Исход

Рем только начинал знакомиться со столицей, и выучить каждый закоулок не успел. У него было что-то около трех дней форы, прежде чем делегация из Аскерона будет готова войти в ворота Кесарии, и Аркан по своему обыкновению не хотел терять их даром: рекогносцировка, снабжение, концентрация сил в одной точке — вот что он считал тремя китами, на которых строится успех любого дела. А потому — высмотрел в дождливой хмари силуэт крытой двуколки, запряженной прядающей ушами лошадкой и выкрикнул:

— Извозчик!

* * *

II ЧЕРТОПОЛОХ И КАБАТЧИК

Просто взять и постучаться в Кесарийскую Башню магов — это последнее, чего ждут от Аркана, и именно поэтому Рем и намеревался так поступить. В отличие от аскеронской цитадели волшебства, тут, на первый взгляд, не наблюдалось никаких сложностей со входом — вот они, ворота! Да и сама Башня выглядела намного более респектабельно, по крайней мере — никаких молний и смерчей над крышей в стиле любителя дешевых эффектов магистра Стросса видно не было. Нещадно эксплуатируемая столичными жителями псевдоготика с витражом-розой, барельефами, стрельчатыми узкими окнами, горгульями и лепниной создавали вокруг этого высокого, в семьдесят локтей здания атмосферу мрачную, но не лишенную некоторой своеобразной привлекательности.

Дверь, врезанная в массивные, окованные листами бронзы ворота, никем не охранялась. Это было довольно странно, но являлось реальным фактом, как и свободное от всяких построек пространство вокруг Башни, примерно по двадцать или тридцать локтей в каждую сторону, выложенное плиткой и не занятое никакими другими строениями или растениями. Это в вечно скученной и тесной Кесарии! На Благородной стороне, где земля стоила баснословные деньги!

Взявшись за тяжёлое дверное кольцо, вдетое в ноздри бронзовой головы быка, Аркан постучал три раза — гулко, медленно.

— Маэстро, вы к кому? — спросил бронзовый бык басом.

— Гос-с-споди Боже, Творец миров! — Буревестник отскочил в сторону и схватился за эфес скимитара.

Он теперь носил на поясе два клинка — классическую имперскую кавалерийскую спату, из отличной стали, надежную и простую, и черный скимитар из подземелий Граббе.

Мечи помещались в изготовленных по заказу двойных ножнах. Кожевенник, которому поступил такой необычный клиент, пришел в недоумение и отказывался понимать, зачем маэстру так уродует свою экипировку. Но звон монет заставил его напрячься и выдать действительно удобное изделие — спата и скимитар теперь были слегка сдвинуты за спину, располагались под тупым углом к земле и потому не мешали при ходьбе, хотя, например, чтобы пройти с ними в дверь или совершить верховую прогулку требовалась определённая сноровка.

Чёрный клинок уже почти наполовину покинул ножны, но Аркан сдержался — скрипнул зубами и вогнал меч обратно.

— А я уж было подумал, что вы станете тыкать в Тауруса этой необычной заостренной железякой, — раздался голос где-то за спиной Буревестника.

Рем обернулся и увидел поджарого, коротко стриженого мужчину с обветренным лицом. Ярко горели голубые глаза, седоватая щётка усов под носом скрывала заинтересованную улыбку. Его можно было бы принять за матерого наемника, бандита с большой дороги или бывалого негоцианта. Но — усатый маэстру промышлял магией! Об этом можно было судить по одежде и украшениям незнакомца. Плащ — прочный, кожаный, дорожный, но при этом расписанный диковинными символами и завитушками, и горящие фиолетовым огнём перстни на левой руке -все это явно говорило о принадлежности мужчины к одаренному сословию.

— Кто вы, молодой человек, и по какой надобности стучитесь в Кесарийскую Башню? — поинтересовался чародей.

