Ирландское обещание

Он поворачивается и уходит, и я понимаю, что вцепляюсь в края барного стула, моя грудь вздымается, когда я пытаюсь отдышаться, сердце бешено колотится. Я облизываю пересохшие губы, чувствуя почти головокружение от того, насколько я возбуждена. В тот момент, когда я вижу, как закрывается его дверь, я бросаюсь по коридору в свою комнату, проскальзываю внутрь и закрываю за собой дверь, прислоняясь к ней.

Все мое тело словно охвачено огнем, пульс бешено бьется у горла, кровь горячая и несется по венам. Я знаю еще до того, как просовываю руку за пазуху джинсов, что я насквозь мокрая, мой клитор пульсирует от потребности в прикосновениях, вся я жажду его так, как никогда ни к кому не стремилась. Я откидываю голову назад, прислоняясь к двери, задыхаясь, когда мои пальцы скользят между моих складочек, мгновенно отыскивая клитор. Я не утруждаю себя тем, чтобы дразнить себя; я уже горю, уже умираю от желания, в котором так сильно нуждаюсь.

— Лиам, — я стону его имя, потирая пальцами свою скользкую, набухшую плоть, мои колени уже подкашиваются от удовольствия, прокатывающегося по мне от одного трения моих пальцев. Я думаю о том, как он идет по коридору и слышит меня, понимает, что я делаю, и я знаю, что эта мысль должна привести меня в ужас. Но мысль о том, что он поймет, как сильно он меня возбуждает, как сильно я хочу его, заводит меня еще больше. Я крепко прижимаю руку к своей киске, мои пальцы лихорадочно двигаются по клитору, когда я представляю, как он входит в меня, как его глаза загораются желанием, когда он замечает меня, как я вижу, как он возбуждается, наблюдая за мной.

Я закрываю глаза, представляя, как он толкает меня спиной к двери, стаскивает мои джинсы, приподнимает меня так, что мои ноги обвиваются вокруг его талии, и он может входить в меня, его член заполняет меня, когда он трахает меня у двери, или разворачивает меня, мои джинсы спущены до лодыжек, когда он входит в меня сзади, его пальцы пробегают по моему позвоночнику, когда он берет меня быстро и жестко…

— О боже, о боже… — я громко стону, чувствуя, как сжимается моя киска, желая большего, чем просто мои пальцы, желая его член, и я знаю, что я на грани. Я помню, как опустилась перед ним на колени в гостиничном номере, взяла его в рот и почувствовала солоноватый привкус его спермы на своем языке, как он бросил меня на кровать и потом поглощал меня, я помню сколько раз его язык доводил меня до оргазма. Дюжина сценариев проносится в моей голове, каждый из них грязнее и эротичнее предыдущего, пока я не чувствую, что начинаю содрогаться от приближающегося оргазма. Мои бедра выгибаются вперед, пальцы неистово потирают, когда я чувствую, как мой клитор пульсирует под кончиками моих пальцев. Я зажимаю другой рукой рот, заглушая свой сдавленный стон, и прижимаюсь к двери, пытаясь не рухнуть на пол от силы удара. Мои колени слабеют, почти подгибаются, влажные звуки моих пальцев, потирающих мою киску, заставляют меня покраснеть, в то же время я задыхаюсь и постанываю, треща по швам от воображаемого удовольствия Лиама внутри меня.

Я опускаюсь на пол, когда остатки удовольствия покидают меня, вытаскиваю руку из джинсов и закрываю глаза. Почему прошлой ночью все было не так? В те последние минуты, когда я кончала, я думала только о Лиаме. Только когда я закончила, мысли об Александре начали возвращаться ко мне, все те ночи, когда я стояла под дверью его спальни, наблюдая за ним, прикасаясь к себе.

Александр. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой противоречивой, как сейчас, думая о двух разных мужчинах. Я ничего не могу поделать с тем, что скучаю по нему, как бы мне этого ни хотелось. Я не могу притворяться, что часть меня не скучает по тому, как он дал мне возможность не принимать решений, не выяснять, как жить без всего того, что когда-то приносило мне радость, потому что он заставил меня жить только для него и его удовольствия. Он забрал все, что меня мучило, все потенциальное будущее, к которому я не видела пути, и дал мне другую жизнь с ним. В каком-то смысле эта жизнь сделала бы меня счастливой, если бы я осталась.

