Ирландский трон

— Я рад, что вы относите нас к числу важных семей. — Я слегка пригубил саке. — Это хорошее предзнаменование для того, о чем я пришел сюда поговорить с вами сегодня.

— Я бы хотел предупредить вас, что мы в якудзе редко заключаем союзы за пределами наших собственных домов, — осторожно говорит Нобура. — И даже тогда мы часто не в ладах. Но опять же, вы, конечно, это знаете. Вы старший сын своего отца.

— И все же его брат лидирует, — ухмыляется Кайто. — Вас долго не было. Что вы делали, Макгрегор-сан, пока все думали, что вы мертвы? Мы не задавались этим вопросом, — добавляет он небрежно. — Жизнь одного американского ирландца для нас ничего не значит.

— Учился прокладывать свой собственный путь. — Я снова обращаю свое внимание на Нобуру. — Накамура-сан, это правда, что мой брат по-прежнему занимает высокое место за столом королей. Но я работаю над тем, чтобы вернуть себе свое право по рождению. Я женился надлежащим образом и привез с собой своих людей из Лондона и альянса дублинских королей, а также альянсов с мафиозной семьей Романо и Виктором Андреевым…

— Все это прекрасно, — перебивает Кайто, залпом выпивая саке, вместо того чтобы потягивать его маленькими глотками, как это делали мы с его отцом. — Но что вы можете предложить нам такого, чего Лиам уже не может?

— Я только что сказал… — Мой тон мрачнеет, и Нобура бросает на меня взгляд, предупреждающий, чтобы я был осторожен в разговоре с его сыном.

— Кайто несдержан в своих формулировках, — говорит Нобура, — но он прав. Твой брат уже занимает кресло. Мы не заинтересованы участвовать в войне.

— Лиам один, — говорю я прямо. — Он удерживает место только потому, что отказывается уходить, и я предупредил любого, кто причинит ему вред, что я буду добиваться крови за кровь. Этот вопрос должен быть решен между ним и мной, и мы его уладим. Когда я займу это место, я хочу сделать это со всей силой, которую я могу предложить королям, и вернуть наследие моей семьи.

— Это все еще на грани гражданской войны в вашей организации, — говорит Нобура, качая головой. — Мы, якудза, знакомы с этим. У меня нет интереса участвовать в чьей-либо еще.

Я открываю рот, чтобы ответить, не желая пока сдаваться, но Кайто заговаривает раньше, чем я успеваю.

— Почему бы не править вместе? — Небрежно спрашивает он. — У тебя есть право первородства и больше знаний, у твоего брата есть желание и напористость. Я вижу по твоим глазам, что ты делаешь это по долгу службы, а не потому, что хочешь быть здесь или даже там. Так почему бы не объединить свои сильные стороны, а не разобщать их?

Я пораженно смотрю на Кайто. Переход от ленивой беспечности к проницательному допросу сбивает меня с толку, и я знаю, что он сделал это намеренно. Тогда мне приходит в голову, что, хотя его поведение и раздражает его отца, это похоже на притворство. Осторожный поступок, чтобы скрыть, насколько он проницателен на самом деле. И это работает. Меня одурачили, и мне интересно, скольких других так же одурачили. Интересно, недовольство им его отца тоже является частью этого поступка?

— Похоже, вы многое знаете о моей семье, — осторожно говорю я. — Но это предположение.

Кайто пожимает плечами.

— Я знаю твоего брата. Хорошо известно, что ты бросил королей, когда между тобой и твоим отцом была вражда. Твой брат держал их вместе в отсутствие вас обоих. — Он наклоняется вперед, ожерелья качаются, когда он пронзает меня своими проницательными черными глазами. — Твой брат - человек, полный страсти. Я помог ему, потому что уважал это. Человек, не желающий позволять другим отнимать у него то, что он любит. — Он откидывается на спинку дивана, снова раскинув руки. — Тебе не удастся победить так легко, как ты думаешь, Макгрегор-сан. Ты слышал историю о Хару Накамуре?

