Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
Известный российский предприниматель видит в ситуации вокруг НТВ
и ТВ-6 повод для сплочения всех сил, оппозиционных нынешней власти.
Свою позицию он разъяснил корреспонденту «ОГ» и Радио «Свобода»
Наталье Голициной, которая встретилась с ним в кулуарах
Международного экономического форума в Лондоне.
БЕРЕЗОВСКИЙ: note 348 Прекращение существования НТВ в его прежнем виде — это еще один шаг назад. Почему я говорю «еще один»? Потому что до этого было уже сделано несколько шагов. И самый значимый из них — Путин назвал это укреплением властной вертикали — по существу разрушение прежней демократической структуры власти в России, когда работал принцип разделения властей на законодательную, судебную и исполнительную; когда существовали
Конечно, следующий шаг — это разрушение свобод, созданных за последние десять лет. А главная среди них ценность, безусловно,
— свобода слова, свобода СМИ. Корр.: Известно, что вы навещали Гусинского в Испании…
— Вы знаете, давно уже так сложились наши личные отношения с Владимиром Александровичем Гусинским, что они не очень теплые. Но у меня тут абсолютно принципиальная позиция: многое из того, что делал Гусинский, мне казалось ошибочным и даже вредным. И многое — правильным и очень полезным. Опять-таки с точ-
ки зрения именно стратегических интересов России. И я, не испытывая личных симпатий к нему, пытался его лично поддержать, потому что НТВ — что бы кто ни говорил, в огромной части — это Гусинский. Он делал компанию с нуля — это факт. И без Гусинского НТВ — не НТВ. Я слышал, разные патриотические круги говорят: «Это уже общенациональное достояние». Согласен, но только когда Гусинский внутри компании — как собственник, как идеолог, как угодно называйте. Без Гусинского — это уже другая компания, точно так же, как Си-эн-эн без Тернера уже не Си-эн-эн. Или «Ньюс– корпорейшн» — без Мердока. Роль личностей… Ведь мы живем в другом уже веке, когда именно интеллект является главной ценностью
— не технология, не минеральные ресурсы, а интеллект. Это, кстати, не я придумал, но я с этим соглашаюсь.
— Так кто же разрушил НТВ?
— Разумеется, против них работала мощная сила. Нужно называть вещи своими именами! Это не Кох и не Йордан.
— А кто?
— Хорошо отстроенная во время советской власти спецслужба, раньше она называлась КГБ, теперь — ФСБ, это абсолютный факт. Кох, Йордан, все остальные с той стороны — просто жертвы вот этой системы. Я не хочу сказать, что мне их жалко, — мне их не жалко абсолютно, но тем не менее я как бы внутренне им сочувствую.
Сейчас как раз, может быть, вы слышали, я разговаривал с Кохом. Я просто с ним хочу повстречаться, потому что я знаю: он разумный человек, но слабый, безусловно слабый. Он попал в сложную ситуацию, как и все мы. Против него уголовное дело, против меня уголовное дело, против всех, кто не спал последние десять лет, есть уже уголовное дело или может возникнуть завтра, если президент захочет. И я считаю, нам нужно опять начать говорить друг с другом, даже если мы сегодня, по гэбэшной терминологии, «разведены» по разные стороны, но являемся единомышленниками по существу. Мы должны, как в 1996 году, опять попытаться собраться вместе, найти общий язык, договориться. НТВ — это как раз та самая выпуклая точка, наиболее подходящая для выяснения отношений. Сюда стеклись разные обстоятельства, и здесь, по крайней мере, можно конструктивно найти путь продолжения реформ в России.
note 349 В России, по-моему, уже существует критическая масса свободных, независимых людей. Но я все-таки раньше считал, что они не очень готовы к тому, чтобы выйти в знак протеста на площадь. Оказалось — могут. И это очень серьезно.
