Искупление

Всё было как в тот раз. Гости собрались у парадного крыльца, дожидаясь объявления о начале охоты. Закуски, напитки, сплетни и косые взгляды. Коварные журналисты и фотографы так и норовили щёлкнуть какой-нибудь компромат.

Мне захотелось сбежать отсюда в первую минуту, а особенно когда к нам направились репортёры.

– Господин Али-Капур, вам нравится Барселона? Вы впервые здесь после окончания университета? – защебетала яркая брюнетка с замысловатой шляпкой на голове и насыщенным макияжем.

– Влюблён в этот город! – улыбаясь, ответил Гаспар в подставленный журналисткой микрофон. – Я бывал здесь, но давно.

– Я так понимаю, в этот раз визит в Испанию не связан с делами? Исключительно отдых?

– Нет, я пытаюсь совместить!

– Мне известно, что один из членов семьи Эскалант, а именно Виктор Эскалант, является вашим другом. Так ли это?

– Совершенно верно. Мы учились вместе.

– Вашу дружбу не испортила связь вашей невесты с наследником титула гранде?

Я заскрежетала зубами и крепче сжала руку Гаспара.

– Разве есть люди без прошлого? – невозмутимо ответил тот. – Это было до знакомства Златы со мной. Я думаю, не разумно обращать внимание на то, что остаётся просто воспоминаниями.

– Ответ истинного дипломата! Спасибо! – острый взгляд журналистки обратился в мою сторону.

– Госпожа Бронских, скажите, вы с Маркусом Торо остались друзьями?

Моя улыбка стала обворожительной:

– Мы никогда друзьями с ним не были, и я уверена, что и не будем.

– А как насчёт Виктора Эскаланта? Какие отношения у вас сейчас с ним?

Я почувствовала ободряющее пожатие моей руки Гаспаром.

– С таким человеком, как он, сложно дружить, особенно если ты не принадлежишь к мужскому полу.

– О, понятно! – засмеялась репортёр, явно разочарованная моими ответами.

– Вы прекрасно выглядите! Кто ваш дизайнер?

– Благодарю, это Кристиан Диор.

Прежде чем на импровизированной сцене появились хозяева праздника, мы успели дать ещё пару интервью и раз сто попозировать фоторепортёрам. Гаспар учтиво дождался пока ко мне подойдёт тётя и отправился на беседу с каким-то важным гостем.

– Как ты, милая? Видела сегодняшние газеты… – сочувственно спрашивала Тесса.

– Нормально, тётя. Я уже привыкла, – солгала я. – Лучше скажи, как обстоят дела с опекой?

Глаза Тессы засияли:

– Прекрасно, милая. Я вчера была в приюте и познакомилась с прекрасным мальчиком. Ему чуть больше годика и… он просто невероятный!

На мои глаза навернулись непрошеные слезы, и я обняла свою единственную родственницу:

– Скоро у меня будет братик! – шепнула я и ободряюще сжала её тонкие руки.

Тётка приложила палец к своим губам, давая понять, чтобы я держала пока это всё в секрете. В ответ я понимающе подмигнула!

– О чёрт! Где ты оторвала такие ботильоны! – воскликнула Мари, подошедшая ко мне под руку с Эйдом.

– Ну конечно, кто о чём, а Мария об обуви! – пробурчал Адриан, целуя меня в щёку.

Я засмеялась и обняла каждого по очереди, ответно поцеловав их:

– Ты ещё не привык к этому?

– Надеюсь, и не привыкну! – ответил Эйд и, притянув невесту к себе за талию, поцеловал в висок.

– Он такой милый! – смутилась счастливая Мария.

– Вы оба такие! – я не могла отвести от влюбленных друзей восхищённого взгляда.

– Не могу не согласиться! – раздался за моей спиной голос Себастьяна Эскаланта, и я резко обернулась.

Улыбка моя вмиг исчезла:

– Добрый день!

– Мы за напитками! – провозгласила Мария и уволокла недовольного Эйда.

– Почему я вызываю у тебя всегда только негативные эмоции? – улыбаясь, подошёл ко мне старший сын герцога.

– Ты в самом деле хочешь это услышать?

Он было склонился к моей щеке, но я отстранилась.

– Не стоит соблюдать эту традицию! – запротестовала я. – Иначе завтра появится статья, что я умудрилась закрутить роман и с тобой, Себастьян.

Он рассмеялся.

– Так, значит, тебя всё ещё волнует, что о тебе говорят?

– Это волнует даже тех, кто яро отрицает.

– Например, мой братец?

– Его особенно.

Себастьян взирал на меня своим пронизывающим взглядом и вдруг серьёзно сказал:

– Честно говоря, я сам был очень удивлён, когда он поверил этому идиоту.

Я выдохнула и нетерпеливо похлопала себя по ноге перчатками:

– Разве ты не должен быть сейчас со своей семьёй? Объявлять о начале охоты?

Улыбка растянула его красивые губы:

– Никогда не поздно изменить традиции.

– А, понятно! – я закусила губы, обводя глазами толпу гостей, чтобы хоть как-то отвлечься.

Но тут мой взгляд непроизвольно замер на красивой мужской фигуре в тёмно-сером длинном сюртуке и высоких сапогах. Виктор Эскалант, улыбаясь, давал интервью. А на его руке повисла высокая блондинка в ярко-красном платье и белом манто. Эллис Мартин выглядела неуместно нарядно, будто собралась на премьеру спектакля, а не на прогулку верхом.

– Я понял, почему он так легко поверил этой жёлтой прессе, – раздался надо мной голос Себастьяна, который явно заметил мой взгляд. – Просто ему так легче было это всё пережить. Ненавидеть гораздо легче, чем любить того, кого нет рядом.

– Философия, достойная Канта! – буркнула я, но когда повернулась к Себастьяну, то поняла, что он уже ушёл.

Как не хочется признавать, но он прав. И теперь понимаю, как сильно я ненавижу этого эгоистического мерзавца! Он сломал мне жизнь и даже не попытался разобраться, извиниться. А делал всё хуже и хуже!

Оставшись одна, я направилась к столам с горячими напитками.

Тут я заметила, что ко мне направляется Маркус Торо с дурацкой улыбочкой на губах. Пути отхода были перекрыты: я была одна в окружении репортёров.

– Я думал, ты не осмелишься прийти! – нагло заявил он, так же нахально склонился к моей щеке, но я удачно потянулась за чашкой горячего глинтвейна.

– Надо же, я тоже о тебе думала.

Его ухмылка стала ещё шире:

– Где твой жених?

– А где твоя… э-э-э… кто она тебе?