Искатель. 1976. Выпуск №6

Сохраняя суховатое выражение лица, Ревский внимательно слушал Лорку.

Под монотонный шум дождя хорошо думалось. Этот шум приглушал все остальные звуки, даже рокот взволнованного моря, даже остервенелый лягушачий концерт, звучавший сейчас в непривычной минорной тональности.

Стало быть, тайная инопланетная агентура - идея несостоятельная?
– спросил вслух Ревский.

–  Почему же?
– улыбнулся Лорка.
– Я бы, например, решил эту задачу очень просто - воспользовался косвенно услугами наших меньших братьев, животных.

Он сделал паузу, с удовольствием наблюдая, как меняется лицо Ревского, и продолжал:

–  Мы очень чутки ко всему человечному, но разве к животным мы приглядываемся так внимательно? Если даже мы привязаны к своим собакам, кошкам или птицам, если даже любим их, то это любовь олимпийцев к простым смертным, ребенка к своей игрушке. Мы легко разоблачим человекоподобного робота, но разглядим ли мы робота под шкурой собаки или перьями сороки?

Лорка покосился на Ревского - не насмешничает ли, но космонавт слушал внимательно и с интересом.

–  В детстве я одно время подозревал, что наш ленивый пушистый кот инопланетянин. Уж очень он любил во время наших семейных разговоров усесться где-нибудь в сторонке и таращить свои желтые глаза то на одного, то на другого. Время от времени кот таинственно исчезал дня на два, на три, а потом являлся истощенный, грязный и очень ласковый. Мне думалось, что в эти дни кот бегает на свою, тайную базу - сдавать собранную информацию.

–  Итак, неземные коты-агенты?
– с подчеркнутой серьезностью уточнил Ревский.

–  Почему же обязательно коты? Если ориентироваться на твое вино, то это скорее птицы или муравьи. Котам вряд ли сподручно транспортировать рибонуклеиды.

Ревский прямо скривился, услышав про свое злополучное вино, и Лорка пожалел, что напомнил о нем.

–  Ладно, - примирительно проговорил Ревский, - ты сам предлагал временно забыть о моем напитке. Вернемся к твоей инопланетной версии. Есть в ней какая-то изюминка. Чем черт не шутит, может быть, тот филин, что вылетел из оврага и до смерти напугал Альту, на самом деле замаскированный кикианин, пытавшийся нацепить тебя на рогатину! Но, видишь ли, чтобы проверить правильность твоей версии, надо перетряхнуть буквально все живое, что есть на Земле, а это задача нереальная.

–  Зачем же так, в лобовую? Надо подставить этим проблематичным пришельцам какую-то приманку, ловушку, чтобы они сами туда полезли. Вот там-то их и прихлопнуть с поличным!

–  Ну-ну, - поощрил старый космонавт, - у тебя есть что-то конкретное?

Лорка засмеялся:

–  Ты слишком многого от меня хочешь, я ведь все-таки не по отлову инопланетян. Подумать надо.

–  Думай, - отрезал Ревский, - а пока думаешь, главная твоя задача - Соркин. Кстати, и при разработке инопланетной версии он может быть полезен. Голова у него светлая.

–  Соркин так Соркин, - покладисто сказал Лорка, задумался и поскучнел.
– Хотя Тима всей этой мышиной возней не воскресишь.

–  А если воскресишь?
– буркнул Ревскир, погруженный в свои мысли, и осекся под холодно блеснувшим взглядом Федора.

–  Ты что сказал, Теодорыч?

– тихо спросил Лорка.

–  Я? Ничего. Так, подумал вслух.

–  Теодорыч, ты не шути такими вещами, - еще тише сказал Лорка.
– Что с Тимом?

–  Мало ли что болтнешь иногда языком?

–  Темнишь ты что-то, Теодорыч.

–  Не мудрствуй, - отмахнулся Ревский и не совсем логично добавил: - А если и темню, так мне по штату положено. Я ведь председатель Совета, не забывай об этом, милый друг.

Он помолчал и уже совсем серьезно добавил:

–  Береги себя. И Альту. Где гарантия, что над вами не занесен незримый дамоклов меч?

10

Свежий ровный пассат все пытался сдуть жесткие кожистые кроны кокосовых пальм, словно это были пушистые головки одуванчиков.

–  Доброе утро.

Лежащий в шезлонге Лорка повернул голову и увидел Соркина. Тот стоял с шезлонгом в руках - массивный, хорошо сохранившийся для своих лет. Длинные светлые волосы Германа Петровича струились по ветру. Здоровый бронзовый загар покрывал лицо.

–  Доброе утро, Герман Петрович.

Соркин поставил шезлонг поудобнее.

–  Не помешаю?

–  Мешайте, - улыбнулся Лорка.

Шезлонг заскрипел, принимая на себя груз массивного тела.

–  Люблю океан, - пробормотал Соркин, устраиваясь поудобнее.

Могучие водяные валы один за другим катились к берегу. Их прозрачные сине-зеленые тела венчала белая пена.

–  Что вы сказали?
– не расслышал Лорка.

Соркин искоса взглянул на него.

–  Счастливый вы человек, Федор.

–  Вы уверены?

–  Уверенность - сестра ограниченности, - Соркин движением головы откинул волосы.
– Сколько видели вы разных океанов? Тридцать, сорок?

–  Я как-то не занимался такой статистикой. Но если включить в перечень океаны жидкого гелия, кипящие ртутные моря и прочую экзотику, то около сотни наберется.

–  Вот видите. А я, прожив чуть ли не вдвое больше вашего, видел лишь земные океаны. Разве это справедливо? И разве вы не счастливее меня?
– И, не давая Лорке ответить, добавил: - А у меня к вам деловой разговор, Федор.

–  Вот совпадение!
– удивился Лорка.
– У меня тоже.

Соркин внимательно взглянул на него, но Лорка, закрыв глаза, мечтательно улыбался, подставляя лицо утреннему солнцу.

–  Вам рекомендован новый напарник, - продолжал Соркин после паузы, - Виктор Хельг. Я прихожусь ему дядей и после гибели родителей Виктора в какой-то мере заменял ему отца.

–  Я знаю, - безмятежно сказал Лорка, не меняя позы. Но внутренне он весь подобрался.

–  Рассказали бы вы мне про Кику, Федор. Интересно знать, куда забрасывает Виктора судьба, - он секунду помолчал и добавил, словно оправдываясь: - Конечно, я знакомился с этой планетой по официальным документам, но одно дело сухой текст, и другое дело живой разговор с командиром экспедиции.

–  А что вас интересует больше всего?
– Лорка открыл глаза и повернул к Соркину голову.
– Комплекс сведений о планете многообразен.