Но я этого не сделала. Лиам пришел за мной, схватил меня и увел, вернув к жизни и реальности. Я знаю, что Александр не обязательно был хорошим человеком, он доказал это, когда навязал мне Лиама, “испытывая” меня таким ужасным способом. Но до тех пор он не причинял мне боли. Он пытался заботиться обо мне по-своему, даже доставлял мне удовольствие, и я поняла в нем то, чего, как мне кажется, никто не понимал очень долгое время возможно, когда-то его сводная сестра. Он, по-своему, тоже понимал и меня.

Сейчас, однако, я вижу другую сторону этого. Лиам относится ко мне так же, но без той ответственности, которая была у Александра. Александр хотел контролировать меня, обладать мной, сделать из меня свою куклу, но Лиам, похоже, просто хочет, чтобы я поправилась, стала самостоятельной, а не просто принадлежала ему, исцелилась внутри и снаружи. Впервые после пыток Франко я начинаю думать, что, возможно, это возможно. Возможно, если я смогу научиться разлюбить Александра, не вспоминать о том, как он прикасался ко мне, и тосковать по этому, не жаждать темноты и забвения, которые он мне подарил, у нас с Лиамом будет другое будущее.

В глубине души я знаю, что оно будет лучше.

Я пытаюсь представить себе жизнь с Лиамом, просыпаться рядом с ним каждый день, проживать эту жизнь вместе с ним, проводить время вместе. Я пытаюсь представить это, и это проще, чем я могла себе представить. Мое сердце учащенно бьется в груди, когда я вспоминаю, как он стоял рядом со мной на кухне, понизив голос, как он касался меня. Когда я думаю о нашем сегодняшнем свидании, мне хочется того, о чем я даже не думала, что у меня может быть; покоя, от которого я отказалась. Более нормальной жизни.

Это то, что Лиам хочет мне дать. И я думаю, что может быть, только может быть, это то, чего я все-таки хочу.

16

ЛИАМ

Не прикасаться к Ане вчера было самым трудным делом, которое я когда-либо делал в своей жизни. Я все еще не могу до конца поверить в то, как она дразнила меня, маленькая лисичка. Я все еще слышу ее голос в своей голове, легкий и игривый… что, если я захочу, чтобы ты…?

Я могу представить, как бы я наказал ее слишком легко. Это не было бы болью, моей рукой или ремнем. Я бы не стал заставлять ее есть с пола или ставить перед собой на колени, или любым другим способом, который, я уверен, она воображает, я бы наказал ее. Удовольствие тоже может быть наказанием, и как бы сильно я ни хотел, чтобы Ана слушала и подчинялась мне и делала то, что для нее лучше, часть меня почти надеется, что она каким-то образом ослушается, и у меня будет шанс показать ей, как именно.

Блядь. Я проверяю время, заставляя себя выкинуть эту мысль из головы, прежде чем у меня снова начнется бурная эрекция, которая никуда не денется. Присутствие Аны здесь, без прикосновений к ней, доводит меня почти до безумия, и это делает меня постоянно твердым, чего не было со времен гребаной средней школы. Я так много не дрочил с тех пор, как был подростком, и это сводит меня с ума. У меня есть дела, которые я действительно должен сделать сегодня, черт возьми… Макс будет здесь с минуты на минуту, чтобы поговорить с Анной, а у меня встреча с Королями менее чем через два часа. Последнее, что мне нужно, это думать о том, как отчаянно я хочу ее трахнуть.

Раздается стук во входную дверь, и я слышу легкие шаги Аны, идущей через гостиную, и звук открываемой двери. Что-то в звуках ее передвижения по моему дому, которые просто существуют здесь, согревает меня так, как я никогда не думал, что это когда-либо возможно. Я никогда раньше не хотел, чтобы кто-то присутствовал в моем пространстве, но присутствие Аны здесь кажется естественным, как будто она заполняет место в моем доме, о котором я и не подозревал, что оно пустует и ждет именно ее.

Я вижу, как Макс и Ана разговаривают, когда я выхожу из своей комнаты, и то, что я чувствую, когда смотрю на нее, поражает своей интенсивностью. На ней один из сарафанов, которые я купил для нее сегодня, мятный, ее волосы собраны в высокий свободный узел на затылке, и она выглядит такой красивой, что от одного ее вида у меня на мгновение перехватывает дыхание. Я хочу видеть ее такой, стройной, солнечной и красивой, здесь каждый день всю оставшуюся жизнь. Я хочу любить ее вечно, дать ей все, сделать ее счастливой. Но для того, чтобы сделать это, она должна отпустить Александра, а я должен придумать, как освободиться от Сирши.