Исход. Том 1

«Библия не говорит о том, что произошло с Ноем и его семьей после потопа. Но я не удивлюсь, если узнаю об ужасной борьбе за души этих несчастных людей — за их души, их тела, их образ мысли. И я не удивлюсь, если то же самое происходит и с нами».

— Сейчас он западнее Скалистых гор, но рано или поздно он отправится на восток. Может быть, и не в этом году, но как только все будет готово. И нам предстоит встретиться с ним.

Ник взволнованно качал головой.

— Да, — спокойно произнесла Абигайль. — Вот увидишь. Самые горькие дни еще впереди. Смерть и ужас, предательство и слезы. И не все из нас останутся в живых, чтобы узнать исход битвы.

— Мне это не нравится, — пробормотал Ральф. — Разве и без этого парня, о котором говорите вы с Ником, мало неприятностей? Разве у нас мало других проблем, ведь нет ни врачей, ни электричества, вообще ничего нет. Зачем нам вмешиваться во все это?

— Не знаю. Это дело Господа. Он ничего не объясняет таким, как Абигайль Фриментл.

— Если это Его дело, — ответил Ральф, — то почему же, хотел бы я знать, Он удаляется на покой и перекладывает свои проблемы на плечи молодых и слабых?

«Если темный человек на западе, — написал Ник, — то, может быть, нам лучше собрать свои пожитки и двинуться на восток?»

Старушка спокойно покачала головой.

— Ник, все служит Господу. Тебе не кажется, что темный мужчина тоже служит Ему? Так оно и есть, неважно, насколько таинственны могут быть Его цели. Темный мужчина будет преследовать тебя, куда бы ты ни убежал, потому что он служит целям Господа, а Господь хочет, чтобы ты проучил его. Я не вижу смысла в побеге от воли Всемогущего Бога. Мужчина или женщина, пытающиеся сделать это, заканчивают свою жизнь в пасти зверя.

Ник быстро писал. Ральф, следивший за его рукой, потер кончик носа и пожалел, что вообще прочел написанное. Таким стареньким леди не следует знать то, что написал Ник. Ей это покажется богохульством, и она раскричится так, что проснутся все вокруг.

— Что. он говорит? — спросила Абигайль.

— Он говорит… — Ральф откашлялся, перышко, заткнутое за околышек шляпы, закачалось, — Он говорит, что не вериг в Бога — Слово было сказано, он с несчастным видом разглядывал свои ботинки, ожидая взрыва.

Но старушка только рассмеялась и подошла к Нику. Она похлопала его по руке.

— Господь с тобой, Ник, ведь это не имеет никакого значения. Он верит в тебя.

Они провели в доме Абигайль Фриментл весь следующий день, и это был самый счастливый день с того времени, как бушующий супергрипп утих, словно опадающие воды с горы Арарат. К утру дождь перестал, и уже к девяти часам небо напоминало фреску, расписанную солнцем и перистыми облаками. Мокрые стебли кукурузы сверкали, как огромные изумруды. Было прохладнее, чем во все предыдущие дни.

Все утро Том Каллен бегал по кукурузному полю, раскинув руки в стороны, распугивая стайки ворон. Довольная Джина Маккон, сидя на земле рядом с качелями, играла картонными куколками, найденными матушкой Абигайль в нижнем ящике комода. Немного раньше они с Томом играли машинками, взятыми Томом в городишке Мэй в Оклахоме. Том довольно охотно выполнял все, что Джина говорила ему.

Дик Эллис, ветеринар, застенчиво подошел к матушке Абигайль и спросил ее, держал ли кто-нибудь в окрестности поросят.

— Стоунеры всегда держали свиней, — ответила она. Старушка сидела на крыльце в своем любимом кресле-качалке, перебирая струны гитары и наблюдая за тем, как Джина играет во дворе, выставив вперед ногу в гипсе.

— Как вы думаете, может быть, некоторые из них еще живы?

— Можно пойти и проверить. Все возможно, А может быть, свиньи разрушили перегородки и вырвались на свободу, — Глаза матушки Абигайль сверкали. — Возможно также, я знаю приятеля, который прошлой ночью мечтал о свиных отбивных.

— Возможно, и так, — согласился Дик.

— Ты когда-нибудь резал свинью?

— Нет, мэм, — широко улыбаясь, ответил он. — Никогда никого я не резал. Я всегда был приверженцем ненасилия.

— Думаешь, вы с Ральфом потершие над собой женщину-командующего?

— Конечно, — ответил он.

А минут через двадцать они втроем отправились в дорогу. Абигайль ехала в кабине «шевроле» между двумя мужчинами, зажав в руках палку. На ферме Стоунеров они нашли двух годовалых поросят, здоровых и вполне упитанных. Скорее всего, когда закончился корм, они принялись за своих более слабых и менее удачливых сородичей.

Ральф подвесил цепь в сарае Реджа Стоунера, а Дик, следуя указаниям Абигайль, накинул веревку на заднюю ногу одного из поросят. Визжащий и извивающийся, он был доставлен в сарай и подвешен вниз головой на цепях.

Ральф вышел из дома, держа в руках нож для разделки мяса с лезвием длиной фута в три («это не нож, это просто штык какой-то, слава Господу», — подумала Абби).

— Видите ли, я не знаю, смогу ли сделать это, — сказал он.

— Ну что ж, тогда давай его сюда, — сказала Абигайль, протягивая руку. Ральф с сомнением взглянул на Дика. Дик пожал плечами. Ральф передал нож.

— Господи, — произнесла Абигайль, — мы благодарим Тебя за щедрость даров твоих. Благодарим за эту свинью, которая накормит нас. Аминь. Отойдите подальше, мальчики, свинья забрызгает вас кровью.

Она перерезала горло поросенку одним мастерским ударом — некоторые вещи невозможно забыть — неважно, сколько лет вам исполнилось, — а затем быстро отступила назад.

— Ты развел огонь? — спросила она Дика. — Хороший огонь во дворе?

— Да, мэм, — с уважением ответил Дик, не в силах отвести глаз от поросенка.

— Ты принес щетки? — спросила она Ральфа.

Ральф показал два огромных скребка.

— Что ж, тогда вы оттащите тушу вниз и положите ее на угли. Когда щетина немного подпалится, этими щетками хорошенько все соскребите. А после этого вы сможете освежевать Мистера Борова, как перезревший банан.

Их обоих не очень-то радовала подобная перспектива.

— Живенько, — поторапливала старушка. — Нельзя же есть его прямо так. Сначала его необходимо раздеть.

Ральф и Дик Эллис переглянулись, вздохнули и стали опускать тушу с цепей. Часам к трем они справились со всеми делами, а к четырем уже вернулись в домишко Абигайль, везя с собой огромные запасы мяса. И на ужин в этот день были свиные отбивные. Никто из мужчин не ел очень хорошо, но сама Абигайль съела два кусочка, наслаждаясь тем, как хрустит корочка, разминаемая ее деснами. Ничто не сравнимо со вкусом свежего мяса.