Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть II

Чашники – представители умеренного крыла в Гуситском революционном движении …

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 188.

Московский летописный свод. ПСРЛ, т. 25, стр. 283 – 284.

Независимый летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 413.

Московский летописный свод. ПСРЛ, т. 25, стр. 284.

Молдавско-немецкая летопись 1457-1499 гг.//Славяно-молдавские летописи ХV- ХVI вв. М., 1976 г., стр. 48-49. Пер. И. Э. Клейненберг.

Хроника Быховца. М., 1966 г., пер. Н. Н. Улащика. С сайта vostlit.info.ru.

Севернорусский летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 341.

Независимый летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 413.

Н.М. Карамзин. История государства Российского, т. 6, гл. 5, стр. 16.

Ляхами на Руси называли литовцев, латынянами – католиков.

«Земстии же людие» – земские люди, – обычные, общинные люди, простые горожане.

Оуладишася – договорились.

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 188-189.

Густынская летопись. ПСРЛ, т. 40, стр. 138.

Независимый летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 413-415.

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 189.

Московский летописный свод. ПСРЛ, т. 25, стр. 289.

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 189 – 190.

Севернорусский летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 341-343.

Дмитрий Исакович Борецкий, сын знаменитой Марфы Борецкой.

Независимый летописный свод. БЛДР, т. 7, стр. 415.

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 191.

Патриаршая летопись. ПСРЛ, т. 12, стр. 140-141.

Н. М. Карамзин. История государства Российского, т. 6, гл. I, стр. 33.

Типографская летопись. ПСРЛ, т. 24, стр. 191-192.

Севернорусский летописный свод 1472 года. БЛДР, т. 7, стр. 343.

Венецианский дож Николо Троно – Niсо1о Тгоп (правил 1471—1473 гг.).

Московский летописный свод. ПСРЛ, т. 25, стр. 292.

Независимый летописный свод 80-х годов XV века. БЛДР, т. 7, стр. 419-421.

Глава 4. Годы 1472 – 1475. Великий князь всея Руси

После успешного похода на Новгород в 1471 году, по итогам которого его жители признали Иоанна своим господином и великим князем (хотя пока еще и не государем), летописцы начинают всё чаще добавлять к титулу Иоанна приписку «и всея Руси», что означало – правитель всех русских людей. Вскоре этот расширенный титул появляется и в посольских документах. Оно и понятно: старое звание «великого князя московского» теперь уже не отражает действительности, к Москве присоединено много новых территорий с народами, которые никогда не считали себя москвичами. Перечень городов и княжеств, принадлежащих Иоанну, занимает значительное место, перечисление их в титуле затруднительно. Новый титул возвышает Иоанна над другими великими князьями – тверским, рязанским, литовским. Он также включает в себя программу объединения всех русских земель.

И, тем не менее, это прибавление «и всея Руси» пока не отражает действительности, ибо большое количество Руси – русских людей и их земель, городов принадлежат Литве и Польше. Тверь, а формально и Рязань, продолжают быть независимыми. Великий Новгород, хоть и подписал договор о верности Москве и православной вере, тоже считает себя вольным. Однако документы, и, в первую очередь, Московский летописный свод конца XV века, Новгородские и другие летописи уже начинают дружно величать Иоанна великим князем всея Руси.

Год 1472

Сваты Иоанна едут в Рим за царевной Софьей Палеолог

Продолжаются неспешные переговоры о браке Иоанна и царевны Зои – Софьи Палеолог. Великий князь с женитьбой не торопится. Его неторопливость можно понять. Получив первую жену «по нужде», почти в детстве, он хорошо знает, каково жить без любви. Кроме того, сватовство задержали знаменательные походы на Казань и Новгород. Наверное, Иоанну хотелось к приезду невесты и знатных гостей хотя бы немного благоустроить детинец, привести в порядок Успенский храм, где обычно проходило обручение князей. Однако сроки поджимали, невеста и так заждалась, перспективы иметь в жёнах православную византийскую царевну, наконец, перевесили все опасения. После завершения новгородской кампании и установления мира на всех границах сваты отправляются в дорогу – через Балтику и немецкие земли. В пути вышла заминка: послы узнали, что главный сват – папа Павел II, к которому они направлены, скончался. Его сменил Сикст IV. Пришлось подделывать документы. Не возвращаться же! В те времена путь из Москвы в Рим занимал не менее трёх месяцев.

«Послал князь велики по царевну по Софью в Рим. Тое же зимы князь велики, обмыслив с отцем своим митрополитом и с матерью своею великою княгинею Марью и з братиею и з боары своими и послаша Фрязина в Рим по царевну Софью генваря 16 с грамотами и посольством к папе, да и к гардиналу Висариону, а тот прежнеи папа Павел умре, а сказали, что ин папа Калист именем. Вшедшим же в землю ту и слышаша папино имя Систюсь, а не Калист, и о том мысливше меж себя преписаша, имя того Калистово выгладив, Систюша написаша».¹

Храм Успения Пресвятой Богородицы

Мы знаем, что уже с самого своего восшествия на великокняжеский престол Иоанн приступил к реконструкции Москвы, к строительству. Он начал в 1462 году с ремонта кремлёвских стен «от Свибловы стрельницы до Боровицких ворот». Потом обновлялись Фроловские ворота, были отремонтированы и заново поставлены несколько храмов в Кремле и на посаде. Несколько раз город, в том числе и великокняжеский дворец с общественными складами, погребами и прочими строениями восстанавливались после больших пожаров. Тем не менее, было ясно, что построенный около сотни лет назад Кремль, его стены и главные храмы обветшали, не отвечают современным оборонительным целям и нуждаются в кардинальной перестройке.

Был ли у Иоанна генеральный план обновления Кремля, грандиозного переустройства, которое он сумел почти завершить к концу своей жизни? Пожалуй, сначала такого плана не было. Детинец-Кремль был очень плотно заселён, застроен и заполнен частными хоромами и дворами, в нём хаотично возвышались десятки разных больших и маленьких храмов, монастырей и монастырских подворий, о сносе или выносе которых за пределы крепостных стен в первые два десятилетия правления Иоанна не могло быть и речи. Кремль формировался столетиями, новые храмы и другие здания ставились на месте обветшалых, и великий князь поначалу продолжил эту традицию. Специалистов не хватало, европейские мастера по строительству добирались до Москвы с трудом, сколько их явится – в начале перестройки, трудно было предугадать. И конечно, важную роль играли материальные возможности: для большого строительства нужны были огромные деньги, они тоже появились не сразу.

Конечно, у великого князя были какие-то представления и мечты о том, как должна выглядеть его столица в будущем. Растущее, богатеющее государство нуждалось в новых символах, в демонстрации своего нового статуса. И начинать надо было с неотложного – с перестройки главного кафедрального храма Успения Богородицы, который в те времена являлся своего рода лицом государства. Старый храм, построенный ещё митрополитом Петром в начале XIV века, теперь, спустя полторы сотни лет, начинал разваливаться. Его своды сдвинулись, стены подпирали деревянные столбы.