Я хмурюсь.

— Нет, не слышал.

— Конечно, — ухмыляется Кайто. — Американцев так мало волнует история кого бы то ни было, кроме их собственного происхождения. Даже тех, с кем они хотят вступить в союз.

Нобура бросает на сына предупреждающий взгляд.

— Простите грубость моего сына, Макгрегор-сан, — осторожно произносит он. — Он упоминает об этом, потому что эта история мало чем отличается от ситуации, в которой вы оказались сейчас.

Я смотрю на него.

— О?

— Мой отец не был старшим сыном в нашем клане, — медленно произносит Нобура. — Его брат, Хару, был. Однако мой дедушка решил нарушить традицию и передать роль кобунта моему отцу, а не Хару. Он чувствовал, что темперамент моего отца лучше подходит для лидерства, хотя у моего отца не было реального желания играть эту роль. Тем не менее, долг - это все для нас, и мой отец согласился. — Он делает паузу. — Я полагаю, вы можете предсказать, к чему это привело дальше.

Я киваю, но ничего не говорю, позволяя ему продолжать.

— Хару был обижен и разгневан тем, что его обошли. Он ждал, когда мой дедушка скончается, и когда мой отец официально стал мадекумичо, он напал со своими людьми. Между моим отцом и дядей была великая гражданская война. Она длилась месяцы и была чрезвычайно кровопролитной. Клан Накамура разделился между братьями. Во время нападения на дом моего отца люди Хару убили первую жену моего отца, жену, на которой Хару женился бы, и ребенка внутри нее. В результате мой отец дал клятву крови. После этого клан сплотился вокруг моего отца, и Хару пустился в бега, но мой отец поклялся, что никогда не будет знать покоя, пока его кровь не пропитает землю, где пролилась кровь его жены. Он притащил своего брата обратно и казнил его вон в том дворе, — Нобура указывает на внешнюю часть дома, — на глазах у всего клана. Его тело оставили в лесу на съедение зверям, а голову похоронили у подножия могилы жены моего отца. — Он делает паузу, глядя на меня черными глазами, такими же пристальными, как у его сына. — Мой отец, конечно, снова женился, и клан Накамура силен, как и прежде. Но проклятие насилия остается с нами. Клан Накамура теперь известен как самый кровавый из якудз. Я бы предпочел более мирное руководство, но теперь мы должны править с помощью страха, а не уважения, как это было раньше. Это то наследие, которое я передаю своему сыну.

Нобура переводит дыхание, наклоняясь вперед.

— Эта история, конечно, не такая, как ваша. Но мой отец хотел помириться со своим братом. Если бы Хару с самого начала не пришел к нему с насилием и гневом, мой отец, возможно, нарушил бы традицию и нашел способ разделить роль кумича со своим братом. Они могли бы вместе начать новую эру якудзы, время, когда роль кумича в будущем достанется не старшему сыну, а сыну, способному лучше всех руководить, который подошел к этой роли со страстью, силой и преданностью, а не со слепым долгом. Но этому не суждено было произойти из-за отказа Хару прогнуться. Услышать, чего на самом деле хочет его брат, и положиться на узы семейной любви, а не на самодовольный гнев.

Я чувствую на себе взгляд Кайто, пока говорит его отец. Слова оседают где-то в моей груди, застревая плотным комком и заставляя меня чувствовать себя усталым и измученным. История не такая, как у меня с Лиамом, она отличается во многих отношениях, и роли всех вовлеченных, братьев и жены, не одинаковы. Но, в конце концов, суть этого находит отклик.

Прежде всего, я вижу, как вражда между мной и Лиамом, если ее не разрешить в ближайшее время, может закончиться столь же кроваво. Это не то, чего я хочу. Я тоже не верю, что это то, чего он хочет. Но мир? Кажется, что это за гранью возможного. Я не понимаю, как после всего этого времени, со всеми нашими различиями и после всего, что произошло, мы с Лиамом могли бы просто отложить все это в сторону и возглавить Королей вместе.