Испанский театр "Золотого века". Пьесы (сборник)
Шрифт:
Сцена XVII
Появляется Теодора. Она полуодета. Те же.
Теодора. Кто здесь?
Чичон. От моего сеньора,
От графа двое верных слуг.
Теодора. Чичон?
Чичон. Скажите? Этим тоном
Со мной? Задета честь моя.
С тех пор, как в графской свите я,
Хочу я зваться дон Чичоном.
Теодора. Ты служишь графу?
Чичон.
Греми красе твоей небесной, —
Она посредницею честной
В моем величии была.
Пусть сводни низкой оперенья
Я нацепил, ты не дивись, —
Не я один взлетел так ввысь
И тем снискал благоволенье.
Но к делу. Скорбь твою леча,
Граф хочет сделать, Теодора,
Тебя вельможною сеньорой
Из нищей спутницы ткача.
А что до Педро, всенародно
Сегодня будет он казнен…
Сцена XVIII
Дон Фернандо, Гарсеран, Камачо, Корнехо, Харамильо, другие заключенные, те же.
Дон Фернандо. Хвала Творцу!
Чичон (в сторону). Как! Это он?
Погиб я!
Дон Фернандо. Небесам угодно
Освободить нас.
Чичон. Кончен дон!
Меня он слышал. K состоянью
Вернусь я прежнему и к званью.
Убьет меня он. Ах, Чичон
Злосчастный!
Теодора. Как, тебя ль я вижу?
Ты вновь на воле, ты со мной.
Финео (в сторону). Мне это все грозит бедой. (Уходит.)
Сцена XIX
Дон Фернандо, Гарсеран, Теодора, Чичон, Камачо, Корнехо, Xарамильо, заключенные.
Дон Фернандо. Друзья, угодно было небу
В его великом милосердье
Достойным увенчать успехом
Наш смелый замысел. Теперь
Нам нужно обсудить спокойно
И порешить, как мы свободу
Всего вернее сохраним.
Хотя на первый взгляд мы здесь
Нашли себе приют надежный, —
Известно вам, какие льготы
Предоставляются посольским
Домам, – однако забывать
Не должно, что послы нередко
Дают согласие на то,
Чтоб нарушалось это право.
Так заставляют поступать
Их интересы государства
В те дни, когда покой страны
Важней всего. А мой противник
К тому ж – всесильный фаворит,
И угодить ему, конечно,
Посол захочет. Вот по этой
Причине и приняв в расчет,
Что здесь, укрывшись, мы попали
В тяжелый плен тюрьмы другой
И снова лишены свободы,
Я предлагаю вам Сеговью
Покинуть вместе и идти
Туда,
где слава о делах,Свершенных нами, для рассказов
Обильную даст пищу. Много
Нас здесь сейчас, а станет больше,
Когда примкнут к нам все, кого
Тревожат прежние проступки.
Освободив из мест соседних
Уловкой хитрой или силой
Тюремных узников, из них
Свое мы войско образуем.
Пускай оно нагонит страх
На вражьи полчища и станет
Оплотом верным для своих.
Займем мы дикие вершины
Окрестных гор. Свою защиту
Дадут нам скалы, став врагу
Стеной и башней неприступной.
Мы будем грабить пешеходов
И близлежащие селенья
Обложим далью: отдадут
Они нам деньги и добро,
Кормить нас будут поневоле,
И сможет каждый оскорбленный
Отмстить обидчику, – тому
Найдется повод, – а победу
Удача наша обеспечит.
Камачо. Мне план ваш очень по душе.
Корнехо. Да кто ж из нас не пожелает
За вами следовать!
Харамильо. Мы все
Сошлись в одном и том же мненье.
Чичон (в сторону). Что слышу? Господи помилуй,
Готовы в полымя они
Теперь шарахнуться. Чичон!
Тут путь на виселицу прямо.
Дон Фернандо. А вы, сеньор мой Гарсеран,
Вы что мне скажете?
Гарсеран. Другие
Теперь заботы у меня.
Увы, еще я не владею
Своей свободой. Я опутан
Красивой цепью, я в плену
У женской прихоти. Но, зная,
Что сердцу вашему знакома
Любви неумолимой власть,
Не сомневаюсь я, что вы
Мое сочтете оправданье
Вполне достаточным. И если
За вами следовать не может
Моя особа, верьте мне,
Душа моя полна сознаньем,
Что вам я был обязан жизнью,
И вечно буду я считать
Себя в долгу у вас, и – верю —
Настанет день, когда смогу
Вам это доказать на деле.
Дон Фернандо. А я, я вашей крови верю.
Гарсеран. Пусть ваши доблестные руки
Не меньше счастья завоюют,
Чем мужества таится в них. (Уходит.)
Сцена XX
Дон Фернандо, Теодора, Чичон, Камачо, Корнехо, Харамильо, заключенные.
Чичон. А я, сеньор, раз никого
Я не убил и мне Сеговья
Пришлась по нраву, раз к тебе
Я поступил, чтоб научиться
Из ткацких рук твоих владеть
Челном, не челноком… дозволь
С твоею милостью свести
Мне счеты. Ты мне три дуката
Изволил дать. Они равны
Трем месяцам моей работы.