Искатель. 1983. №4

Солнце палило вовсю. Воздух нагрелся, сделался сухим и жестким и, казалось, омертвел, как и выгоревшие до серой желтизны травы.

Овраг открылся неожиданно.

Поначалу виделось, что часть дороги скрылась в низине и саженях в полста снова ползла вверх, к вершине пологого холма. А получалось: чтоб выехать к холму, нужно сперва спуститься по крутому откосу на дно, где среди рыжих полос усохшей осоки едва поблескивала нитка ручья, а там по не менее крутому подъему выбраться на ту сторону.

Остановились у самого края. До дна было саженей с двадцать, а дорога уходила влево и вниз, в иных местах горбатилась кучами песка, сползшего с откоса, в других зияла глубокими промоинами.

Вавила поскреб в затылке.

— И придется нам, Аким Иваныч, возы по одному пускать, как даве на болоте. Да придерживать сообща.

Аким озабоченно глянул назад.

— И делать это надо безмешкотно. Кабы псы-то боярские не нагрянули. — И обернулся к деду: — Ты, Трофим, как, верхом-то сможешь?

— Да как на смочь-то, езживал.

— Вот и ладно… — Вавила подсадил деда на своего коня. — Нам он тут все равно не помощник, дак пусть отъедет чуть да за дорогой приглядит. — И опять к деду: — Оком-то не ослаб?

— Куда там! Что сокол, на десять верст зрю.

— Тогда исполняй.

Вавила подвел своего вороного, укоротил стремена и, взявши деда за пояс, утвердил в седле.

Конь пошел было боком, но дед сразу освоился и молодо крикнул:

— Не балуй!

Конь покосился на свою легкую ношу и припустил рысью.

— Сдерживай! — крикнул Вэзила. — Взыграет, сбросит!

И услышал в ответ:

— Удержу-у…

Конь послушался, перешел на спокойный шаг. Дед гордо оглянулся, сдвинул шапчонку на затылок: знай, дескать, наших! — и направил коня на песчаную лысину ближнего бугра.

— Дарья!

— Чего, дядя Аким?

— Тебе особливое дело.

Дашка соскочила с телеги.

— Бери двух верховых да иди вперед. Нам дорогу щупать недосуг. А ты коней на ту сторону сведешь, заодно и дорогу поглядишь. Где ненадежно покажется — крикнешь. Мы следом за тобой…

Мужики вынули из седельных сум пистоли. Дашка взяла из рук брата уздечки и повела коней вниз.

Аким наказал Демке:

— Ты сиди здесь у оружия, на деда посматривай. Мы впятером управимся… Гордей, бери первую да под ноги поглядывай.

Дашка спустилась уже саженей на десять и шла не оглядываясь.

Мужики сбросили кафтаны и встали по сторонам телеги.

Шагнув под уклон, лошадь было попятилась. Гордей похлопал ее по морде, успокоил тихим словом, и она пошла дальше. Телега дернулась, покатила вниз, подталкивая лошадь. Мужики ухватили телегу крепче.

Акиму с Федькой было удобнее, они ступали выше по откосу. Ярема и Вавила шли справа и ниже: песок осыпался у них под ногами, комья земли летели на дно. Им приходилось упираться в телегу плечами и одновременно смотреть, куда ступать.

До дна оставалось сажени три, когда из-под ноги Яремь скользнул камень — Ярема хлопнулся в песок плашмя.

— Вставай скорей, — прохрипел Вавила.

Воз всей тяжестью пер на него, ноги Вавилы разъезжались на песке.

Ярема вскочил, смахнул с потного лица грязь и, снова уперез ноги в зыбкую скользящую осыпь, подставил правое плечо.

Ручей пересекли спокойно. Грязь и тина, которые в сырую погоду заставили бы путников попыхтеть, теперь превратились в желтую крепкую корку, влажную и скользкую только у самой поды.

Ополоснули в мутной воде горящие ладони да остудили лица. И снова взялись за телегу.

Теперь воз тянуло назад, лошадь тащила его, спотыкаясь на камнях. Мужики руками и плечами поддавали телегу вверх, но она еле ползла.

Крутизна кончилась на половине склона, далее дорога шла более отлого, земля была тверже и без осыпей.

Когда выбрались наверх, рубахи побурели от пота.

— Без дождя до пят сырые, — вымолвил Аким. Облизнул пересохшие губы. — А нутро будто выпекли, аж не глотается от сухости.

Дашка вынула баклагу.

— Нате вот, пейте.

Мужики отпили по глотку: знали — много нельзя, все одно вода на спины выйдет.

Передохнули и пошли за вторым возом.

На обратном пути руками и ногами посбили бугры, поскидали камни, у двух саженных промоин сровняли края: все полегче будет с другими возами управиться.

Вторым решили переправлять воз, на котором был станок с пушками.

Аким первым ухватился за телегу.

— Ну, взялись!

Пегая кобылка была не пуглива и шла за Гордеем спокойно. Да и путь, раз пройденный, уже не казался таким опасным. Куда ступать, выбирали заранее, помня и осыпи и промоины…

Когда собрались идти за последним возом, Дашка услышала, как Аким, стоя за спиной брата, обронил:

— Главное — здесь. А теперь… — И что-то добавил ему на ухо.

Для Дашки это были пустые слова, но Гордей вдруг глянул на нее загадочно и рек:

— Посматривай, Дарья, по сторонам. Каб тебя волки вместе с возами не съели.

Переходя овраг, умылись: уж больно нынче пекло.

Когда взошли на край, Аким окликнул сторожей. Первым подъехал дед, потом пришагал Демка.

— Как там? — Аким снял шапку и пригладил волосы..

— Да никого, — ответил дед, сползая с коня. — Тишь да гладь, и лихих не видать.

Аким усмехнулся:

— Дай-то бог, чтоб по-твоему было… Собирай, Демьян, орудие и вместе с дедом валяйте на ту сторону. И коня-то прихватите…

Вот и третий воз пересек ручей. Тут передохнули.

— Видать, проспали нас догонщики-то… — заметил Ярема.

Они преодолели две трети подъема. Федька скользнул глазами по противоположной стороне оврага.

— Аким Иваныч?!

— Чего?.. Вона-тка что!

Из-за песчаной лысины бугра, где недавно сторожил дед, вылетели полтора десятка конных. Затем на бугре объявилось еще несколько всадников.

Первый — бородатый, в казацкой шапке — успел осадить коня. Конь встал у края на дыбы и попятился, увидя страшную для него глубину. Второй всадник, не разглядевший опасности из-за спины первого, дико взвыл и вместе с лошадью рухнул с обрыва.