Искра
Шрифт:
Боже, она была потрясающей.
У меня не было никаких сомнений.
Может, прошло семнадцать лет с тех пор, как я в последний раз видел ее, но я узнал единственную женщину, которая взяла мое имя и сердце.
Я не ошибся.
Мое тело знало её так же хорошо, как и разум.
Легкая усмешка появилась на моих губах, когда я оглядел ее от блестящих черных волос до туфель на высоких каблуках. Уже не ребенок, Мэдлин Келли была всем, что я помнил, и даже больше. Она стояла, как королева, какой я всегда ее считал, плечи были расправлены, шея прямая. Соблазнительный аромат ее духов плыл вокруг тонким облаком.
Она была моей женой.
По мере того, как вокруг нас нарастала тишина, необходимость подтвердить, что эта женщина была из плоти и крови, а не призраком, созданным в моем сознании, усиливалась с каждой минутой. Моя рука чесалась протянуться. Если бы ее прикосновение длилось дольше на одну миллисекунду, я сделал бы больше, и это было бы моим падением.
Быть здесь с ней нереально, сон или, может, кошмар.
Пришло время выяснить, что именно.
– Извините, – сказала она, нарушая тишину, когда ее глаза метнулись по коридору.
Не в силах остановиться, я потянулся к ее руке.
Как и мгновением ранее, связь была сиюсекундной — словно электрический разряд, она наполнила энергией мое мертвое сердце. По выражению ее глаз я понял, что Мэдлин тоже это почувствовала. Она смотрела на меня, переполненная эмоциями. Мой палец коснулся ее запястья. Одним прикосновением я нащупал ее пульс. Подобно тому, как гремело в моих венах, ее сердце тоже билось слишком быстро.
Я потянул ее вперед, в пустой коридор.
– Не волнуйся, Мэдлин, нас никто не побеспокоит, если это тебя волнует. – Я пожал плечами. – Твой друг чем-то занят.
Она убрала руку, более чем вероятно осознавая, что наша связь была тем, что выдаёт ее. Ее профессия заставляла быть осторожной, не желая раскрывать свои карты.
Что касается ее друга – крупного мужчины – я добрался до этого коридора слишком поздно, чтобы вмешаться. И хотя я не был уверен во всем, что произошло, интуиция подсказывала мне, что он может быть проблемой. Короткое слово другу, и мужчина, который разговаривал с Мэдлин, теперь находился на первом этаже, поскольку его рекомендации для входа подверглись сомнению. В зависимости от его ответов, ему может быть отказано в возвращении на этот этаж или, возможно, в клуб.
– Мой друг? – она спросила. – Я волнуюсь? – Она покачала головой, и ее длинные волосы черной вуалью рассыпались по обнаженным плечам и спине. – Он мне не друг, и меня волнует турнир по покеру. А теперь вам придется меня извинить. У меня есть еще козырь в рукаве.
– Ты ошибаешься. Мне ничего не нужно делать, особенно избавлять тебя от моего взгляда. Ты вернулась в Чикаго. Ты не подумала, что будет уместно предупредить мужа?
– Я не замужем.
– Но это так, Мэдди. Ты замужем за мной.
Улыбка украсила ее накрашенные губы, но не коснулась изумрудных глаз. Хотя лицо выражало удовольствие, я увидел печаль.
– Мэдди, – сказала она задумчиво. –
Никто больше не называет меня так, больше нет.– Моя девочка Мэдди, наш брак не был расторгнут. Мы никогда не разводились. Любые другие браки, которые могли произойти с тех пор, будут считаться полигамией и, скорее всего, дадут мне лицензию на убийство.
Ее глаза широко раскрылись от моего последнего комментария, прежде чем она ответила:
– Других не было. Нет необходимости в убийстве.
Я не был уверен насчет убийства. Оно не исключалось. Тем не менее, я сосредоточился на ее первом предложении, когда почувствовал, как мои щеки вспыхнули.
– Никаких других... только один.
Она преувеличенно громко выдохнула.
– Да. Но мы оба знаем, что это было не по–настоящему. Ты это знаешь. Я знаю это. Шестнадцать лет подтверждают это.
– Семнадцать, Мэдди, – поправил я.
– Семнадцать. Это был холодный зимний день, как и сегодня.
Я попытался вспомнить.
– Черт возьми, это был январь. Мы подписали лицензию и пообещали друг другу вечность перед судьей. Реальность – субъективный определитель. Законной она не является. Наш брак был таким же законным, как если бы мы произнесли эти слова в церкви. Мы пропустили празднование нашей годовщины на несколько недель.
– Все это не имеет значения, – ответила она. – Я не могу об этом думать. Мне нужно вернуться на турнир.
Я выпрямился.
– А мне нужны ответы.
– Ты их заслуживаешь, – сказала она. – Заслуживаешь. Но, честно говоря, у меня нет ничего, чего было бы достаточно. – Она снова поднесла свою маленькую ручку к моей груди. – Ты был хорошим мужем, Патрик Келли. Теперь моя фамилия Миллер. Девушки, на которой ты женился, никогда не существовало.
Я женился на Мэдлин Тейт. Возможно, она и перестала существовать, но, очевидно, все еще была жива.
Посмотрев вниз на ее руку, я заметил ее пустой безымянный палец. Накрыв ее руку своей, я удивился, хоть и на мгновение, реальности ее присутствия.
– Ты чувствуешь это? – спросил я.
Ее подбородок приподнялся, наши взгляды встретились. За дорогой оберткой я увидел женщину, на которой женился. Она была погребена под годами чего-то, что я не мог определить, но в блеске зеленых глаз я увидел ее.
– Чувствую что? – спросила она.
– Моё сердце.
Она попыталась вырвать руку, но я не отпускал ее.
– Патрик, я...
– Нет, – мой тон понизился, я покачал головой и наклонился ближе. – Ты, блять, сломала его в тот день, когда исчезла. Разбила на миллион осколков. Теперь ты воскресла из мертвых. Мне плевать на все, что произошло за последние семнадцать лет. То, что ты сейчас здесь... – Мой разум и тело были в противоречии из-за того, что она рядом. – Это заставляет меня...
Я не закончил предложение.
– Что? – спросила она. – Заставляет тебя что?
– Не знаю. Я хочу либо убить тебя, либо трахнуть. Полагаю, присяжные еще не решили.
Мэдлин издала притворный смешок.
– Ты всегда был жестоко честен.
– Я честен. Моя жена здесь, и мои намерения неясны. Я не знаю, что случилось и почему ты ушла. Я продолжал искать. Ни у кого не было ответов. Единственное предположение, которое я мог сделать, это то, что ты умерла. И все же ты здесь.
– И скоро я снова уйду, – сказала она.