороваться. Говорят, это помогает карьере.

Шутка понравилась и мне, и Арджуну настолько, что рассмеялись мы даже чересчур громко. Кто-то мгновенно смерил нас неодобрительными взглядами. Я смутилась, а вот Солнышко только сжал незаметно мою руку и изобразил невозмутимость в лучшем паучьем стиле.

– Да, папа уже здесь, но я не могу гарантировать, что он не ушел с дядей Кассиусом обсуждать какие-то серьезные темы. Вы же знаете этих двоих.

Профессор Мэтьюс кивнул.

– Ну, что же, тогда мне стоит поискать нашего ректора.

После этого Николас Мэтьюс весело сверкнул голубыми глазами и отправился на поиски Кирана Бхатии.

– Он карьерист? – спросила я у своего парня, после того, как преподаватель скрылся среди гостей.

Арджун развел руками.

– Да вроде бы нет, – ответили мне. – Нормальный мужчина, перед начальством не рисуется. Но папа профессора Мэтьюса обожает. Наверное, все дело в личном обаянии или чего-то в этом роде. Сама знаешь, кто-то вроде Мэтьюса обычно нравится всем без исключения.

Я фыркнула.

– Но не Брендону.

Улыбка моего парня стала просто невероятно широкой.

– Брендону мало кто нравится, такой уж он человек.

Это да, наверное, тех, к кому Паук испытывает симпатию, можно по пальцам одной руки пересчитать.

Отец, исполнив свои родительские обязанности, старался лишний раз ко мне не приближаться, и даже смотрел в мою сторону с какой-то опаской.

– Почему папа так странно тебя ведет? – шепотом спросила я у Арджуна.

Сама я плохо понимала, что творится в голове у лорда Дэниэла Лестера, но оно и понятно, у меня ведь никогда не было отца, я не представляла, что с ним делать, а что не делать.