Искусство ловли стрел

– Какое облегчение.

Маг улыбнулся.

– Они сообщили его врачу. Наверное, с ним стоит поговорить тебе... С тобой все в порядке?

– Да, – машинально ответила она, – а что?

– Ты выглядишь какой-то... нервной, наверное.

Келли поежилась.

– Я ужасно боюсь больниц. С монстрами я справлюсь, если понадобится... а теперь понадобится, да?

Маг пожал плечами.

– Ружье может нам помочь?

– С рукоро-куби помогло.

– Я имею в виду пули.

– Не знаю. Спросишь у Чарли. Что сказал токсиколог?

– Ничего полезного. Рука болит?

– Она... – Маг заметил, что к ним направляется высокий седовласый человек в белом халате, и умолк.

– Мистер Магистрале?

Маг решил, что поправит его произношение когда-нибудь в другой раз.

– Да. Вы доктор Баррэ?

– Верно. Как я понял, вы и мистер Такумо соседи?

– Не совсем. Я его друг и здесь проездом.

– Вы давно знакомы?

– Около недели. Мы познакомились в Канаде.

– Вам что-нибудь известно о том, чем он болел прежде?

– Немногое. Он говорил, что несколько месяцев назад пил кодеин из-за травмы позвоночника... и что не принимал других наркотиков. Что с ним не так?

– Мы называем это криптогенной комой.

– Насколько я помню латынь, «криптогенный» просто-напросто означает, что вы не знаете причины. Я права? – поинтересовалась Келли.

– На самом деле корень слова греческий, – вежливо поправил Баррэ. – Также это слово означает, что ни одна из наиболее распространенных причин комы не имеет место. А в остальном вы правы. Вы юрист?

– Да, я работаю в управлении полиции, но это здесь ни при чем.

Баррэ улыбнулся во весь рот, демонстрируя, как он рад это слышать, и повернулся к Магу:

– Медсестра сказала, что вы хотите навестить мистера Такумо.

– Да.

– Зачем?

Маг оглянулся на Келли и понял, что помощи не последует.

– Вы знаете, что у него нет родственников? – Баррэ кивнул. – Если бы он был моим братом, да хотя бы двоюродным, вы бы меня пустили, так?

– Да.

– У меня множество двоюродных братьев и сестер, которых я никогда не видел, – продолжил Маг, – и вы пустили бы меня к ним? Чарли мой друг, и непохоже, чтобы к нему собралась очередь.

На этих словах доктор Баррэ приподнял одну бровь и задумался. Затем кивнул и посмотрел на часы.

– Мне и самому надо сходить проверить, как у него дела. Можете пойти со мной. У вас две минуты, оставьте здесь фотоаппарат и ничего не трогайте. Согласны?

* * *

Опутанный проволочками и трубочками Такумо казался совсем крошечным. Маг поглазел на его сердечный ритм, но ничего не понял, так как знал только, что прямая линия означает, что пациент мертв, и, стянув талисман с руки, сжал его в кулаке.

«Если ты смог вылечить лейкемию, то и ему поможешь», – решительно подумал он.

Ничего не произошло.

– Разве сердце должно биться так редко?

Баррэ покачал головой.

Маг сжал зубы. Из-за проводочков талисман нельзя было повесить Чарли на шею. Маг сосредоточился на ключе.

«Чарли сказал, что тебя сделал бог. Хорошо, тогда вылечи его... и можешь вернуться к своему создателю».

Ничего не произошло.

Маг отошел от кровати.

«Я этого не просил, но так и быть. Что ты хочешь за услугу? Исцели его, и я это сделаю».

Чарли не пошевелился. Маг глянул на висящий над кроватью монитор, посмотрел снова и уставился во все глаза. Красная линия разбилась на несколько символов, похожих на японские иероглифы.

– Мистер Магистрале?

Маг изо всех сил постарался запомнить символы. Они не были похожи на буквы и слова, поэтому их пришлось воспринять как абстрактный узор. Баррэ перевел взгляд с Мага на монитор, явно не замечая ничего необычного.

– Мне кажется, вам пора, – мягко сказал он.

Маг кивнул. Он вышел из палаты, не спуская глаз с символов, заметных только ему, и немедленно кинулся к Келли.

– Быстро! Ручку!

– Что?

– Нужны ручка и бумага, пока я не забыл!

– Что забыл? – спросила она, уже яростно роясь в своей сумочке.

Вскоре у Мага в руках оказались маленький блокнотик и «паркер» с золотым пером. Он торопливо зарисовал увиденное.

– Ты знаешь японский?

Келли покачала головой.

– Я тоже. Надеюсь, что ничего не напутал. Чарли прочитает, когда очнется.

«Если очнется» – подумала Келли и решила сменить тему:

– Ты понимаешь, что врач принял тебя за гея?

Маг прислонился к стене и машинально пожал плечами.

«Не надо было ему туда ходить», – подумала Келли и попыталась придумать, чем его утешить, когда из палаты Чарли раздался дикий вопль.

Проводы

– Господин?

Таменага немедленно проснулся, однако пока не открывал глаз, изображая оцепенение. Голос принадлежал Сакуре, а он никогда не доверял своим бакэмоно настолько, насколько полагался на них. Таменага выждал еще секунду, готовясь превратить вытатуированные кольчугу и манкири-гусари в настоящие, и лишь затем пробормотал:

– Да?

– Юкитака не вернулся.

Это заставило Таменагу открыть глаза.

– Который час?

– Уже семь, и несколько минут назад рассвело.

– Вы звонили ему в машину?

– Разумеется. Безуспешно.

Голос Сакуры, твердый и немного резковатый, был под стать ее нынешнему лицу, стилизованной, почти фарфоровой маске, идеалу японской красоты, совсем не похожему на загорелые черты Мики Каяма.

Таменага сел на кровати и почесал подбородок.

– Приведите Хегарти, пусть через пять минут будет в моем кабинете и принесет с собой все вчерашние записи и пленки.

Юкитака, подумал он, когда Сакура вышла. Не Юкитака-сан, не Хидэо, просто Юкитака. Она на него за что-то зла. Надо же, как интересно!

* * *

– Черт, ну, разумеется, я заорал, – раздраженно заявил Чарли. – Тебе бы в таком месте очнуться! Я чувствую себя, как будто провел ночь любви с осьминогом! Ложусь я на стол, начинаю кровь сдавать, и бац! – вот он я, в больничной палате весь в трубках! Что это за чертовщина?

Маг вытащил из кармана снимок и молча протянул ему. Такумо неуверенно взял его в руки.