Ипоса хочет замуж
Шрифт:
светло-стальными глазами истинного арийца. Ганс неловко чмокнул фрау Марту в морщинистую щеку, с чувством пожал нам руки и с особым удовольствием, как-то аппетитно, повторил вслух наши имена. Более того, как оказалось в дальнейшем, Ганс еще их и запомнил.
Мы споро погрузились в нутро его бравой тарантайки и отчалили на свидание с океаном.
Порт Уолвис-Бэй похож на старый порт в Одессе. Тот, каким он был до войны. Огромные океанские суда пасутся где-то на рейде, словно робея заходить в мелковатую бухту. Зато небольшие суденышки, катера и яхты всех мастей слетелись к берегу стаей разноцветных чаек и бакланов. В портовых доках постукивают топоры и повизгивают пилы, суетятся продавцы
Нас встречает улыбающаяся Джейн. Она так же соответствует своему имени (быстрому, цельному, хлесткому и очень американскому), как ее знаменитая тезка Джейн Фонда. В руках у Джейн бортовой журнал и ведро со свежей рыбой:
– Это не для вас. Это для моего приятеля Арни. Вас ждет совсем иное угощение…
Джейн стремительно вспархивает на борт небольшой яхты. Поражаясь ее сноровке (до борта яхты добрый метр, а трапа нет), мы с разной степенью ловкости повторяем ее трюк. Настроение у всех отличное, особенно с учетом того, что берег просто забит всевозможными живыми натурщиками, охотно позирующими перед нашими объективами. Вот три розовых пеликана картинно задирают головы и поднимают лапы, создавая неповторимую скульптурную композицию «Птицы и море»…. Вот с десяток белоснежных чаек, узрев рыбу в руках Джейн, дисциплинированно опускаются на металлический поручень яхты и застывают, гипнотизируя улов антрацитовыми бусинами глаз….. Вот еще одна, не знакомая пока нам птаха, серовато-сизая, скорее, дымчато-серая, пикирует четко на рынду, и колокол раскачивается под ее весом, оглашая окрестности мелодичным звоном. У этой птицы какие-то нереальные лазорево-синие глаза…
Стоило яхте отойти от берега, как на палубу торпедой влетает антрацитово-черное, упругое и блестящее тело – огромный морской котик.
– А вот и Арни! – хохочет Джейн и с удовольствием объясняет. – Здесь, в бухте, ни птиц, ни морских животных никто не обижает. Они совершенно не боятся людей. Более того, они считают нас своими друзьями. Как уж они там, на своих собраниях, делят местные лодки – не знаю. Но у каждой яхты свой «смотрящий». Арнольд, например, будет крутиться возле нас вплоть до выхода в открытый океан. Затем его сменит Арчи. Тот меньше по размеру, светлее и, кажется, моложе. Конечно же, мы подкармливаем котиков, но и в те дни, когда мы выходим в море без угощения, Арни и Арчи неотрывно следуют за яхтой, а то и катаются вместе с нами, валяясь прямо на палубе. Но сегодня для них жарковато, так что долго здесь Арнольд не выдержит.
Словно поняв слова своей приятельницы, Арни легко соскальзывает за борт и начинает резвиться, нарезая круги вокруг суденышка. Заметив, что Андрей снимает его большой видеокамерой, котик начинает принимать картинные позы, переворачиваться на спину, похлопывать по воде ластами…
– Андрюх! Угости чем-нибудь животину! – кричит Инна, – Смотри, как он старается!
– Вот же, женщины! Вам лишь бы кого-нибудь покормить. А у нас, между прочим, творческий процесс. И Арни старается не за подачку, а только из любви к искусству.
Однако, напрочь отвергая доводы нашего товарища о преимуществах пищи духовной над пищей материальной, морской котик, так и не дождавшийся рыбы, внезапно выныривает в десяти сантиметрах от видеокамеры, опущенной за борт и сильнейшим взмахом хвоста окатывает ледяной водой и Андрея и технику.
Твою же в бога душу мать!
