Искры моей души

Сейчас не хотелось сбегать. Осторожность затаилась в глубине души, и вместо нее появилась уверенность, что все происходит правильно, так, как надо. Донел обнимал бережно, осторожно, как хрупкую статуэтку, и когда теплые, мягкие губы немного неуверенно коснулись моих, я лишь крепче прижалась, осмелев окончательно. Донел словно только этого и дожидался. Его язык нежно скользнул по моим губам, а потом настойчиво их раздвинул, и я не стала сопротивляться. По телу прошла волна странной дрожи, мне стало жарко, и кровь зашумела в ушах. И хотя это был мой первый настоящий поцелуй, робости и смущения я не ощущала, совсем. Лишь нарастающее нетерпение и жар, и странное томление внизу живота. А время словно застыло, пока Донел целовал меня, и я плавилась в его объятиях, не желая, чтобы эти чудесные мгновения заканчивались. Мои пальцы зарылись в мягкие пряди его волос, и в какой момент они распутали кожаный шнурок и распустили хвост, я так и не поняла. Лишь когда воздух закончился, и дышать стало совершенно нечем, я с тихим всхлипом отстранилась, глядя на Донела шальным взглядом. Если он отпустит меня прямо сейчас, я же осяду на землю, потому что ноги превратились в ватные от бурливших эмоций.

— Мисс Шейла… — начал было кузнец, и я уловила в его тоне виноватые нотки.

— Я не злюсь, — быстро проговорила, преодолев миг смущения и чувствуя, как щеки заливает жаркий румянец.

А поскольку Донел так и смотрел на меня слишком внимательно, я все же не выдержала и спрятала лицо у него на груди, прижавшись всем телом. Так мы и стояли, позабыв обо всем на свете. Донел бережно, аккуратно обнимал, я щекой слушала, как сильно и ровно бьется его сердце, и улыбалась, поймав себя на мысли, что не прочь повторить поцелуй. Смущалась и волновалась, но не прогоняла картинки, потому что мне приятно было думать об этом. А врать себе я не приучена, как и стесняться того, что естественно. Меня влекло к Донелу, это правда, и судя по всему, я тоже его заинтересовала…

— Вернемся на площадь? — негромко спросил кузнец спустя некоторое время.

— Н-нет, — я помотала головой, все так же прижимаясь к нему. — Может, просто прогуляемся? — предложила не слишком уверенно, все же немного сомневаясь.

Может, ему только поцелуй и нужен был от меня?.. Донел мягко отстранил, а потом снова обнял за талию, привлекая к себе.

— Как пожелаете, — покладисто отозвался он, и я тихо порадовалась, что обошелся без "мисс".

…Это была замечательная прогулка. Где-то там шумело веселье, а мы бродили по улочкам, обнявшись, и разговаривали. Донел рассказывал о своем детстве, прошедшем здесь, в этой деревне, как он помогал отцу в кузнице, а после его неожиданной кончины от болезни и сам стал работать. Я поделилась рассказами о жизни в Дублине, и за разговорами время прошло совершенно незаметно. Мы завернули на очередном перекрестке, и я увидела нашу коляску, около которой уже стояла бабушка и остальные. Ой. Я же совсем забыла про них, увлекшись прогулкой. И ведь даже не предупредила, куда ушла, ба, наверное, переживает.

— Вам пора ехать, — Донел повернулся ко мне, взяв в свои широкие ладони мои пальцы.

В его голосе отчетливо звучало сожаление, да и мне, признаться, не очень хотелось расставаться с ним.

— Приходите завтра к нам на обед, — неожиданно для самой себя предложила я и улыбнулась. — Я приготовлю что-нибудь вкусное.

На лице Донела отразилось неподдельное удивление.

— Вы умеете готовить? — переспросил он, а моя улыбка стала шире.

— Умею, и люблю, — подтвердила я, а потом, набравшись храбрости, поднялась на цыпочки, быстро коснулась его губ и отступила. — Так что, жду вас завтра к нам в гости, сударь.

После чего развернулась и, придерживая юбку, поспешила к бабушке и остальным. Сердце бабочкой порхало в груди, горло щекотал смех, и, конечно, мое состояние не осталось незамеченным. Как и то, с кем я провела время — Донел стоял на углу, наблюдая издалека.

— Нагулялась? — лукаво усмехнулась бабуля, помогая забраться в коляску.

