Искатель Ветра. Полет

— Отец, с высот проклятий и скорбей

Благослови всей яростью твоей —

Не уходи безропотно во тьму!

Не дай погаснуть свету своему!*

В этом цикле эти строчки не существовали. Как и автор, что их написал. От всего этого не осталось в их мире даже пепла. Но информация, воспоминания — они вечны.

— Автора я не знаю. Но… Запало в душу, — смущенно, произнёс капитан, глядя в сверкающие от алмазов счастливых слёз глаза любимой.

— Томас Дилан, один из поэтов Первого Цикла. Он жил ещё задолго до смерти вселенной. Откуда, Ричи? — ошеломлённо спросила блондинка.

— Я же говорил. Я видел все твои жизни. Хотя скорее — смерти. Ты… любила эти стихи. Люди — уходят. Мысль — вечна. Видишь, даже конец мира не остановил эти слова, — задумчиво ответил парень с бездонными глазами старика, а затем он залпом допил чашку и поднялся. — Заканчивай и пойдём. Мы ещё успеем всё понять и обсудить, у нас есть будущее.

***

В день вылета Ричард решил устроить смотр с самого утра. Небо над верхней палубой сияло всеми оттенками лазури, почти не обременённое облаками. Тёплый ветер разносил запахи топлива, оружейного масла и стали — запахи, которые навсегда запечатлелись в памяти Лины как символ её настоящей жизни. Экипаж был построен на верхней палубе и приветствовал возвращение старпома и капитана дружным криком. Ричард проследовал мимо ряда своих людей до замыкающего, коим оказался, разумеется, Найт. Магимат твёрдо взглянул в стальные глаза командира и доложил:

— Мы готовы. Припасы погружены, Джек пошёл хвосты крутить на "Грезы", все оружие проверено и заряжено. Нас в Зефире как долгожданных родичей приняли, только разве что в задницу не целовали.

— А по тому делу, что я просил разрешить? — хмуро и негромко спросил Генар, пока его жена и главная любимица всего экипажа, с превеликой радостью обнималась с Солардом в десятке метров.

— Я лично связался. Он “посоветовал” атаковать через южные врата, там почти не должно быть оскверненных синтов. Каменные Сады полностью оцеплены, а на Мраморных Причалах повсюду проклятые. Но со стороны Плимута Вайрн не ожидает атаки, у Гильдий нет флота, способного на штурм укреплений, — чётко ответил магимат. Затем ещё больше сбавил голос и спросил: — Рич, что за долбанное шапито? Не похоже, что это ловушка, но зачем ему...

— Тише. Она знать не должна, — коротко и холодно отрезал капитан "Искателя Ветра". — Хватит с неё и того, что нести проклятый меч больше попросту некому. Не хочу добавлять сожалений. Сейчас всё просто: есть злой злодей и героиня, что желает защитить свободу. Все это так и видят. Пусть так и останется.

— Зря ты это, кэп. Лина не дура, а что если она поймёт всё в ненужный момент? — с сомнением спросил Найт.

Ричард задумался, бросил быстрый взгляд на любимую, что вместе с Солардом и Барой в нарушение устава валялись на сверкающей палубе, наслаждаясь теплом горячего южного солнца, а затем тихо ответил:

— Он делит со мной всё, включая и... эмоции. Это одностороняя связь, управлять ей я не могу, но почти уверен что он что-то придумает. Действуем по этому плану. Даже если она поймёт, то сделает то, что нужно. Просто это будет немного тяжелее.

Карие кошачьи зрачки и взгляд из цельного адаманта встретились. Магимат с сочувствием покачал головой и позволил себе панибратски хлопнуть друга по плечу, отчего сомнения и сожаления капитана стали чуть легче.

Найт уже всё знал. Ричард рассказал ему, и только ему, что именно задумал его отец. К которому, разумеется, ничего, кроме неприязни, седовласый парень уже не испытывал. Десять лет ненависти, слияние через кристалл и поход в посмертие, встреча с Ротенхаузом — ну конечно же, ничего не изменили. Найт, видя непреклонную решимость в глазах цвета божественной стали, только тяжело вздохнул. Магимат уже давно понял, что эта странная парочка из неземной красоты женщины и похожего на голема мужчины — не просто наследники "Искателя Ветра", но и идеалов Гермеса. Каждый взял на себя свою часть.

