Искусство проклинать
Шрифт:
Я долгих полчаса рассказывала Маго о подробностях аварии, отвечала на его вопросы о мерседесах, а потом вышла в коридор. Сидеть и ждать там, у меня не хватало терпения. Я примостилась на жестком стуле у входа в процедурку и попыталась выполнить несколько дыхательных упражнений, успокаивающих нервы.
Господи, Господи… Хоть бы всё обошлось. Лишь бы повреждения не оказались слишком тяжёлыми. Если он умрёт, я никогда себе этого не прощу! Это всё из-за меня… Из-за меня он остался в городе, ради моего каприза поехал кататься! Когда нас стало швырять по полю, он прикрыл меня своим израненным телом… Оберегал мои помятые рёбра. Ну почему, почему он не влюбился в
Молчаливая и сосредоточенная медсестра прошла мимо, с салфетками и ватой, пропитанными кровью, потом вернулась. Я уже топталась у двери, пытаясь не очень настырно заглядывать ей в глаза.
— Ну что, девушка? Как он?
— Пока ничего определённого сказать нельзя… У него сильный ушиб, серьёзных повреждений, кажется, нет…
— Слава Богу! Господи, слава Богу!
— … Но ушиб осложнён бывшим ранением. — продолжала она недовольным голосом: Когда у человека нет половины правого лёгкого и селезёнки, всё может быть. Возможны любые, самые неожиданные осложнения.
— И что? Что нужно делать?
— Доктор ещё не пришёл к окончательному выводу. Вы бледная, как полотно, у вас голова не кружится? Дать вам успокоительное?
— Нет, спасибо. Я неплохо себя чувствую. У меня ничего не кружится и не болит.
Вот привязалась… Чего ей моя голова, когда я ей вся не нравлюсь? Не нравлюсь и она даже не старается скрывать это. Неприятная особа. Господи, да о чём же я думаю…
— Можно мне на него взглянуть?
— Вы сейчас ему ничем не поможете. Доктор вводит лекарство, потом сделаем рентген… чтобы быть абсолютно уверенным…
— А это возможно? Быть уверенным?
Она ещё раз окинула взглядом мою заляпанную грязью рваную куртку, ободранные руки, остановила глаза на моём подбородке. Мне показалось или на её лице что-то мелькнуло… насмешка, издёвка…
— Ещё рано спешить с прогнозами. Но надежда всегда есть… Должна быть. Так вы, в самом деле, не хотите принять лекарство? Я могу дать вам что-нибудь полегче… не медикаментозное, настойку пустырника, например…
Я постаралась уговорить Маго ехать домой и хотела вызвать Витьку или Ашота, но он меня упросил не делать этого, пообещав оставить своих парней с Самвелом во главе. Самвел — родственник, приютивший на первое время Сако с Галиёй, когда они только приехали в город. Он сделал для них всё, что мог: лучшего выбора для меня нет. Мы с Маго вышли и вместе покурили у входа.
— Спасибо тебе, Маго. Ты приехал вовремя и опять выручил меня. Даже не знаю, как тебя благодарить…
— Тина, я не успел вовремя. Не могу себе простить… Хорошо, что этот парень сумел тебя сберечь… он настоящий мужчина, молодец. А этих гонщиков я найду, не сомневайся. Будь поосторожнее, у тебя что-то полоса плохая пошла. Береги себя, ты у нас одна такая…
— Какая «такая», Маго?
— Особенная и… Да ты лучше у этого парня спроси, он хорошо скажет. А я… не умею.
Он уехал. Я немного привела себя в порядок, умылась в туалете, пригладила волосы, оттёрла грязь с одежды. Наконец вышел врач.
— Ну, что, доктор? Он… жив? Он будет жить? Как его дела?
— Он спит… А вы очень бледны. Как вы себя чувствуете? — он пытается взять моё запястье, но я отмахиваюсь, отступив на шаг.
— Хорошо, доктор! Со мной всё в порядке. Голова не кружится и не болит, царапины пустяковые, ушибов нет… Доктор, как он?