— Рем — к вашим услугам, — Аркан сдержанно поклонился. — Я ищу человека по имени Агис, он кабатчик из Смарагды, держал заведение на Монеточке. У меня к нему послания от племянницы, сестры и зятя. По последним дошедшим до сведениям таланты дядюшки Агиса высоко оценили столичные волшебники…

— Вы правильно изъясняетесь, и в вашей речи не слышно акцента, хотя по всем признакам — вы ортодокс из западных, — почесал переносицу маг. — Но эти мечи здорово сбивают меня с толку… И тем не менее, кажется, вы принадлежите к ученому сословию?

— Имею честь быть магистром философии и доктором естествознания Смарагдского университета! — поклон Рема стал чуть глубже.

— Я и сам своего рода магистр. Магии, правда, но… Эрнест Чертополох — к вашим услугам! — маэстру Чертополох также изобразил вежливый поклон. — Я работаю с Агисом, и скажу откровенно — он больших талантов человек.

— И редкого дара алхимик, — усмехнулся Буревестник. — Вы можете помочь мне? Я хотел бы увидеть дядюшку Агиса сегодня, понимаете?

— Вы — ортодокс. Вас не смущает визит в Башню Магов? — прищурился волшебник. — Судя по тому, как вы хватались за меч при виде Тауруса, проявления волшбы вам неприятны…

— Меня мало что может смутить, я около года был рабом у гезов, и проводил время будучи прикованным к веслу, сутки напролёт находился в компании толпы вонючих мужиков, которые ели и срали прямо у гребной скамьи, — мрачно проговорил Аркан. — Вряд ли у вас в Башне найдётся что-то похуже.

— Действительно, — кивнул Эрнест Чертополох и сделал приглашающий жест рукой. — Пройдемте. Таурус — открой нам калиточку, будь любезен.

Маг пошевелил унизанными перстнями пальцами левой руки. Голова быка на воротах вдруг выпустила сноп пара из ноздрей, бронзовое животное взревело, из металлических пластин, которыми были окованы ворота, проросли мощные ноги с крепкими копытами, и уперлись в каменные плиты, сделали шаг, другой… Усилия фантасмагорического привратника увенчались успехом — калитка открылась!

— Хм! — не сдержался Аркан. — Оригинальный способ…

— Странная идея и не менее странное исполнение, согласен, — кивнул маг. — Но, по большому счету, какая разница? Двери ведь открыты! Заходите, не стесняйтесь!

Буревестник поймал себя на том, что снова рефлекторно вцепился в эфес меча, но сделал усилие, отпустил оружие и зашептал в такт шагам:

— Господь пастырь мой и защитник, и ничтоже меня лишит… На пажитях злачных поселил Он меня, и у тихих вод наставил меня, душу мою обратил к свету, наставил меня на стезю правды…

Шаги молодого ортодокса гулко раздавались под каменными сводами длинного коридора, который никак не мог поместиться внутри пусть и величественной, но не настолько громадной Кесарийский башни. И здесь маги играли с пространством! Вдоль кирпичных стен, в нишах, можно было увидеть выстроенные подобно почетному караулу одинаковые, отшлифованные до зеркального блеска латные рыцарские доспехи со щитами и мечами. Магические светильники заливали все вокруг ровным неярким светом, не оставлявшего при этом ни единого темного уголка, цветная плитка под ногами складывалась в затейливую, узорчатую мозаику.

Маэстру Чертополох шагал быстро, походкой опытного путешественника, время от времени настороженно оглядываясь. Оборачивался волшебник ровно в те моменты, когда Аркан заканчивал читать один псалом и принимался за другой. Такое его поведение не осталось незамеченным — Буревестник прекрасно знал, как действуют на магов строчки из Писания!

Наконец коридор закончился, и притом — весьма неожиданно. Обширный холл, куда привел Рема провожатый, выглядел вполне респектабельно: стойка, за которой расположился приличный маэстру в ливрее, диванчики, столики, за некоторыми из них некие люди и пара эльфов пили ча или ко и вели беседы. Вдоль стен стояли мягкие и удобные кресла, на одном из них расположилась ухоженная и явно обеспеченная дама в пышном платье с кринолином, кругом — изящные вазы, изысканные статуи, живописные полотна, фрески и панно. Как будто здесь располагалась очень дорогая гостиница, а не оплот одаренного сословия!