Щекам снова стало жарко, особенно под веселыми взглядами Джейн, Эммы и Абигайль.

— Ой, вы так здорово танцевали вместе, мисс, — восторженно защебетала Эбби, всплеснув руками. — Вы с Доном хорошо смотритесь вместе, он такой сильный и большой, и вы, такая маленькая и хрупкая, — протянула горничная с мечтательными нотками.

— Ну что ты такое говоришь, — пробормотала я, смущаясь еще сильнее.

— Надеюсь, ты пригласила его к нам? — невозмутимо уточнила Морин, причмокнув губами и хлестнув лошадей.

— Завтра на обед, — вздохнув, призналась.

Обижаться бесполезно, похоже, для всех остальных наш с кузнецом взаимный интерес был в порядке вещей. Ну да, здесь нравы все же проще, чем в Дублине.

— Молодец, Шелли, — довольно отозвалась бабуля. — Донел хороший мальчик, пусть в чем-то и не такой утонченный, как твои воздыхатели в Дублине, — добавила она с мягкой иронией.

Я же фыркнула в ответ.

— Утонченность далеко не всегда значит воспитанность и вежливость, — пренебрежительно дернула плечом.

— Я рада, что Дон тебе тоже нравится, — выдала бабуля, и я аж задохнулась от волны замешательства и чуть не закашлялась.

— Б-ба… — просипела, пытаясь справиться с эмоциями.

Но она лишь одарила своим взглядом с хитринкой и подмигнула, ничего не сказав. Мы добрались до дома, разбрелись по своим комнатам — бабуля напомнила, что завтра у всех выходной, и можно выспаться и как следует отдохнуть. Я же, переодеваясь ко сну, все-таки посмотрела на предплечье. Там распустил свои лепестки пока еще бледный листочек клевера.

Я оторвалась от дневника, сонно моргая и зевая. Сознание впало в ступор, и я лишь покосилась на предплечье с таким же знаком, который описывала Шейла, идентичный тем, что показали мне братья этим вечером. Голова гудела, глаза слипались, и отложив дневник на тумбочку, я выключила светильник, буквально рухнув на подушку. Подумаю утром, насколько невероятно происходящее со мной, потому что обвинить братьев в том, что они специально к моему приезду и татуировки набили, и сляпали дневник одной из своих раз пять прабабки — это уже совсем паранойя. У меня-то знак появился без всякого вмешательства со стороны… На этой мысли я окончательно уснула, даже не успев толком додумать ее.

Будильник ворвался в мой безмятежный и крепкий сон назойливой мухой, и разлепить глаза было ужасно сложно. Напомнив себе, что можно доспать в машине, я почти на ощупь побрела в ванную, умылась и провела влажными ладонями по кудрям, покосившись на отражение одним заспанным глазом. Зависла перед шкафом, давая пинка мыслительному процессу, рассеянно почесала плечо — клевер оттуда и не думал исчезать. Бросила взгляд в окно — сегодня небо радовало не синевой, а серебристо-серыми облаками, хорошо хоть, не дождливыми вроде. Так, ясно, прохладно будет, а мы еще на побережье поедем, значит — обойдемся джинсами. К моменту выхода из комнаты я проснулась где-то наполовину, по крайней мере, глаза удавалось держать открытыми.

Прихватив пончо, побрела вниз, и едва нос учуял божественный аромат свежезаваренного кофе, как я чуть не последовала примеру бурундука Рокки из незабвенных "Спасателей". Только вместо "Сы-ы-ыр-р-р" готова была благоговейно простонать "Ко-о-офе" Оно меня сейчас точно спасет, хотя обычно я не маньячка по этому напитку, так, пару-тройку раз в месяц в кафе выпью разве что. Дома предпочитаю вкусный чай и молоко. О вчерашних мыслях и разговоре с братьями не думала, не желая портить настроение с утра. Позже разберусь.

Оставив рюкзак и пончо на комоде у входа, я направилась к кухне, но слегка затормозила, услышав голоса. Ну что ж, очередная возможность узнать, что же думают братья по поводу всей этой ситуации, раз все вместе открыто ее обсуждать пока не рискуем. И я на цыпочках подкралась к входу.

— Странно, но мне не хотелось набить тебе морду вчера, когда ты обнимал ее, — это Шон, задумчивый такой.

— Угу, а еще интереснее, что раньше нам одни и те же девушки не нравились, — таким же тоном ответил Росс.