Вот говорят: у Путина рейтинг 80 процентов или даже 90. А я все время пытаюсь понять: а эти 90 или 80, они могут выйти на площадь или нет? По-моему, они-то как раз никогда и не выйдут. А мы знаем, что вектор исторического развития определяют не 90 процентов, а один, два, максимум пять, это всегда так. А потом остальные присоединяются и задают себе вопрос: а как же мы раньше-то так жили, ведь то, что теперь, — вроде так естественно. И раз огромное число людей сегодняшней России стали другими — независимыми, самостоятельными, значит, никому — ни Путину, ни ФСБ — не удастся
их развернуть назад.11 мая 2001 г. Агентство Federal News Service (FNS), Москва
ОТВЕТЫ БОРИСА БЕРЕЗОВСКОГО НА ВОПРОСЫ
ЖУРНАЛИСТОВ НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ
РУКОВОДИТЕЛЕЙ ФОНДА ГРАЖДАНСКИХ СВОБОД
(ГОСТИНИЦА «РЭДИССОН-СЛАВЯНСКАЯ»,
11 МАЯ 2001 ГОДА)
БЕРЕЗОВСКИЙ: Теперь, что касается Гусинского. Вы понимаете, я уже много раз на эту тему говорил, и Гусинский Владимир тоже много раз на эту тему говорил.
Гусинского никогда не интересовала политика, хотя здесь, мне кажется, было некоторое лицемерие. Он использовал, с моей точки зрения, отчасти политику как элемент бизнеса, и в этом мы с ним кардинально расходились.
Я всегда говорил, что ОРТ для меня — политический инструмент, а не средство зарабатывания денег. Действительно, ОРТ сыграло важнейшую роль в реформах России, я в этом убежден больше, чем когда-либо. И в 1996 году, когда ОРТ поддержало Ельцина; и в 1999 году, когда было создано «Единство» и ОРТ противостояло блоку Лужкова—Примакова. В этом смысле позиция Гусинского кардинально отличалась от моей.
Поэтому никогда не говорилось Гусинским — это я вам могу совершенно искренне сказать, — никогда не говорилось Гусинским о его политической позиции. Честно сказать, она мне не очень интересна, поскольку я знаю, что Гусинскому не очень интересна политика как таковая, поэтому не хотел его этим утруждать и зря тратить время.
Да, действительно, я с 1996 года все свое время посвящаю политике, а не бизнесу и в этом абсолютно последователен. Собираюсь политикой заниматься и дальше. И уверен, что Гусинский не может являться политическим партнером. Политический единомышленник, разделяющий те или иные взгляды, — безусловно, да. Партнер
— безусловно, нет.
31 мая 2001 г. Мониторинг СМИ. НТВ, Центр региональных прикладных исследований (ЦРПИ), Москва
В ПРОГРАММЕ «ГЕРОЙ ДНЯ» ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ – БЕРЕЗОВСКИЙ
БЕРЕЗОВСКИЙ: Я сформулировал те принципы, принципы моего присутствия на канале ТВ-6 как акционера, я сделал это открыто и совершенно твердо сказал, что я ни сам не буду вмешиваться в работу журналистов, ни кому другому не позволю вмешиваться в работу журналистов. Точно так же как я никогда не допущу, чтобы генеральным директором телеканала ТВ-6 был человек с коммунистическими взглядами или человек со взглядами а-ля Александр Проханов. Этого точно, пока я акционер, не произойдет. Поэтому моя позиция как акционера совершенно четкая в этом смысле. Безусловно, тот человек, который будет управлять каналом ТВ-6, а сегодня это Евгений Киселев, он в значительной степени разделяет мои взгляды, а я в значительной степени разделяю принципиально его взгляды, этого вполне достаточно для того, чтобы все дальше происходило в абсолютно автоматическом режиме.
6 июня 2001 г. InoPressa.Ru, Москва
THE WASHINGTON POST: КЛЮЧ К СВОБОДЕ СЛОВА
В РОССИИ
Письмо редактору
Херман Обермайер в своей статье от 1 июня, а также Дэвид Хофф– ман и Тара Соненшайн («Свобода для всех» от 2 июня) коснулись вопроса о свободе прессы в России и о том, что могут сделать США, чтобы помочь ее защитить. Главное препятствие на пути свободной прессы заключается в том, что доходы от коммерческой рекламы слишком незначительны, чтобы покрыть текущие расходы СМИ, особенно в регионах. В результате пресса зажата между двумя потенциальными источниками финансирования: правительством, которое считает СМИ орудием пропаганды, и частными владельцами, которых зачастую обвиняют в отстаивании своих собственных интересов.