— Капитан на борту! — оглушительно крикнул он, вскинув вперёд руку и пугая задремавшую в объятиях Лины Барочку. — Всем по местам! Тридцать минут до отправки!

Рядовые заметались по палубе, а Лина, наконец отлипнув от Сола и Бары, направилась к своему отряду, с которым она вскоре вновь пойдёт в бой. Там её ждали всё те же знакомые лица. Привычный, сухощавый и до одури скучный Смертник, которому давно было пора вести в бой отряды самому, но Рич решил оставить его ей, в усиление и чтобы не рушить слаженный коллектив накануне страшной битвы. Шольм стоял навытяжку, прижав правую ладонь к сердцу. В узнаваемом солетадском жесте, когда блондинка подошла, он склонил голову и с достоинством произнёс:

— Лёд, кровь и холод, сестра. — Это было приветствие гасильщиков, приветствие одиночек, Лине оно было известно.

— Тепло в наших сердцах, — откликнулась девушка, положив руку на плечо друга. Рич был неправ, крупно неправ. Не три с половиной, а минимум семеро.

— Я рад, что вы снова будете командовать. Скучал, — уже скорбно и буднично, без пафоса добавил северянин с вытянутым, унылым лицом.

Следующим был Уголь. Чёрная кожа и широкий проём серебряного оскала, которым можно было бы пугать детей, да вот только этот парень был одним из самых добрых людей на корабле. Во время путешествия к Зефиру Лина почти не покидала капитанскую каюту, общаясь лишь с Ричардом, Аделой и Солардом, пока приходила в себя. Лишь пару раз она встречалась с ребятами из отряда которые обладали необычными силами, Уголь в их число не входил, чему был рад. Это немного пугало. Здоровяк уверенно пробасил, отдав честь в знак приветствия:

— Леди-босс, мы солдаты. И мы за вами пойдём даже во мрак. Не забывайте.

— Я больше не стану всё оставлять на себя без оооочень серьёзной на то причины! Честно! — весело воскликнула Лина, вспомнив их разговор в лесах Плимута. — А ты ещё больше поздоровел!

— Ну… Пока Кошка и Смертник занялись этой странной магией, нам с этим, — чернокожий кивнул на следующего из отряда, — заняться больше было нечем, так что железо тягали.

Тем самым «следующим» был Рован с позывным «Грубиян». На правой половине его лица всё ещё виднелся плохо заживший алый ожог. Кожа немного бугрилась и была исчерчена рытвинами, но лицо молодого парня это ничуть не портило, скорее добавляло суровости, особенно с учётом его взгляда пронзительных, чудом не пострадавших от пламени глаз. Родом из Зефира, он сейчас испытывал странные чувства, глядя на пейзаж города из своего детства.

— У меня хорошая память, старпом, — прохрипел Рован. Горло после того пожара тоже ещё не полностью восстановилось, и голос юноши стал значительно ниже, жутким и угрожающим по тембру. — Сейчас я знаю, чем Искатели отличаются от корпоратов, — выпрямившись и встав ровно, он, как и Смертник, отдал приветственно честь.

— Те пацаны… Я их использовала в итоге, — поморщилась от неприятных воспоминаний Лина.

— Все обошлось. Слишком малая пешка, чтобы их убирать. Короче, Генар расщедрился и их оставил в покое. Все живы, я проверял, — успокоил её мужчина.

Последней была темноволосая магиматка, которая без приветствий и предисловий просто по-женски бросилась к Лине в объятия. Блондинка обхватила её плечи, сейчас одетые в контур волокна силового костюма. В глубине зрачков Зары она видела сверкание Геи. Наверное, это был единственный Спящий, которого Лина никогда бы не назвала «паразитом». Жизнь искренне, как мать, любила своих детей и не давала их никому мучать, забирая себе под крыло даже в посмертии. Искательница прижала подругу к груди, как и до этого ядовитую Аделу. В отличие от последней Зара ответила на объятия с огромным удовольствием: