Исчезнувшая
Шрифт:
— Если хотите заявить в полицию, — снова говорит Джефф, — то идите и заявляйте.
— Мать вашу… — шепчу я.
— Не держи на нас зла, — извиняется Грета. — И впредь будь осторожнее. Не надо быть похожей на девочку, которая путешествует одна и прячется.
— Все будет хорошо. — Джефф гладит меня по руке, и они уходят.
На тумбочке у кровати лежат четвертак и десятицентовик. Вот и все деньги, что остались у меня.
Ник Данн
Спустя девять дней.
С добрым утром!
Я
А все потому, что если моя жена так и не объявится, то я окажусь в полном дерьме. Детектив Таннера Болта — жилистый серьезный парень, а вовсе не пьяница, похожий на сыщика из фильмов-нуар, как я предполагал, — пока еще не нарыл ничего, Эми отлично скрывалась. Поэтому я и убеждаю ее вернуться, улещивая комплиментами и признанием собственного поражения.
Если можно полагаться на комменты, то я сделал правильный ход. Комменты были хорошими. Даже очень.
«Ледяной человек оттаял!»
«Я ЗНАЛ, что Ник — хороший парень».
«Истина в вине!»
«Может, он ее все-таки не убивал».
«Может, он ее все-таки не убивал».
«Может, он ее все-таки не убивал».
И они перестали называть меня Лэнсом.
Журналисты, окружавшие мой дом, волновались. Каждый хотел получить парочку слов от парня, который, «может, ее все-таки не убивал».
Они кричали через опущенные жалюзи:
— Эй, Ник, выходите и расскажите нам об Эми. Эй, Ник, расскажите об охоте за сокровищами!
Для них это стало всего лишь новой жилой в золотоносном месторождении новостей, но мне нравилось куда больше, чем «Ник, а правда, вы убили свою жену?».
А потом вдруг репортеры принялись выкрикивать имя Го. Они полюбили Го за то, что она не может сохранять бесстрастное выражение лица, — всегда ясно и понятно, грустит она, сердится или волнуется. Придумай соответствующий заголовок, и дело сделано. «Марго, а правда, что ваш брат невиновен?» «Марго, расскажите нам о…» «Таннер, ваш клиент невиновен?» «Таннер…»
Зазвонил входной звонок. Я открыл, прячась за дверью, поскольку до сих пор не привел себя в порядок: волосы торчали во все стороны, а мятые трусы говорили сами за себя. Вчера вечером, в объективе, я выглядел восхитительно — детская непосредственность, усиленная поиском истины в вине. Сейчас же смахивал на алкаша. Прикрыв дверь, приготовился услышать еще два пылких отклика на мое вечернее представление.
— Вы никогда — никогда! — не повторите ничего подобного! — начал Таннер Болт. — Что, черт побери, вы творите, Ник?! Мне кажется, вас нужно засунуть в ходунки, как младенца. Почему совершаете такие глупости?
— А вы читали комменты к видео? Людям понравилось. Я сумел перебороть общественное мнение, как вы и советовали.
— Но вы больше никогда не совершите подобного поступка, не посоветовавшись. А вдруг оказалось бы, что она работает на Эллен Эббот? А если бы она принялась задавать вам вопросы похитрее этого: «Что бы вы хотели передать своей жене, дорогуша?» — дурашливо протянул адвокат, имитируя девичьи интонации.
Его лицо под аэрозольным
оранжевым загаром приобрело целую палитру радиоактивных красок.— Я доверяю своим инстинктам. Таннер, я ведь журналист, и уж поверьте, я способен почуять подвох. А она была искренней.
Адвокат уселся на диван и закинул ноги на оттоманку, которая сама нипочем не перевернулась бы.
— Да уж, пример тому — ваша жена. А кроме того, Энди… Как щека?
Она все еще болела, укус вроде даже запульсировал, когда адвокат напомнил о нем. Я повернулся к Го в поисках поддержки.
— Не вполне умный поступок, Ник, — сказала она, усаживаясь напротив Таннера Болта. — Допустим, в этот раз тебе повезло — ты повернул мнение о себе к лучшему. Но ведь этого могло и не случиться.
— Эй, ребята, вы слишком сильно реагируете. Почему бы нам просто не порадоваться маленькому просвету в черной полосе? Всего тридцать секунд радости за девять дней…
— Ну ладно, давайте. — Таннер Болт уставился на свои часы.
Когда я попытался заговорить, он строго нацелил на меня палец и шикнул, как расшалившемуся ребенку. Очень медленно его палец опустился и уткнулся в циферблат:
— Все. Тридцать секунд прошло. Порадовались? — Он подождал, не скажу ли я чего.
Так замолкает учитель, задав на уроке чересчур голосистому ученику вопрос: «Ты высказался?»
— Теперь можем поговорить. Мы подошли к той точке в нашем деле, когда все, абсолютно все решает правильный выбор момента.
— Согласен.
— Вот как? Спасибо, — хмыкнул адвокат. — Я намерен в самое ближайшее время известить полицию о содержимом дровяного сарая. Раз уж толпа снова…
«Только не толпа, — подумал я. — Нельзя говорить „толпа“. Насчет этого Эми меня правильно научила».
— …Вас полюбила. Или, прошу прощения, не снова, а наконец-то. Репортеры подбираются к дому Го, и мне кажется, что опасно держать в тайне дровяной сарай и его содержимое. Как насчет Эллиотов?
— На их поддержку можно больше не рассчитывать. Вообще.
Опять повисла пауза. Таннер Болт не стал читать нотацию, даже не спросил, как же это произошло.
— А значит, мы должны наступать. — Я чувствовал себя злым и решительным, готовым к борьбе.
— Ник, всего лишь единичный успех, и ты уже чувствуешь себя непобедимым. — Го вынула из сумочки и вложила мне в руку что-то общеукрепляющее. — Избавляйся от иллюзий.
— Все будет хорошо. — Я отправил пилюли в рот и повернулся к Болту. — Итак, что мы предпримем? Давайте планировать.
— Итак, к делу! — призвал Таннер Болт. — Это совершенно невероятно, но мне удалось. Таков уж я. Завтра мы даем интервью Шэрон Шайбер.
— Ух ты! Это точно?
Шэрон Шайбер — практически предел мечтаний. Самый высокий рейтинг (среди возрастной категории от тридцати до пятидесяти пяти лет) в Сети (более широкий охват, чем у кабельного) среди журналисток (я все-таки могу иметь добрые отношения с людьми, обладающими женскими первичными половыми признаками). Все знали, что в грязном белье она роется не часто, но зато каждый случай знаменовал торжество справедливости. Два года назад она взяла под свое нежное крыло молодую маму, которая отбывала срок в тюрьме за то, что закачала насмерть ребенка. Шэрон Шайбер проводила целеустремленное и вполне законное расследование этого случая на протяжении нескольких вечеров. Женщина вернулась в свой дом в Небраске, вышла замуж и теперь снова ждет ребенка.