Исполнитель
Шрифт:
– Как хорошо...
– прошептала она, перевернулась на живот и уткнулась носом в мягкий поролон.
– Ну что опять, - тихонько поцеловал я ее между лопаток, - что ты плачешь?
– Вот, - хлюпнула она, - мне, может, завтра цианид
– Что ты, глупая? Мне никогда так хорошо не было... Черт, ну почему ты пересмотра не хочешь? Если неумышленное... Ну, дадут три года... Так ты их уже отсидела.
– Сволочи они там все... Да и если выпустят, кому я нужна? И тебе небось - только побаловаться, - и она заметно затаила дыхание.
– Конечно, побаловаться, - изобразил я солидность, - каждый день так баловаться не откажусь. Правда, в жены ты с виду не годишься, но если подкормить, завить и подкрасить, то, пожалуй, я подумаю...
– Я те подумаю!
– Она кинулась мне на шею, свалила на пол, едва не вывихнув мне ногу, и нежно прошептала: - Загрызу...
* * *
Когда я вошел в тесный кабинет капитана Сомова, там сидел Карл Вихнер, но это уже не имело никакого значения.
– Добрый день, капитан. Можете закрывать мою командировку.
– Уже?
– Да.
– Отличная работа, Слава, - он привстал, пожал мне руку, сел на свое место, до-, стал из ящика стола стандартную лазоревую папочку, - Значит, завтра
приговор приводим в исполнение.– Какой приговор?
– внезапно встрепенулся Вихнер.
– Диане Боровой.
– А чего вдруг именно сейчас?
– Харл, ты как первый день работаешь, - поскольку свободных стульев не было, я присел на край стола, - Смертная казнь - это наказание. Казнить человека, который сам хочет умереть, бессмысленно. Осужденный должен быть счастливым, радоваться жизни, хотеть жить. Вот тогда казнь свое назначение и выполняет.
– И ты...
– Диана Боровая сегодня попросила прислать адвоката.
– Погоди, а казнь Айры? Ну, после того, как... Это ты?
– Да.
– Сержант Вихнер!
– закричал капитан. Но Карл не ударил меня, он вскочил, тихо произнес;
– Трошин...
– И, приблизившись в упор, выдохнул, как оскорбление: Ты палач!
– Ах, Карл, братишка. Мир, который признает смертную казнь, не может существовать без палачей. Моя работа нужна людям. Без меня им просто не обойтись.
Р. S. Через два месяца после приведения приговора в исполнение, отец Дианы Боровой сумел выяснить, что адвокат его дочери и потерпевший находились в близких дружеских отношениях. После пересмотра дела, обвинение с Дани было снято, поскольку она действовала в пределах необходимой самообороны.