Искушение

На сцену поднялись трое мужчин, и расселись по местам. Высокий худой армянин вынул из футляра дудук, а двое других положили на колени некие подобия барабанов, немного вытянутой формы. Виртуозно аккомпанируя зазвучавшей в колонках красивой национальной мелодии, музыканты привлекли внимание – как Вадима, так и Миши. Оба отвели взгляд на сцену и, что называется, растворились в музыке. Теплый и нежный тембр изумительного по звучанию инструмента, устлавший пространство над столами подобием дрожащего бархата, наполнил воздух магической аурой и буквально вытолкнул Ковалева за пределы диалога с женой. Через пару минут Оксана коснулась руки мужа и спросила:

– Вадик, ты опять меня не слушаешь, да? А хочешь моего вина попробовать?

– Ты, Оксаночка, сегодня тоже не в лучшей форме. У меня, если тебе верить, прямо в номере крышу сорвало, а у тебя, вообще – за столом…. Так что я не один такой убогий. Благодарю за компанию, любимая!

– Ты о чем это? Обидеть меня хочешь?

– Я же не пью вино – и ты прекрасно знаешь об этом. Я же его вообще никогда не пью. И не пил, и не собираюсь делать это в ближайшие восемьсот пятьдесят лет. С таким же успехом ты могла подсунуть мне керосина, или воды из лужи. Какого хрена предлагаешь всякую чушь? Бред какой-то…

Ковалев привстал и развернул свой стул по направлению к сцене. Обернувшись через несколько секунд, он увидел, что Оксана, опустив голову, плачет. Тонкие пальчики её, влажные от слез, сжимали скомканную ресторанную салфетку, и сейчас именно они – эти пальчики, заставили его тут же оторваться от музыки и заняться искуплением вины. Вадим, остыв от внезапно нахлынувшей, прямо-таки дьявольской, агрессивности по отношению к Оксане, пододвинулся к ней и прижал её голову к своей груди. Немного помолчав, он сказал:

– Ничего не понимаю, милая моя, родная. Чувствую – сегодня что-то со мной творится не то. Ты только не обижайся ни на что, ладно? Мне, наверное, выспаться надо будет. Ну, Ксюша! Я тебя люблю, но вот нашло что-то непонятное,… как будто черт меня за язык тянет.

– Хорошо, милый. Я и сама вижу, что ты какой-то не такой с этого балкона вернулся. Я не обижаюсь,… то есть, это не обида, а…. Да, Вадичек, я обиделась на тебя! Надо всё забыть поскорее, как будто ничего и не было.

– Да ты знаешь – балкон, собственно, тут не причем. Одно из двух: или всё гораздо сложнее, или проще. Ерунду я какую-то сейчас сказал…. Точно не будешь обижаться?

– Нет, не буду. Смотри-ка, милый: официант нам что-то несет.

К столу подошел молодой человек в ослепительно белой сорочке с бабочкой и аккуратно расставил блюда. Вадим принялся за шницель с овощным гарниром, Оксана – за форель. Свежий воздух, красивая музыка и немного спиртного вознесли аппетит супругов на весьма приличный уровень, поэтому за столом воцарилось долгожданное молчание.

Первой его снова нарушила Оксана:

– А как ты думаешь: если я опять порошу то же самое – официант удивится? Я бы хотела заказать эту удивительную и нежную рыбу еще раз. А ты наелся?

– Давай, я закажу себе форель и тебе отдам, если стесняешься. Хочешь?

Конец ознакомительного фрагмента.