Послышалось? Или это мы все произнесли одновременно и вслух?
Что такое соленая вода для капризной аппаратуры никому объяснять не надо.
Наша техника выдержит любой ливень, но не океанский душ…. Служащая верой и правдой вот уже третью экспедицию крупнокалиберная «Сонька» вздохнула последний раз и отключилась. Похоже, навсегда.– Миш! Придется тебе жертвовать «Марком»!
Больше всех расстроена Инна. Зеркальный фотоаппарат Canon EOS 5D Mark – единственная цифровая техника, чьи снимки она рассматривала в качестве допустимой альтернативы слайдам и негативам для наших книг. А теперь получится, что Маркуша будет пожертвован для съемки фильма. Тоже, конечно, дело нужное. Но, в отличие от В.И. Ленина, Инна была убеждена, что отнюдь не кино является для народа важнейшим искусством, а самые настоящие, осязаемые, печатные, далекие от электроники и любых интернетов, «живые» книги с добротным текстом и яркими иллюстрациями.
Впрочем, сам Михаил, к происшествию относится философски:
– Значит, будем снимать меньше, но качественней. Делай ставку на фотографии Кости и Жени. Ну и, Петровича, конечно. А мы с тобой будем работать в жанре репортажа. Фиксировать лица, события, пейзажи, характеры…. Первый раз такая неприятность, что ли?
Миша устроился на носу яхты и единственный из нас рискнул снять с себя не только теплую толстовку, но и футболку. Это только для Арнольда погода «жарковата». Океанский ветер студён и заборист, а температура водички за бортом всего двенадцать градусов.
– Джейн, а можно мне нырнуть? – спрашивает Михаил у нашей капитанши, как только яхта подходит к берегу небольшого острова, где на белоснежном песке виднеются сотни целлулоидных туш братьев и сестер Арни.
– Да. Иф ю вонт! Только, Майкл, будь предельно осторожен. Сейчас у котиков родились дети. Видишь, мамаши с ними нянчатся на берегу, зато отцы рыбачат и одновременно охраняют лежбище. Клыки морских котиков достигают десяти сантиметров. Да и укус котика-подростка, чьи зубы в два раза мельче, тоже крайне опасен. Первыми они не нападут, но играть с огнем не нужно.
Пока Миша плывет к берегу, предусмотрительно взяв курс на самое окончание островка, где морских котиков почти совсем нет, мы с тревогой следим за животными. Однако, судя по всему, котики не усматривают угрозу в бледнокожем пловце и продолжают заниматься своими привычными делами. Вот разве что ревут чуть громче, чем обычно, да и «рыбалку» свою перенесли чуть в сторону, освобождая дорогу забавному храбрецу. Согласитесь, для того, чтобы наслаждаться морскими купаниями, водичка должна быть все-таки градусов на десять теплее.
Часа через три, вдоволь наговорившись с Джейн и Гансом, выяснив множество занимательных подробностей из жизни местной фауны и получив почти эпикурейское наслаждение от огромного тазика свежайших устриц и бутылки отменного шампанского, возвращаемся в порт.
– Ну что, братцы? – обращается к присутствующим Константин Буренков, – Может быть, на сегодня сибаритства хватит? Предлагаю дамам отдохнуть, а мужчинам все-таки отправится на рыбалку?
Повозмущавшись для приличия, женщины уступают.
Однако, отдыхать никто из них не намерен. Инне, как уже говорилось, предстоит вместе с Владом совершить ревизию местных супермаркетов и закупить все самое необходимое для выживания в диких местах. Лера и Люда решают освоить экзотическое катание на сноуборде по песку дюн, а Надежда с Инной-маленькой договариваются все-таки понаблюдать за мужчинами и
их уловом, чтобы потом не оказалось, что «во-о-о-о-т такущая акулища в последний момент сорвалась с крючка»….
Яков, второй родственник фрау Марты, представленный нам в этот день, был, в отличие от Ганса более суров и молчалив. Возможно, к тому его обязывала довольно суровая профессия ловца акул.