Искра

Я опустил прикосновение, огибая ее руку, пока мои пальцы не нашли ее, переплетаясь, как когда-то. Я держался за нее. Как юноша, ведущий девушку по темным переулкам, я хотел увести ее отсюда в место, где мы могли бы воссоединиться.

Прервав поцелуй, я взял ее руку в свою. Ее левую руку. Безымянный палец пустовал, как и семнадцать лет назад. Кольцо было еще одним расходом, который мы обещали себе когда-нибудь позволить. Я поднес ее костяшки пальцев к своим губам и, оставив поцелуй, поднял глаза.

– Признаешь ты это или нет, мы все еще женаты, и, без сомнения, ты издеваешься надо мной.

– Ты все еще хочешь убить меня?

– Не так сильно, как трахнуть.

Ее дыхание стало глубже, а ноздри раздулись, когда искра, которую я помнил, блеснула в ее взгляде.

– Я так давно этого не хотела, что забыла, каково это.

– А сейчас?

– Патрик, я не могу сказать тебе... почти ничего. Я могу сказать, что прошла целая вечность с тех пор, как я чувствовала себя в безопасности с мужчиной. Я чувствую то же самое с тобой даже после всех этих лет.

Неописуемое желание, которого я не мог припомнить, просочилось в меня. Мои руки жаждали погладить ее нежную кожу. Мои руки болели от желания обнять ее. Мой затвердевший член стал болезненным, а пристальный взгляд замер на ней.

– Не обманывай себя, Мэдди. Со мной ты не в безопасности. Я хочу получить от тебя ответы, но, черт возьми. Если я не обуздаю это, не думаю, что смогу остановиться.

– Ты хочешь остановиться?

Черт возьми, нет.

– Я пришел сюда не за этим.

– Так ты пришел убить меня?

По блеску в ее глазах и изгибу губ она поняла, что это не так.

– Я пришел получить ответы.

Мое дыхание остановилось, когда Мэдди потянулась к подолу своего халата.

– У меня есть один ответ, который я могу тебе показать. Это все, что у меня есть.

Я не мог отвести взгляд.

Она просунула руку под халат и спустила серебристые трусики, те упали на пол, и она отступила.

– Кажется, ты сбрасываешь свою одежду на пол. Твое платье, а теперь...

Мои слова замерли, когда она потянула за пояс и распахнула халат. Дюйм за дюймом я любовался ее естественной красотой, изгибами, включая округлостью груди, более полной, чем когда мы были молоды. Мой взгляд опустился на плоский живот и подстриженную прядь темных волос, более вьющихся, чем на голове. Я едва мог дышать, когда она добавила халат к коллекции на полу и отвернулась.

Ее попка была круглой и идеальной, а на левой ягодице красовалась маленькая татуировка.

Она снова вытянула шею, глядя на меня.

– Ты единственный человек на этой земле, который знает значение этой татуировки.

Я сделал шаг ближе, и она наклонилась поднять халат.

– Не смей, черт возьми.

– Патрик. Я просто...

– Нет.

Я потянулся к талии и притянул ее за задницу к себе, уставившись на маленькое красное яблоко, вытатуированное на мякоти ее ягодицы.

Наша первая встреча вернулась волной эмоций.

Яблоко.

Полицейский.

Погоня.

Я провел кончиком пальца по рисунку. Чертовски мягкая, как попка младенца.

Вздох наполнил комнату, когда мурашки появились на ее коже.

Мэдлин не была ребенком. Она была настоящей обнаженной женщиной в моих объятиях. Не раздумывая, моя рука вернулась назад, ладонь распрямилась, и я шлепнул ее по заднице. Мою руку покалывало, ее ягодица покраснела, кожа стала цвета яблока.

– Черт возьми, Патрик.

Наклонившись вперед, она уперлась руками в оконное стекло и издала визг.

– Это для меня. Ты пометила себя для меня. Сейчас моя очередь.

Мэдлин вздохнула.

– Никто не знает, что это значит.

– Это значит, что ты моя. – Я посмотрел на ее изящные руки, лежащие на стекле. – Не отпускай, блять, это окно.

Она повернулась к стеклу.

– Что, если кто-нибудь увидит?

– Мы на высоте двадцати этажей.

Я откинул ее длинные волосы набок. Дотянувшись до ее бедер, притянул задницу к своей затвердевшей эрекции. Наклонившись к спине, я угрожающе прошептал ей на ухо, намеренно выдыхая теплый воздух на чувствительную кожу ее шеи.

– Я бы хотел, чтобы весь чертов мир мог видеть: видеть тебя, видеть нас, видеть это чертово яблоко и видеть, что ты моя.

– Я...я...

– Ты чувствуешь, какой я твердый?

Я не был таким жестким ни с одной женщиной после нее. Это была еще одна вещь, которую я пытался забыть. Тереть ее задницей о мои брюки было больно. Если я не войду в нее в ближайшее время, то могу отреагировать скорее как подросток, чем как мужчина, которым был.

– Я пришел сюда не для того, чтобы трахать тебя, но собираюсь это сделать.

– Это было давно... – Ее голос дрогнул. – Я боюсь.

Одной рукой все еще держа ее за бедро, я расстегнул ремень, молнию и освободился от боксеров. Мой тяжелый член выскочил наружу. Взяв его в руки, я провел по нему вверх и вниз. С каждым движением он становился невероятно твердым, превращаясь из эрегированного в стальной.

– Скажи мне «нет», – сказал я, снова проводя рукой по ее заднице.

– Я не знаю.

Опустив руку, я нашел свой дом, единственное место, где я хотел остаться.

– Раздвинь ноги, девочка Мэдди. Если ты не течешь, я развернусь и уйду. Но если течешь, я верну то, что принадлежит мне.

Глава 8

Мэдлин

– ...если это так, я возвращаю то, что принадлежит мне.

Каждое слово поражало меня до глубины души, а от его теплого дыхания у меня по спине пробегали мурашки. Мои ноги раздвинулись так, как он сказал. Это был момент истины, момент, когда, несмотря на мое вновь разгоревшееся желание, я боялась, что потерплю неудачу. Мокрая.

Я не была мокрой с тех пор, как себя помню.

Смазки помогали сделать секс менее болезненным.

Оргазмы были или не были.

Спонтанное возбуждение было не тем, что я могла контролировать.

И все же прикосновение рук Патрика ко мне пробудило во мне что-то одновременно возбуждающее и смутно знакомое. Я заерзала, его руки продолжили блуждать по моей коже. Сильный и напористый, но в то же время нежный – это было мастерское сочетание, которого я никогда не знала ни с кем, кроме Патрика.