— Пока всё стабильно. Кровопотеря у него небольшая, и я ввёл физраствор и глюкозу. Ушиб значительный, надо понаблюдать. И, разумеется, полный покой. Полнейший. Вечером я скажу
вам точнее.Вечером… Сейчас только раннее утро… «Не оставляй меня с ними, Тина». С кем «с ними»?.. Завтра воскресенье… нет, уже сегодня. В понедельник вернётся Док… Должен вернуться.
— Я хочу его забрать, доктор?
— Забрать? Как забрать? — неожиданно живо встрепенулся сонный и не слишком расторопный на вид доктор: Милая моя, я ведь ни в чём не уверен… У него может подняться температура, открыться внутреннее кровотечение. Мало ли что…
Чего он так засуетился? — думаю я про себя: Глаза забегали… Я же всё равно хорошо заплачу. Может, боится Маго? Губы облизнул, волнуется. А губы — как мокрые голодные пиявки, бледно-красные. При таких-то глазках… Чем он мне не нравится? Говорит, вроде, по делу, действительно, всё может случиться… Тошно мне его слушать, вот что! Я ему не верю!
— Я забираю Дана. Он не может здесь остаться.
— Вы понимаете, какую ответственность на себя берёте? Больному нужен профессиональный уход… Наблюдение… — назойливо гудит мне в ухо доктор Митрофанов: Как хотите, а я больше ни за что не отвечаю!
И так не отвечал! Больной-то левый, чего же так нервничать? И сколько разочарования… Ничего, настойка пустырника, она и врачам на пользу… — с неожиданной злостью думается мне и я продолжаю: Где он, доктор? Куда нам пройти? Самвел, ребята, пошли… Носилки у вас, конечно, можно занять, я надеюсь?
Мы переносим уснувшего, бледного и неподвижного Дана в кадиллак, примостив носилки прямо на сиденья. Самвел вручает Митрофанову пачку зелёных и мы трогаемся с места.
Полтысячи или около того… Завтра же отдам Маго, Самвел ни за что не возьмёт. А доктор очень и очень чем-то недоволен. И сестрица подскочила. Интересно, что это она ему так настойчиво пытается внушить? Чем они разочарованы? Денег достаточно, даже не сомневаюсь. Маго не любит недоплачивать…
Как же я на такое решилась, сумасшедшая? А если ему станет хуже? Я просто авантюристка, не всегда соображающая, что творю! Господи! Если ты есть, спаси его! Не дай ему покинуть этот мир! Мир не должен терять самых лучших! И я тоже уже устала их терять!
Глава 13
Я укладываю Дана в спальне, вглядываясь в бескровное и похудевшее, сразу обрезавшееся лицо. Дышит он с трудом, с хрипами, но ровно. На боку — грелка со льдом (менять каждые шесть часов!). Есть несколько ссадин и синяков, мелкие порезы на лбу, под самыми волосами. Более глубокие повреждения — на внутренней стороне левой руки — это об арматуру сиденья.
Если бы не повязка и втянутые бледные щёки, он бы смотрелся как древнерусский воин — богатырь, уснувший после тяжёлой битвы: золотая голова с сомкнутыми ресницами, сильные плечи, крепкая мускулистая грудь, руки крупные, но благородной формы, поверх одеяла. Господи, как я хочу надеяться, что эта красота останется живой!
Самвел наотрез отказался брать деньги («С Маго разбирайтесь!») и похвалил мою голубовато-зелёную спальню.
— Хорошо, спокойно. Мебель красивая. А можно квартиру посмотреть? Галия так нахваливала, и Васо тоже…
Гостиная в красно-коричневых тонах с кожаным уголком и финской стенкой привела его в восторг, а сиренево-серый кабинет — в почтение, и я пообещала парню помочь с дизайном его квартиры. Он стал интересоваться кухней, кладовками, лестницей, и только тогда я догадалась, что все его эстетические изыскания просто предлог. Маго наказал проверить весь дом на «предмет безопасности», как говорит Иван Петренко, и Самвел добросовестно осмотрел каждый уголок.