Ипостась

Не имея преимущества в скорости, у тебя только один вариант опередить оппонента – умение. В сети работают не компьютеры, управляют всем программы. А пишут их машинисты. И выиграет тот, чья программа умнее, хитрее и неуязвимей.

Загрузка прошла успешно. Теперь немного подождать, пока червь – отличная программа взлома, которую Мыш написал сам, давно, еще в прошлой жизни – не прогрызет дыру достаточного размера. Тогда можно начинать внедрение. А до тех пор есть два варианта: что-то предпринять, чтобы червя не обнаружили, или, если возможности нет, просто молиться.

Что там происходит? Окно открывается слишком медленно. Неудобно переключаться между потоками данных. Как не хватает «раллера»! Хоть бы один «поплавок» подключить. Все происходит настолько медленно, что создается впечатление, будто программа вообще зависла.

Пришел ответ. Что-то в нем... Нехороший ответ, очень нехороший. Что же это?

Как будто ты не понимаешь – они пытаются поймать тебя.

Они всегда пытаются, в этом их работа.

Нужно менять программу, необходимо изменять условия и корригировать алгоритм. Вот оно, соревнование в скорости.

Черт бы их побрал! Они не просто нашли его, они двигались по следу, пытались подключиться к его «балалайке»! Обезопасить себя легко – достаточно выдернуть проводок психопривода из затылка. Только тогда ничего не получится, тогда не выполнить задание Призрака. Если поступить так, ломщик Мыш может считать свою карьеру законченной. Потому что второго шанса на внедрение программ в сеть Eurex не будет. Поддельные отчеты не заменят настоящие, не случится то, чего ждет Безликий Призрак, операция будет провалена.

Но как же не хватает скорости! Ощущение такое, словно он пытается на чахлом ослике обогнать кавалькаду байкеров, несущихся мимо на мощных, способных переплюнуть скорость звука машинах. Пальцы лихорадочно колотили по экрану, выбирая нужные программы. Именно выбирая – времени создавать что-то новое нет совершенно.

Не успеть. Ничего не успеть, даже выбор слишком медленный.

Есть одна программа, которую еще никогда не пробовали в настоящем деле.

Мы не занимаемся взломом, мы меняем мир.

Цифровой лабиринт Безликого Призрака. Программа доступна, ее можно загрузить. Возможно, если постараться, ее даже удастся запустить, как минимум, несколько минут Мыш сможет отвоевать у машинистов, защищающих бастион атакуемой им сети. А ему очень нужно это время, хотя бы минута, лучше – пять.

Открыть путь. Вот он, лабиринт Призрака. Загрузка...

Так они тебе и позволили загружать на их сервер всяческое дерьмо.

Все подступы закрыты, червь уничтожен. Остается только признать поражение.

Очень хотелось садануть коммуникатором о стену, но делать это никак нельзя. Отключение, перенастройка параметров – важно сохранить предыдущий образ, когда коммуникатор отправится на свое место, в нем все должно остаться без изменений. Снова вход в сеть.

Таймер? Время таяло, словно айсберг, добравшийся до экватора.

Вход выполнен. Плавающая... Да нет ничего плавающего, нет в этом дерьме ни одного «поплавка»! Вот эта программа. Есть! Хотя бы карту сервера посмотреть.

Опытный глаз мгновенно поймал точку, с которой нужно начинать второй акт. Только еще чуть-чуть, несколько секунд.

Ломая ногти, Мыш отодрал от коммуникатора титапластовую крышку...

Глава 38

По стене, оклеенной бордовыми обоями, быстро бежала длинная мохнатая сороконожка. Остановилась на секунду, словно раздумывая, не стоит ли задержаться здесь подольше, а потом юркнула в широкую щель, открывающую влажный бетон давно не знавшей ремонта стены. Наверное, для сороконожки эта потерявшая от пыли и копоти цвет стена представлялась чем-то вроде марсианской поверхности. Хотя какое ей дело до Марса?

Кхайе подняла глаза и встретилась взглядом с Часовщиком. Его маленькие раскосые глаза, не мигая, смотрели на девушку, словно пытаясь рассмотреть не саму ее, а проникнуть внутрь, добраться до самой сути. От взгляда старика бросало в дрожь.

– Как вы себя чувствуете, тхакин Фэн? – спросила Кхайе.

Ответа не последовало. Как вполне можно было ожидать.

Она не сводила глаз со старика, его сверлящий взгляд не давал покоя, а в маленьком номере, который удалось снять Бэзилу, уединиться было негде. Да и Бэзил настоятельно рекомендовал не оставлять Чжи Бяо без присмотра.

Нет, это же невозможно вынести! Девушка поднялась с несвежей постели, на которой сидела, и подошла к старику. Его глаза медленно двигались следом на ней. Кхайе резко помахала рукой прямо перед лицом Часовщика, но тот даже не шелохнулся. Он смотрел на нее, но явно ее не видел. Что сейчас представало перед его взором?

Впрочем, ей до этого нет никакого дела. Есть проблема, и решать ее нужно быстро. Время стремительно исчезало, растворялось в небытии. Еще несколько минут.

Пальцы правой руки сжимали то, что было нужно. То, что лежало под крышкой коммуникатора Бэзила, того самого, с содранной чем-то острым надписью «Науком». То, что создал гений Фэн Чжи Бяо, бессмысленным взглядом взирающего на свое детище.

В ее руке был маленький пластиковый квадратик, черную поверхность которого покрывала сеть царапин и каких-то рытвин. То, ради чего погибло столько людей, то, ради чего многие в этом мире готовы были погибнуть сами, лишь бы иметь шанс заполучить это чудо технологий в свои руки. Это был тот самый процессор, последнее творение гравера по прозвищу Часовщик.

– Скажите, тхакин, что он сделает с мозгами? – Кхайе спрашивала сама у себя, она знала, что Часовщик не ответит.

В этой комнате не было того человека, в голове которого родился образ архитектуры процессора.

Чип готов к использованию. Маленькие острые ножки, усеивающие обратную сторону процессора, точно подходили к отверстиям на «балалайке». Осталось сделать последний шаг – вернуть «балалайку» на место. Маленький и несложный шаг, на который так трудно решиться.

И главный вопрос – ради чего?

Она знала, что будет, если в «балалайку» поставить «поплавок». Испытывала это ощущение, и не раз. Выжить возможно только с синдином. Но синдина не было. Да и если бы был...

Ты ведь предпочла бы сдохнуть от последней дозы, но все равно полезла бы в сеть. Признайся, ведь так?